К последнему городу

Внезапно он понял, что собирается сделать широкий, красивый жест. Он был свидетелем собственного унижения. Он был красив и благочестив, разве не так: юноша с бесценным даром, готовый возвратить его туда, откуда он был взят, и таким образом искупить грехи своего народа? К нему подступило внезапное отчаяние. В этой части его самого, в этом грехе заключалось все, чем он был.

Франциско не стал смотреться в диск. Он замурует его, так и не узнав, по-прежнему ли в нем может отражаться его лицо. Теперь это не имело значения. Для него теперь ничего не имело значения. Человек не может быть чистым, думал он. Только Господь чист. А человеческое существо, как и его предки, состоит из разных частей, из разных грехов.

Потом он закрыл глаза и засунул зеркало в отверстие. Если Господь простит его за осквернение таинства Святого Причастия, он вернется в семинарию и станет священником. Он будет связующим звеном между Господом и Его паствой. Он вставил на место камень и засыпал щели сухой землей. Теперь даже местные индейцы не смогут найти это зеркало. Когда он снова, сложив руки, встал на колени у стены, его губы зашептали молитву:

– Сжалься над всеми теми, которых ты когда-то сотворил…

Он совсем забыл, что это была молитва инков.