Кабан
Шрифт:
Я давно потеряла сюжетную нить. Я смотрю на экран, но не понимаю, что там происходит. Дженифер Лопес с кем-то целуется. А я… Чувствую, что прикосновения Пашиных рук становятя легче, мягче… Он замедляется… И – останавливается. Прекращает тискать мою руку. Как раз в тот момент, когда на экране появляются титры.
Уф… Что это было вообще?
Мы выходим. Он держит меня за руку. За другую. Я боюсь поднять на него глаза. Он же слышал, как я часто дышала? И почти что постанывала…
Боже… что он творит вообще?
– Пойдем, поедим мороженого? – внезапно предлагает Паша. –
– “Буратино”?
– Да! Только сейчас это “Айс крим бар”. Но что-то от старого кафе-мороженого там все же осталось.
* * *
Паша отвозит меня домой. Он по-прежнему вежливый, спокойный, улыбчивый. В кафе он вел себя идеально. И сейчас держится как безупречный джентельмен.
– Спасибо за прекрасный вечер. Это было очень…
– Романтично, – подсказываю я.
Он чмокает меня в щёчку. Отстраняется. И – нежно целует в уголок губ.
И на этом всё! После разнузданного секса с моей рукой в кинотеатре… Этот брутальный бородатый байкер… Он ведет себя совсем не брутально.
– Целуешься, как девчонка! – не выдерживаю я.
Его глаза вспыхивают красно-фиолетовым гремучими огнями. По его телу проходит разряд тока – я это чувствую. Он внезапно становится похож на того Кабана, который вчера готов был овладеть мной прямо в беседке. Он, как оборотень, меняется на глазах.
И, кажется, я нарвалась…
Глава 7
Маруся
– Я не понял, это комплимент? – спрашивает Пашка.
Я пожимаю плечами.
А он уже превратился обратно – из дикого яростного кабана в сдержанного джентльмена. Стоит, смотрит на меня, руки не распускает. Губы – тем более.
Как у него это получается? То рычит и капает слюной, как бешеный зверь, то спокойно улыбается солнечной мальчишеской улыбкой.
Ну просто Кабан-оборотень!
– Знаешь, – происзносит он, – когда мне было лет одиннадцать, я мечтал примерно о таком свидании с тобой.
Ах, вот в чем дело! Он сегодня просто осуществил свои детские мечты…
– А я не мечтала! – выпаливаю я.
И – скрываюсь за воротами, захлопнув их на замок.
– Маруся! – несется мне вслед.
Но я не оборачиваюсь. Потому что… меня распирает от злости. Я сама точно не знаю, на что злюсь. Но знаю, на кого!
А чего он… Почему он… Что он творит вообще?
Вчера делал комплименты моей попе, хватал меня за коленку и за талию, уверял, что страстно хочет и предлагал замуж. А сегодня признался, что просто воплощает детские мечты…
Да не было ничего особенного в кинотеатре! Какой там нежный неторопливый секс? Он просто держал меня за руку! Все остальное я придумала. Просто я озабоченная. Просто у меня четыре месяца не было мужчины. Вот я и завожусь от любого прикосновения.
А Пашка… детский сад штаны на лямках! Кино, кафе-мороженое… Завтра, наверное, на карусели поведет. Или… нет. Завтра ничего не будет. Он удовлетворил свое детское желание отвести
на свидание недоступную Багиру.Да пошел он!
* * *
Вечером мы с Кешей сидим на кухне.
– Как у тебя дела вообще? – спрашиваю я.
– Скоро все будет очень хорошо, – отвечает он.
С влюбленно-мечтательным видом.
– Везет тебе, – вздыхаю я. – И Соне очень повезло.
Это правда. Кеша – лучший мужчина на свете. Я это говорю не просто как его сестра. Все, кто его знает, могут сказать то же самое.
– Чего Кабан хотел? – спрашивает он меня.
– Вспомнить детство.
– Вспомнили?
– Ага. В киношку сходили, в “Буратино” посидели. Помнишь то кафе-мороженое?
– Так его же вроде закрыли.
– А Пашка делает вид, что нет.
Он вообще делает вид, что ему одиннадцать. А мне шестнадцать. И у нас может что-то получиться… Провальная идея!
Я для него – просто воспоминание. Старшая девчонка со двора, в которую он был влюблен. Он вообще не видит меня настоящую! Он общается не со мной, а с образами в своей голове.
– Чего грустная? – спрашивает Кеша.
– Почему в детстве все было так легко? – отвечаю я вопросом на вопрос.
– А сейчас сложно?
– Сейчас тухло.
– Все еще переживаешь?
Он знает про Никиту. Это он выслушивал мои истерики по телефону и он меня успокаивал, когда я осталась одна. Говорю же, у меня лучший брат на свете…
– Нет, – отвечаю я. – Вообще забыла.
– Забудешь, – Кеша гладит меня по руке. – Время лечит.
Не верит. И правильно. Знает меня. Я не так легко впускаю кого-то в свою жизнь. И не так легко переношу разрывы, как демонстрирую окружающим.
– Тебе просто нужно понять, чего ты сама хочешь, – философствует брат. – И сконцентрироваться на этом.
Я пожимаю плечами.
– Хочу того же, чего и все. Любви, заботы, понимания. Просто хочу, чтобы рядом был человек, с которым хорошо.
– Он где-то рядом, – выдает Кеша.
– Ты о ком? – зависаю я.
– Ну не о Пашке же! Он авантюрист и раздолбай. Я гипотетически. Уверен, очень скоро ты его встретишь.
Конечно, не о Пашке. Несмотря на всю брутальную внешность, у него еще детство в жопе играет. Да и вообще… Он младше. Я так не хочу.
– Хочешь, я тебя с одним нашим врачом познакомлю?
– Сколько ему лет?
– Тридцать восемь.
– Ну… – зависаю я. – Нет.
– Нет?
– Спасибо. Так я тоже не хочу. Я хочу, чтобы судьба нашла меня сама.
* * *
Сегодня я на конгрессе мастеров тату. Сходила на пару мастер-классов, изучила все стенды, встретилась со старыми знакомыми и завела новых.
– Маша Жукова? – раздается над моим ухом приятный мужской баритон.
Я оглядываюсь. Рядом со мной стоит импозантный мужчина, похожий на Ричарда Гира тех времен, когда он вместе с Дженифер Лопес снимался в романтической комедии “Давайте потанцуем”. Он там такой классный… И этот незнакомец тоже ничего. Седые виски, приятная улыбка, джинсы и модная рубашка.