Изыди, Гоголь!
Шрифт:
Вечно бесстрастное, холодное лицо юной Зимины вдруг искажает глумливый, веселый оскал.
Крутанувшись на месте, рыжая бестия мечет тело княжича. Пролетев тряпичной куклой десяток метров, через всю печать, Романов врезается в каменный алтарь.
У обычного человека от такого удара переломится хребет. Но княжич, наоборот, своим телом раскалывает сам жертвенник.
Маические доспехи спасают, но не до конца. Изо рта Романова стекает струйка крови. Он едва может пошевелиться.
Расправив рукой порыжевшую гриву, Ольга усмехается:
– - …Мы
Пока у взбесившейся девицы в руках был их господин, гвардейцы не спешили атаковать, опасаясь задеть его. Но теперь бойцы ближнего боя бросаются к Ольге, а лучница с автоматчиком берут ее на прицел.
Россомаха тоже срывается к девушке, но, в отличие от товарищей, он находится гораздо дальше.
– - Kyma fotias!
От тела дворянки полукругом бьет волна испепелящего огня. Я нахожусь за десяток метров от нее, но даже меня обдает невыносимым жаром, от которого тлеют ресницы.
Гвардейцы же ныряют прямиком в пламя.
Мощь заклинания отбрасывает их назад и вместе со стрелками прижимает к стенам. Касаясь чужой плоти, огонь только набирает силу и взмывает вверх, облизывая высокие своды.
В первое мгновение на телах гвардейцев вспыхивают и тут же гаснут бесполезные защитные артефакты. Во второе мыльными пузырями лопаются магические доспехи и истлевает одежда. В третье алое пламя слизывает с лиц кожу с мясом и оголяет белые черепа.
В четвертое мгновение до Ольги добирается Россомаха.
– - Skase!
Он бросает в лицо девушки белоснежную пластину, которая призвана лишить ее вербальной магии. Но Ольга уже видела, на что способен костяной маг.
Вместо всяких слов заклинаний она выставляет ладонь, перед которой вспыхивает не печать, но простой сигил, не требущий долгого начертания.
Застанный врасплох, Россомаха находу тянется к поясу, на котором висят костяные пластины. Но сигил опережает его и выстреливает в грудь гвардейцу сжатым сгустком пламени.
Мага отшвыривает назад. Его тело приземляется практически у моих ног и без движений растягивается на полу. Из развороченной, обугленной до самого сердца груди поднимается густой дым, несущий вонь горелого мяса.
Я перевожу удивленный взгляд на юную Зимину.
Изящная девичья ладонь без труда срывает зачарованный костяной намордник.
Вместо лазуритов ее глаза сверкают изумрудами. Огненно-рыжая грива пламенным водопадом стекает по плечами. Ольга делает глубокий вдох, и на ее обычно бесстрастном, словно вырезанном в мраморе лице расцветает живая, жизнерадостная улыбка.
Словно девушка всю жизнь провела в темном вонючем подвале и только смогла вдохнуть полной грудью.
Пораженный, я не могу оторвать от своей невесты глаз.
Не из-за изменившейся внешности. Ольга и раньше была редкой красавицей. Сейчас ее красота лишь поменяла полярность. Меня поражает другое.
Опытные боевые маги от Второго до Четвертого магического уровня лежат у ног девушки обугленными
трупами. При том, что родовой дар Зиминых -- это магия холода. Но есть еще один парадокс.Еще недавно магический уровень моей невесты был Четвертым. Я ощутил его еще при знакомстве с Ольгой. Но костяной маг проиграл Шестому уровню.
Вместе с внешностью, характером и родовым даром юной Зимины изменился и уровень ее силы. Причем сразу на две ступени.
Фактически, теперь это совершенно другой человек. И я даже догадываюсь, как такое может быть…
– - С самого… начала…
Наше с Ольгой внимание привлекает к себе Романов.
– - …ты притворялась… как и я…
Опираясь на расколотую каменную плиту, княжич поднимается на дрожащие ноги и сплевывает сгусток крови. Слова даются ему с огромным трудом.
– - …ты знала… знала, что… тебя ждет… здесь…
Ольга, хотя это уже не она, беззаботно пожимает плечами.
– - Из моей сестры никудышная актриса, -- усмехается девушка, -- но тебе даже в голову не могло прийти, что кто-нибудь не может в тебя влюбиться. Ты же наследник "великого" рода Романовых!
– - Ты… лживая… безумная…
– - Только не надо кидаться претензиями, Коля!
– - рыжая бестия корчит обиженную моську.
– - Мы использовали тебя так же, как и ты нас!
На секунду девушка склоняет голову, будто прислушивается к чужому шепоту.
– - Ольга передает, что бросает тебя, -- хмыкает дворянка.
– - Мне жаль.
Она поднимает ладонь, в воздухе перед которой начинает вырисовываться полноценная печать со знакомым сигилом в сердевине.
Жалостливую моську девушки искажает чокнутая улыбка.
– - Хотя нет. Вру.
Вместо огня сигил выстреливает трещащей молнией. Романов вскидывает руки.
На вербальную магию у него нет сил, а на полноценную печать нет времени, поэтому в воздухе в одно мгновение вспыхивают простые защитные сигилы.
Ритуальный зал озаряется белой вспышкой, а в следующую секунду княжич со сквозной обугленной дырой в груди падает на расколотый жертвенник.
Что мог противопоставить маг Четвертого уровня Шестому? Ничего. Но могли артефакты. Которых у Романова-младшего, невзирая на все деньги рода, почему-то не было.
– - Cabye аaase hit feeb Meltan, -- наизусть произносит рыжая бестия.
– - Venire, Asmodeus!
Родовые слуги Романовых обреченно падают на колени. Кто-то бросается внутрь печати, к его телу.
– - Господин! Нет! Господин!
С лицами, полными ярости, они поворачиваются к дворянке и выплевывают:
– - Вы чудовище!
Рыжая бестия обиженно отшатывается.
– - Кто? Я?! Ошибаетесь!
– - она машет головой и встает в гордую позу.
– - Я красавица!
Родовые слуги в самоубийственном порыве бросаются на убийцу их господина. Девушка указывает на них пальцем, на кончике которого вспыхивает простой сигил. Магам Первого уровня хватит и такого.