К вам сумасшедший

Мэр. От чего, извините? От того, чего не бывает?.. Или бывает – но редко?.. И не у нас?..

Сумасшедший молчит.

Вы и меня поймите, милый человек: не могу я поверить в то, что не вызывает у меня доверия. И рад бы, да… Наконец: да если вам так уже хочется – скажите им сами. Мол, так-то и так. Так и так, мол. И так. Что?

Сумасшедший. Я – сумасшедший. Кто и когда еще услышит меня?

Мэр. Э-ге-ге, ге-ге-ге… ге-ге… даже не знаю, как вам помочь. (Вздыхает, встает, прохаживается, философически заложив руки за спину.) Вы с какого дурдома? С нашего?

Сумасшедший. Да. Я местный. Меня знают в лицо. Вам известно, своих слушают хуже.

Мэр (кивает). Особенно сумасшедших.

Сумасшедший. Так повелось. Да я, в общем, привык… Но что же мне делать?

Мэр. Я так думаю… наверно – ждать?

Сумасшедший. Но чего?..

Мэр. Полагаю… наверно – пока вам поверят?

Сумасшедший. Другими словами – пока все погибнут?

Мэр в ответ только сокрушенно вздыхает.

Я правильно понял?

Мэр и тут безответен. Сумасшедший в глубокой задумчивости. Опускается на пол, перекрещивает ноги по-восточному. Взгляд его будто стекленеет. Мэр удивлен. Приближается к пришельцу, опускается на корточки, заглядывает ему в лицо. И даже проводит рукой перед глазами. Сумасшедший, похоже, не замечает. Или – не реагирует?..

Мэр. Йог?

Сумасшедший. Не йог. Но мне грустно.

Мэр. Мм… А я увлекаюсь… А то бы не выжил. (Сдвигает бумаги, залезает на стол, перекрещивает ноги по-восточному.) Закиснешь, бывает… Бывает, как палкой побитый… И муторно, ух… Так минуту, другую – и опять человек… (Сам застывает и взгляд его стекленеет.)

Так и молчат. Наконец Мэр глубоко вздыхает.

Если не секрет, на чем двинулись?

Сумасшедший. Однажды устал от горизонтали. Возникло желание заглянуть вглубь.

Мэр. О-о-о, туда только загляни… Головка, небось, и закружилась?

Сумасшедший. Вертикаль изучена мало. Много неожиданного, странного… без привычки – загадочного…

Мэр (кивает). До смерти пугающего…

Сумасшедший. Чем дальше проникаешь вглубь – тем неведомей…

Мэр (кивает). Понятного – мало…

Сумасшедший.…Тем безвыходней…

Мэр. Кстати, и научных данных – ведь никаких?

Сумасшедший (внимательно смотрит на Мэра). Человек для вас – разве не данность?

Мэр. Человек для меня – если по-честному – штучка. Ко мне тут недавно такой же являлся, из ваших. Страшный тайфун обещал. Или цунами. Это у нас-то!.. Кричал, надо срочные меры. Кричал, ураган все сметет, все погибнут. У нас-то!..

Сумасшедший. Цунами. Он же – Тайфун. Он же – Ураган. Мы с ним в одной палате. Но он ближе к выходу. Я в самом углу.

Мэр. Тоже – скажете – данность?

Сумасшедший. Прекрасной души человек.

Мэр (с обидой). А тайфуна-то – не было! И никто не погиб!

Сумасшедший. Цунами – фантаст. Я – реалист. Мне можете верить.

Мэр. Да все вы – фантасты. (Встает.) Что реалисты, что публицисты – жизни не знаете. Слушайте меня сосредоточенно: местность у нас не сейсмическая. Болота кругом.

Сумасшедший. Поверьте, я достаточно вижу вглубь. Процессы в недрах самые серьезные.

Мэр. Данные мне? Где научные? (Спрыгивает на пол.)

Сумасшедший. Нет данных. Есть чувство.

Мэр. Бросьте вы, чувство… (Протягивает пришельцу руку.) На полу у нас не сидят – факт. Ну, давайте же руку. Вас, наверное, хватились уже. Или что там у вас, нет порядка: захотел – и ушел, захотел – и вернулся?..

Сумасшедший (как сидел – так и сидит, и Мэру руки не подает). Я отпросился.

Мэр. А сказали… ко мне?

Сумасшедший. К вам. Сказал.

Мэр. Прямо так… и поверили? Там?

Сумасшедший (с грустью). Да. Мне там верят.

Мэр (опускается рядом и опять перекрещивает ноги; тяжко вздыхает). Эх, ничего же я для тебя не смогу поделать, милый человек: ни отменить землетрясение, ни остановить… Не Господь же я Бог!

Сумасшедший (встает, задумчиво прохаживается, философически заложив руки за спину; внимательно вдруг разглядывает Мэра). Я знаю.

Мэр. А знаешь – зачем же пришел?

Сумасшедший. Подумал, людей еще можно спасти.

Мэр. Да как же? Родной мой, да как?

Сумасшедший. Объявить об опасности. Пусть выйдут на улицы. Держатся дальше от крыш и стен. И возьмутся все за руки. Чтобы не было страшно. Детям, чтобы не плакали, можно петь колыбельную. (Душевно запевает.)

Я вас любил: любовь еще, быть может,В душе моей угасла не совсем;Но пусть она вас больше не тревожит;Я не хочу печалить вас ничем.

Мэр тихо вторит и у них, в общем, получается.

Я вас любил безмолвно, безнадежно,То робостью, то ревностью томим;Я вас любил так искренно, так нежно,Как дай вам Бог любимой быть другим.

Смолкают. Молчат.