Кабы я была царица...
Шрифт:
– Сонечка! Здравствуй! Как хорошо, что ты зашла! Проходи! А ты уже переехала, да? – искренне обрадовалась ей пожилая женщина.
– Ага. Переехала. Томочка сказала – чего тянуть-то. Раз завещание в нотариальной конторе лежит, то и полгода ждать нечего, – будто оправдываясь, виновато проговорила Соня.
– Ну и правильно! И в самом деле – не надо ничего ждать! Чего пустовать квартире? Да ты проходи, проходи, Сонечка!
– Да я, собственно… Мне бы по межгороду позвонить, Вера Константиновна… Мне очень, очень надо! А я потом вам все оплачу! Как счет придет, я сразу оплачу! Могу даже заранее…
– Ой, какие пустяки, Сонечка. Какая
– Погодите… Как же одна? – тихо удивилась Соня, идя за ней на кухню. – Вы же с сыном живете…
– Ой, да это только название одно, что с сыном живу… – грустно махнула рукой женщина. – Это у меня беда отдельная…
– А что случилось? Какая беда? – участливо подсунулась к ней Соня. – Может, помочь чем-то надо?
– Да нет, чем тут поможешь? Забрала у меня сына эта… Ой, даже говорить на эту тему не могу…
– Кто забрал? Он что у вас, женился, да?
– Если бы! Если бы он женился, я бы до седьмого неба от счастья прыгала! В том-то и дело, что нет. Не в женщине здесь дело.
– А в ком тогда? Или в чем?
– Вот именно – в чем… Забрала у меня сына, смешно сказать, виртуальность проклятая. Я и сама не заметила, когда его в эту бездну затянуло. А я еще, дура такая, радовалась – мальчик компьютером интересуется, не пьет, не курит, по дискотекам не шляется… А оно вон чем обернулось – катастрофой настоящей!
– Да в чем, в чем катастрофа-то, Вера Константиновна? Может, вы все преувеличиваете?
– Да ничего я не преувеличиваю! Он же, Сонечка, будто в обычном мире вообще уже не живет! Целыми днями сидит в Интернете как неприкаянный. Или как сумасшедший какой… Прямо беда с парнем! Не знаю, что и делать! Пытаешься его на разговор вытащить, а он смотрит на тебя, будто не слышит. Прибежит с работы и сразу – шасть в этот свой Интернет…
– А… кем он работает?
– Да в том-то и дело, что и специальность у него вроде приличная – системный администратор. И платят ему хорошо, и на фирме ценят… И никто не замечает, что пропадает, пропадает парень! Двадцать шесть лет уже, а своей собственной, земной жизни у него будто и нет. Ходит, как сомнамбула какая. Даже с матерью не может поговорить толком – будто одолжение делает. Будто силой себя заставляет. И даже подружки у него никакой нет. Что с ним делать – не знаю. Ума не приложу…
– Хм… А мне кажется – ничего в этом страшного как раз и нет… Может, и хорошо даже, что у человека свой мир образовался…
– Ой, ну что вы такое говорите, Сонечка, ей-богу! – снова загорячилась Вера Константиновна. – Не знаю, может, я в этих делах отсталая совсем и не понимаю ничего, но ведь должно же быть у человека нормальное общение какое-то! Хотя бы с матерью! Я ж не виновата в том, что не разбираюсь в этой его… виртуальности! Всю жизнь проводником проработала, к пенсии только до бригадиров дослужилась… Едешь, едешь, бывало, день и ночь, сутки прочь. Одна и радость в дороге – поговорить с кем по душам. Привыкла я, понимаете? Бывает, таких историй от пассажиров наслушаешься! А с родным сыном… Ведь как у меня было? Забежишь домой, обцелуешь-оближешь его – и дальше, в смену. А он тут один, с глухой
бабкой… Торопилась я, дополнительные рейсы брала, надо было деньги зарабатывать, чтоб его в институте выучить. Одна, без мужа сына растила. Так, знаешь, все радовалась, что он у меня умница-разумница такой… Кругом мать обскакал! А теперь, выходит, нам и поговорить не о чем… Вот ты, Сонечка, ведь не такая, скажи? Ты ведь не сидишь с утра до вечера в этом Интернете?– Нет, не сижу, Вера Константиновна. Я в этом смысле тоже, как вы говорите, отсталая. У нас и компьютера даже в доме не было… И все же я на вашем месте не драматизировала бы так ситуацию. Ну, такой вот он, ваш Славик… Образуется, Вера Константиновна! Со временем все образуется…
– Да? Вы правда так думаете, Сонечка? Послушайте… А может, вы его как-то… попробуете расшевелить, а?
– Я? А как?
– Ну, на свидание пригласите… В кино…
– Ой, ну что вы… Я этого не умею. Наверное, надо, чтоб он сам…
– Да это понятно, что сам…
Они вздохнули в унисон, понимающе переглянувшись. Отпив из своей чашки, Вера Константиновна осторожно поставила ее на блюдце, посмотрела на Соню грустно и немного критически:
– Действительно, чего это я… Вы и сами-то, Сонечка, я смотрю, не особо ногами по земле ходите. Тоже все в облаках витаете, да? Вчера утром мимо меня прошли и не поздоровались даже. И лицо у вас было такое… Как бы это сказать…
– Глазами вовнутрь повернутое?
– Да-да! Точно! Именно так! Именно внутрь повернутое! И что это с вами, с молодыми, нынешнее время творит, не понимаю… – грустно улыбнулась она, – одни, смотришь, наоборот чересчур наглые да развязные, палец им в рот не клади, откусят и разжуют с аппетитом, а другие, как ты с моим Славиком… Прямо обидно и несправедливо как-то, ей-богу!
– Ничего. Мы и такими поживем, Вера Константиновна. Не переживайте.
– Да как, как за вас не переживать-то? Как вы жить будете? Как семьи устраивать, детей рожать? Не в Интернете же вы их рожать станете? Нет, ты не понимаешь, Сонечка! Это же беда, беда настоящая! И мне беда… Целыми днями одна, одна, даже поговорить не с кем… Ты заходи ко мне, Сонечка! Просто так заходи, даже и без надобности какой. Хорошо?
– Хорошо, Вера Константиновна. Можно я позвоню?
– Да звони, конечно. Телефон там, в прихожей…
Залпом допив остывший чай, Соня прошла в прихожую, сняла трубку со старенького аппарата, потерла задумчиво лоб, выстраивая в памяти цифры Викиного домашнего номера телефона. Дверь в Славикину комнату была открыта настежь – согнувшись тощей спиной, он сидел в кресле перед компьютером, ритмично покачивал головой в наушниках, как заведенная механическая игрушка. Действительно, шла от него волной странная и немного колючая отрешенность, можно сказать, воинственная даже. Вроде того – не подходите ко мне. Я весь там, и мне там хорошо, и не трогайте меня, ради бога!
Она даже дверь осторожно в его комнату прикрыла, чтоб не мешать своим разговором. А вдруг в трубку кричать придется? Связь с Викиным северным далеким городом часто плохой была. Да и дозваниваться приходилось подолгу…
На этот раз все на удивление пошло хорошо – и длинные далекие гудки полились в трубке приглашающей музыкой, и Викин голос прозвучал так ясно и отчетливо, будто она находилась совсем рядом, за стенкой.
– Сонька! Сонька, это правда ты? О господи… Как хорошо, что ты сама меня набрала! А я звоню, звоню вам, никто трубку не берет… Что случилось-то?