К-55. Обманувшие смерть
Шрифт:
– В общем, досталось мне неслабо… Врачу бы показаться…
Ну и куда тут «потеряться»? ЭТИ умеют искать, а он здесь совершенно ничего не знает…
– Эй, мешочек! – послышался женский голос из правого коридора. – Ты закончил? Давай сюда, я тебя отведу!
Прихрамывая и кренясь на один бок, Вадим двинулся на голос. Похоже, по рёбрам тоже прилетело как следует. Когда отойдёт «анестезия», будет очень больно и обидно.
Надо слушать советы бывалых людей. Сказали же: не стоит сейчас к нему соваться. К Стасюку, в смысле. Совсем сумасшедший товарищ, даже
– А где мешочек? – удивилась Лиля.
– Там…
– Ну-ка, ну-ка… – Лиля включила фонарик и осветила Вадима. – Твою же мать! Я тебе что говорила?! Побили?
– Ммм…
– Ограбили?
– Ну… нет, Карапуз сказал – вещи потом…
– Потом, ага, потом – в другой жизни! У тебя хоть что-нибудь осталось на расчёт?
– Ничего.
– Дурак ты дурачок, мешочек! Слушать надо умных людей! Пошли, я тебя к доктору отведу. Будешь мне должен до конца жизни…
Глава 8
Резервный Док
Миновали несколько поворотов, прошли насквозь через какое-то помещение с четырьмя раздвижными дверьми и вскоре оказались в очередном тупике.
Это был освещённый тусклым плафоном квадратный закуток три на три, с парой санитарных каталок и овальной дверью, на которой красовалась табличка с надписью «МСЧ-6».
Под табличкой был приклеен запаянный в пластик листок с суровым предупреждением:
«Бесплатно не лечим. Спиртом и дунькой не торгуем. Алкаши, торчки, курцы – строем идут на бур».
Лиля нажала на кнопку звонка.
– Дунькой? – удивился Вадим.
– Пххх… – удивилась Лиля. – Не знаешь, что такое дунька?!
– Ну… Эмм…
– Наркота такая. «Дуют» её. Порошок. Если подружимся, я тебе дам попробовать…
Дверь приотворилась, пахнуло медикаментами, показался ствол, потом лицо в очках, заросшее недельной щетиной.
– Лиляша?
– Док, тут мальчика побили. Помогай.
Дверь распахнулась, вышел мужчина лет сорока, чуть выше среднего, коротко стриженный, худощавый, жилистый, в тапочках, в трико с пузырями на коленях и старой застиранной тельняшке с длинными рукавами. В руках у него был дробовик с подствольным фонарём, а на носу – очки в тонкой оправе.
– Фу-у-у… – брезгливо протянул мужчина, принюхавшись к Вадиму. – Опять ты всякую отработку ко мне тащишь! Читать умеешь? Тут про алкашей и курцов всё написано.
– Это чужак, хороший мальчик, первый раз в Нейтрали, – скороговоркой протараторила Лиля. – Его напоили-обкурили, обыграли-раздели, ограбили-побили и выкинули вон. Сильно побили, посмотри. И там, в «Карапузе», какой-то гвалт стоит, наверно, из-за него.
– Если ограбили, чем он заплатит за лечение?
– Ну, Док, ну перестань! Ты же хороший! И мальчик хороший, в беду попал!
«Отработка», как говорит один мой знакомый доктор… – сказал Панин.
Я сделал ДНК твоей отработки. Сличу со всеми подозреваемыми… – было написано на стене станционного кафе.
Тут у Вадима сложился пазл.
– Док,
вы знали Лёшу Панина?– «Знал»?! – Док сдвинул очки и уставился на Вадима острым, пронзительным взглядом. – Что вы хотите сказать, юноша?!
– Он… Он погиб. Мы были вместе… В одной группе… Если вы знаете, чем он занимался…
– Лиля, спасибо, уходи, – Док втолкнул Вадима в дверь, вошёл сам и на прощанье предупредил: – Смотри не болтай о том, что слышала.
– Да чтоб меня насквозь пробурили! – торжественно поклялась Лиля. – А расскажешь потом, что это за…
– Всё, давай, – Док захлопнул дверь, скрипнул запорными рычагами и требовательно обратился к Вадиму: – Рассказывай…
Доктор обработал ссадины и зашил Вадиму бровь. Наживо, без анестезии. А и не надо было, боль почти не ощущалась.
Пока Док занимался своей работой, Вадим коротко, без эмоций, рассказал о своих приключениях.
Получилось так: перетащили из Прошлого, реанимировали, повели в Лабораторию, напали краулеры, всех убили, он остался жив, добрался до Нейтрали, накосячил на Граните, добрался до Юго-Востока, обратился к Стасюку, напоили-обкурили, побили, еле ноги унёс.
Всё сказание уложилось в пару минут. Любой вменяемый человек наверняка не поверил бы ни единому слову, особенно насчёт «перетащили из Прошлого» и учитывая тот факт, что сказитель в дым пьян и обкурен.
Док поверил.
Слеза катилась по небритой щеке, жалко было Лёшу Панина.
– Он ведь вырос на моих глазах… – сырым голосом сообщил Док. – Я в Лаборатории работал, пока не ушёл в Нейтраль…
Поболтали ещё немного: Док задал ряд вопросов по миссии Панина и обстоятельствам, сопутствующим появлению Вадима в Нейтрали.
В разгар беседы раздался звонок.
– Прячься…
Док упаковал Вадима в небольшую кладовку, прикрыл сверху простынями и предупредил:
– Ни звука, что бы ни происходило…
Спустя несколько мгновений раздался скрежет отворяемых запоров и Вадим имел возможность послушать разговор, приглушённый стальной дверью и тряпками:
– Здорово, Док!
– Здоровей видали. Подстрелили кого?
– Не, ищем одного доходягу. У тебя лишних нету?
– Нет.
– А не приходил ли кто чужой?
– Был один, буквально только что.
– И чё?
– Полечил, обработал раны, ушёл.
– Куда, не сказал?
– Нет, не сказал.
– Ясно… Док, ты не будешь возражать, если мы тут у тебя аккуратно так посмотрим… Ну, может, кто лишний затерялся ненароком…
– Виталик, ты не будешь возражать, если я тебе аккуратно так шарахну картечью в эпигастральную область?
– Док, ну ты чё… Ты чё, хочешь с Гранитом раздружиться?
– Виталик, я тебе верну вопрос: Гранит что, хочет со мной раздружиться? Тебе мало моего слова?
– Да нет, я тебе верю. Просто тут такое дело…
– Он ушёл, – отрезал Док. – Если у вас нет раненых, тоже уматывайте, не мешайте отдыхать.
– Ладно, Док, бывай…
Лязгнули засовы, доктор с минуту выждал и выпустил Вадима.