Извращённые Узы

Нино мягко сжал мое бедро, и я заставила себя проглотить обезболивающее и большой глоток сока.

— Когда ты вернулся домой вчера ночью? — спросил Нино у Адамо.

Под глазами у него залегли темные синяки, от него слабо пахло дымом и пивом.

— Около четырех.

— Завтра в школу. Я не хочу, чтобы ты снова гулял всю ночь.

— Уже почти конец учебного года. Скоро начнутся каникулы. Не похоже на то, что происходит что-то захватывающее. — пробормотал Адамо, цепляясь за свою чашку кофе. — Савио все время на вечеринках.

— Савио не ходит в школу и никогда не попадёт в дерьмо. — резко сказал Римо.

Грета уставилась на него, ее рот был измазан пюре, игнорируя ложку, которую Серафина протянула ей.

— Савио тоже совершеннолетний. — сказал Савио, закатывая глаза. — Чувак, ты выглядишь дерьмово, даже хуже, чем две наши красавицы вон там.

— Я просто немного повеселился. — сказал Адамо, защищаясь.

Нино нахмурился.

— Ты можешь веселиться, но ты должен знать свои пределы и не пересекать их.

Мы с Серафиной переглянулись.

Прошлой ночью мы не подавали лучшего примера, но это был только второй раз, когда мы напились.

— Ладно. — проворчал Адамо, вызывая мои подозрения.

Обычно он был более конфронтационным с этими вопросами.

Римо прищурился.

Грета наклонилась вперед и ухватилась за один из кусочков авокадо Невио.

Невио поднял его так, чтобы Грета могла схватить его. Кусок был раздавлен между их руками, но Грета поднесла зеленое месиво к лицу и засунула пальцы в рот.

— Терпеть не могу эту миловидность. — прошептала я.

Губы Савио скривились.

— Думаю, что манеры за столом больше не имеют значения.

Серафина закатила глаза и поцеловала Грету в голову.

— Ты предпочитаешь есть то, что есть у Невио?

Грета не ответила, и когда Римо протянул ей кусок вареной моркови, она взяла ее и сунула в рот, а затем усмехнулась.

К концу завтрака лица и волосы Невио и Греты были покрыты едой, но они выглядели сытыми и счастливыми.

После этого Нино и Римо отправились на встречу со Стефано, который находился в городе, в то время как Серафина и я пытались убрать беспорядок, вызванный детьми, пока они играли на своем одеяле на полу.

Я прислонилась к стойке и наблюдала за ними, как они общались, мирно делясь своими игрушками, как Невио успокаивался, когда были только он и Грета.

Постоянное желание стало более заметным, и я раздавила его. Некоторые вещи требуют времени.

• -- -- •

Была середина июня, когда я шла купаться. Я полюбила тренироваться в бассейне рано утром, как Нино, и это помогло мне расслабиться.

Заметив Адамо, прислонившегося к стене в полном одиночестве, я подошла к нему.

Глаза Адамо были почти лихорадочными, когда я села рядом с ним.

Я догадалась, что он только что вернулся оттуда, где провел ночь. После свадьбы он стал еще более замкнутым. Может, встреча с Сэмюэлем все-таки что-то с ним сделала.

Он сделал еще одну затяжку, прежде чем взглянуть на меня. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы полностью сосредоточиться на мне; он что-то принял. Взгляд в его глазах мог быть только от наркотиков, и я не думала, что это была только травка.

— Адамо?

–– Да? — прохрипел он.

— Что случилось? Ты можешь сказать мне, ты знаешь, что можешь доверять мне.

Он кивнул на шрамы от ожогов на предплечье. Впервые за долгое время я увидела его с короткими рукавами, и мой желудок сжался, когда я заметила множество маленьких ожогов от сигарет, которых раньше не было.

— Не могу это забыть. Я мечтаю об этом каждую ночь. О беспомощности, агонии и, что хуже всего, о безудержной ненависти в их глазах. Они хотели уничтожить меня самым жестоким способом только потому, что я Фальконе.

В горле у меня пересохло. Наверное, это был первый раз, когда он признался в этом вслух.

— Потому что они знали, что это сломает Римо.

Адамо кивнул.

— Иногда я ловлю себя на том, что смотрю в глаза Фины только для того, чтобы вызвать воспоминания о том дне. Они похожи на Сэмюэля и достаточно близки к Данте.

Боже. Что я должна была сказать на это? Адамо избегал Серафины, но, что по этой причине я не ожидала.

— Почему ты пытаешься помнить?

— Потому что я не могу забыть! Это дает мне чувство контроля, когда я выбираю момент возникновения воспоминаний.

— Я понимаю. — прошептала я.

Он отшвырнул сигарету.

— Я думал, что я другой. Пытался убедить себя, что да, но это не так.

— Что ты имеешь в виду?

— Я хочу отомстить. Я хочу, чтобы они истекали кровью, даже если знаю, что это ничего не изменит, только приведет к большему насилию, к большему страданию.

Он провел дрожащей рукой по волосам.

— Что ты принял?

— Что?

— Ты под кайфом. — тихо сказала я.

Я видела, как он начинает защищаться. Адамо научился хранить секреты, и я беспокоилась, сколько их он скрывает под своей маской.

Адамо встал.

— Никто в Каморре не стал бы продавать мне наркотики, Киара. Как я могу быть под кайфом?

— Я видела, как ты купил что-то у тех парней в клубе.

Он покачал головой.

— Это было всего один раз. Когда они узнали, кто я, отказались продать мне что-либо.

Вероятно, это было правдой, но сейчас он лгал. Он что-то принял.

— Адамо, твои братья любят тебя. — я встала и коснулась его руки. — Не позволяй тому, что случилось, сломить тебя. Не позволяй этому изменить тебя. Ты самый добрый человек, которого я знаю.

— Я не добрый!

Он крепко схватил меня за плечи, его глаза горели отчаянием, даже когда они потеряли фокус.

Если он не получал наркотики от Каморры, единственными вариантами были братва, картель или местный MC, и это было полное безумие. Лас-Вегас был твердо в руках Каморры.

Это означало, что он должен был получить свои запасы, когда ему разрешили участвовать в гонках в других штатах.

— Я не добрый. — повторил он, еще сильнее сжимая пальцы.

— Ты делаешь мне больно.