К + К + К

– Тем меньше оснований там кому-то бывать, - сказал дед.

Кирилл кивнул. Подхватив лодку, они медленно двинулись вдоль берега. Сама по себе лодка оказалась легкой и нисколько их не задерживала, но быстро шагать по гальке не получалось даже у Кати. Подошва тапочек была довольно тонкой.

– Слушай, дед, - сказал Кирилл.
– А как ты нас нашёл?

– Так я же знал, куда вы направляетесь, - отозвался тот.
– Там встретил двоих товарищей. Одного Николаем кличут, второго Евгением.

– Знаем таких, - кивнул Кирилл.

– Ну вот и они вас знают. Рассказали, куда идти. Я туда.

– И как там тебя встретили?
– хмыкнул Кирилл, вспоминая, как сами они еле ноги унесли оттуда.

– А не было кому встречать, - проворчал дед.
– Мертвяки там всех положили. К самым дверям пушку подкатили, проход себе сделали, ну а дальше, сами понимаете... Я, когда подошел, они аккурат закончили трупы на тележку грузить. Я поближе подобрался, смотрю, нет вас там. Ну, думаю, уцелели мои. Подождал, пока мертвяки уберутся, а сам в другую сторону двинул. Подумал, не станешь ты понапрасну девочками рисковать, и точно. Вышел на берег, аккурат за спортшколой, смотрю - между камней лодка надувная. Подхожу, а в ней тапочки катины. Ну, думаю, раз такое дело, то и мои неподалеку. Только туман, не видно ниху... простите, девочки, ничего совсем не видно, а мертвяки рядом бродят. Забрался в лодку, малость отгреб от берега и дальше туда-сюда патрулирую. И чую, где-то гречку варят. Мертвяки по-другому питаются, вот я на запах и погреб. Выгребаю из тумана, а мне уже Кристина платком машет.

– Ох, вообще-то я не вам махала, - с легкой улыбкой, как бы извиняясь, поправила его Кристина.
– Там на дороге мертвецы устроили засаду на беженцев, так я им сигналила, чтобы удирали.

– Хорошее дело, - кивнул дед.
– Правильное. В беде людям помогать надо.

– Хорошо бы и они нам помогали, - проворчала Катя.

– Хорошие помогут, - уверенно заявил дед.
– А плохие... Дык, ребятки, вы сами подумайте, хотите ли вы оказаться в долгу у плохих людей?

– Ну, если вы так ставите вопрос...
– неуверенно протянула Катя.

– А только так, Катюша, только так, - ответил дед.
– Вот когда немец на нас попёр, что товарищ Сталин сказал? Что вступая в войну с немцами, мы не просто погоним гадов со своей земли, а еще поможем всем европейским народам, попавшим под иго фашистов. И помогли! А включи телевизор, сколько нам в этих Европах сейчас спасибо говорят? Вот то-то и оно. А если бы мы им при этом еще и должны были?

Катя хмыкнула. За разговором они добрались до края пляжа. Дальше начинались заросли, сильно прореженные артобстрелом, и ступать приходилось особенно осторожно. Из земли торчали куски металла, срезанные корни деревьев и недобитые зомби. Точнее, даже не столько зомби, сколько ошметки, которыми бы и сборщики мертвецов побрезговали, но они всё еще шевелились и клацали челюстями. У кого они оставались, конечно. Один такой чуть было не схватил Катю за ногу. Девушка с тихим вскриком отскочила, а дед одним ударом приклада упокоил мертвеца окончательно.

– Вот так вот, - продолжал дед.
– Бдительность утрачивать, конечно, не следует. Теперь такие времена, сходу и не поймешь, кто враг, а кто нет, а всё-таки вот что я вам скажу: доброе дело обязательно вернется.

– Ну да, - проворчала Катя.
– Тапочки вернулись. Но хотелось бы чего-то посущественнее.

– Не всё сразу, Катюша, не всё сразу, - дед покачал головой.
– Вы письмо-то не потеряли?

– Не-а.

– Ну и молодцы. Вот его доставите, и будет посущественнее.

Катя неуверенно кивнула. Кирилл нахмурился. Какое-то время он пытался уловить, что именно ему так резануло слух, и одновременно поглядывал по сторонам и под ноги. От дороги их скрывали заросли. С одной стороны, никто оттуда их не мог увидеть, но, с другой, и они не видели, что там происходит, а уже привычное ворчание нет-нет, да и проносилось в воздухе.

– Погоди, дед, - сказал Кирилл.
– Что значит 'доставите'? Ты что, опять куда-то от нас намыливаешься?

– И вовсе не намыливаюсь, - ворчливым тоном возразил дед.
– Просто собираюсь пристроить вас и сплавать обратно.

– За каким лешим?!

– А какого найду. Там еще немало наших людей осталось. Надо проверить, как они там. Может, помощь кому нужна. Да и что затевают мертвяки, тоже разведать не помешает.

– Полагаю, это и так ясно, - подала голос Кристина.
– Они блокируют выход их города. Ну и перерабатывают беженцев на новых зомби.

– Из пушек?
– хмыкнул дед.
– Нет, Кристинка, ты, конечно, права, город они блокируют, но только по беженцам из пушек палить - это как по воробьям. Шуму много, а толку мало. Что-то они еще затевают!

– Дед, не дури, - сказал Кирилл.

Катя его активно поддержала, хотя и сделала это в куда более тактичных выражениях. Кристина переубеждать деда не пыталась, но, судя по взгляду, полностью разделяла позицию бывшего курьера. Они спорили больше получаса - всё то время, что шли через заросли - и каждый остался при своём мнении. Дед возвращался, хотя и согласился ограничиться разведкой вдоль берега. Как вовремя ввернула в разговор Кристина: 'от разведки не будет проку, если разведчик не вернется'.

– Справлюсь, - в который раз отвечал дед.

– Не уверен, - проворчал Кирилл.

– А вот не каркай под руку, - строго оборвал его дед.
– Вернусь самое позднее к утру. Встретимся на причале.

Он кивком указал вперед. Далеко в залив выдавался бетонный причал. На нём не было никого и ничего. Проход к причалу раньше был огорожен забором, но снаряды так основательно его проредили, что живые успели миновать забор и только потом - увидев вырванную с мясом секцию - заметили, что он тут вообще был.

Двухэтажному домику у схода с пристани повезло больше. Когда причал закрыли, его 'законсервировали': заперли двери, окна закрыли ставнями и решетками. Мародеры гарантированно пустым зданием не заинтересовались. Хулиганы времён до апокалипсиса ограничились начертанием на стенах надписей, включая традиционную трехбуквенную. На втором этаже было выбито несколько окон, и на этом видимые внешние разрушения исчерпывались.

Кирилл нашел кусок арматуры, бывший раньше составной частью забора, и сломал навесной замок на дверях. Дверь открылась с тихим, но противным скрипом давно не смазанных петель. Внутрь хлынул солнечный свет.