Каин: Антигерой или герой нашего времени?

Встречу же неторопко, покачивая широкими плечами, шел верзила в темно — зеленом полукафтане. Поравнявшись с барынькой, учтиво поклонился.

— Здорово жили, госпожа матушка. Шапчонка и соболя мне твои приглянулись. Сама отдашь или мне снять?

— Пошел прочь! — воскликнул холоп и тотчас от могучего кулака верзилы был повержен наземь.

Барынька, вмиг оставшись без соболей, испуганно охнула и без чувств рухнула подле холопа.

Верзила, как ни в чем не бывало, не обращая внимания на прохожих, свернул к кабаку, что стоял в Кривом переулке.

«Вот это удалец! — проводил Ванька восхищенными глазами лихого человека. — Как он ловко с барыньки дорогие меха снял. Средь белого дня!»

Ванькиному восторгу не было предела. А холоп, тем временем, очухался и поднял барыньку. Увидел неподалеку стоящего у ворот парня, спросил:

— Куда убежал лиходей? Убью, собаку!

Ванька махнул в противоположную сторону Мокринского переулка.

— Там ищи, дядя. Может, найдешь дырку от бублика, а сам бублик на лихой тройке укатил.

— То сам Камчатка! — выкрикнул кто-то из прохожих.

Холоп разом стих и поторопил свою госпожу:

— Пойдем отсель побыстрей, Дорофея Ивановна, пока живы.

Ванька же присвистнул. Камчатка! Кто на Москве не слышал это имя? Самый матерый вор Первопрестольной. Бесстрашно неуловимый, непомерно дерзкий, о коем ходили целые легенды.

О нем как-то дворник Ипатыч сказывал: что Камчатка — человек бывалый, он и в солдатах послужил, и бит бывал, и в Сыскной тюрьме сидел, но сумел хитро убежать. А московские трущобы он знает, как свои пять пальцев, посему его солдаты и полицейские драгуны [17] отчаялись изловить.

17

Драгуны — название, присвоенное коннице, способной действовать и в пешем строю. При Петре Великом число драгунских полков дошло до 33. При нем же учреждены в столицах и в некоторых больших городах команды полицейских Д., просуществовавшие до 1811 г.

«Не худо бы с Камчаткой дружбу заиметь, — неожиданно подумалось Ваньке. — А что? Уж, коль надумал от Филатьева бежать, то лучше всего податься к знаменитому вору, кой нещадно богатеев чистит».

С нудным скрипом открылась калитка, из которой вышел приказчик Давыдова.

— Передай Петру Дмитричу, что их степенство купит сто аршин аглицкого сукна, но со скидкой в цене.

— И велика ли скидка?

— Два алтына с аршина.

Ванька, конечно же, не имел права торговаться, а посему в ответ лишь кивнул.

— Так и передам. Будь здоров, ваша милость.

— И тебе пластом не лежать. Бывай, паря.

Ванька направился в сторону кабака. У распахнутых дверей его остановили двое дюжих бражников в посконных рубахах. Однако винным перегаром от них не разило. Глаза настороженные, прощупывающие.

— Ха! Да ты никак из Стукалова монастыря [18] . Кого ищешь, братец?

— Очумели. Из какого еще монастыря?

— Стукалова. Намедни видели, как ты из него выходил.

18

Стукаловым монастырем в народе нарекли Сыскной приказ, который располагался на спуске за храмом Василия Блаженного напротив стрельницы Константиново-Еленинской башни Кремля. В башне находилась пыточная и самая глубокая, подземельная московская тюрьма. Сам же Сыскной приказ был учрежден (точнее — восстановлен) в Москве 22 июля 1730 года и наделен полномочиями уголовного розыска, в котором Сенат определил быть «татиным (т. е. воровским ), разбойным и убийственным делам»; функции следователей исполняли подьячие.

— Знать недопили, мужики. На Москве такого монастыря и в помине нет. А ну, отвали!

— Мы тебе так отвалим, что костей не соберешь. Признавайся, пока по кумпелю не получил.

Драка с мужиками не входила в намерения Ваньки. Придется примириться.

— Ладно мужики…Обмишулились вы. Я — дворовый человек купца Петра Филатьева.

— Что-то не похож ты на дворового человека. И куда же ты шел?

— С поручением к купцу Давыдову.

— Да так ли?.. Тогда скажи, братец, какая у привратника борода?

— Чудной же вы народ. Черная, кудлатая.

— Проходи.

— Ну и ну, — рассмеялся Ванька, смекнув, что два дюжих молодца стоят на стреме и проверяют подозрительных типов.

Питейное заведение обдало Ваньку неистребимым бражным духом, шумом и пьяными выкриками, от коих трепетали огоньки восковых свечей, вставленные в железные шандалы и приделанные к бревенчатым стенам.

За буфетной стойкой стоял тучный, лысый целовальник [19] в плисовой поддевке и сердито отмахивался от вислоухого бражника, оставшегося в одних портках.

19

Целовальник — выборное должностное лицо в Русском государстве 15 — начала 18 вв., собиравшее подати и исполнявшие ряд судебных и полицейских обязанностей; продавец в вина в питейном заведении, кабаке. Слово «целовальник» произошло от «целовавания креста» в том, что служба будет выполняться честно. Целовальники делились на земских, кабацких, таможенных.

— Сгинь, Игоська! В долг не дам.

— Ну, хоть на куний волос, милостивец. Нутро горит, Игнатий Дормидонтыч.

— Сгинь, сказываю!

Бражник принялся стягивать сапоги.

Ванька оглядел столы, но среди питухов Камчатки не оказалось. Странно. Но для чего ж тогда он у входа кабака на шухере своих молодцов выставил? Значит, где-то здесь. Уж, не в комнате ли самого целовальника? Но туда не попасть.

Но судьба в этот день благоволила Ваньке. Он увидел, как через небольшой проход в стойке, вышел приземистый, щербатый человек в ситцевой рубахе, подпоясанной синим кушаком, и направился к выходу.

«От Камчатки», — подумалось Ваньке.

Щербатый что-то шепнул одному из стражников и направился в сторону Кривого переулка. Ванька за ним.

Пройдя лавчонку сапожника, щербатый резко обернулся и грубо спросил:

— Чего за мной волочишься: Из сыскных? — рука потянулась за голенище сапога, из-за которого выглядывала рукоять ножа.

— Вот и ты туда же. Охолонь! Потолковать надо, — миролюбиво высказал Ванька.

— Говори.

— Хочу от купца Филатьева сбежать к Камчатке. Вот так неволя надоела! — Ванька чиркнул ребром ладони по горлу.

— Что-то ты не похож на холопа.

Глаза у лихого оставались настороженными.

— Я не холоп, а сын крепостного крестьянина. Выслушай меня.

— Можно и выслушать, но коль вранье замечу, пришибу.

Выслушав Ванькино «житие», лихой чуток оттаял. Однако вознамерился устроить парню проверку.

— Гопником [20] захотел? Но стать корешем Камчатки не так-то просто, паря. Надо заслужить. Хорошие влазные нужно принести.

— Тебя как звать?

20

Гопник — вор.

— Запомни. Ванька сын Осипов. У нас званий нет. Кликуха моя Васька Зуб. Может, слышал?

— Слышал, — соврал Ванька.

— Еще бы, — самодовольно ухмыльнулся Зуб. — У тебя какая-нибудь кликуха есть?

— В деревне Каином огольцы окрестили.

— Да ну! Знатная кликуха. И за какие грехи так тебя прозвали?

— Живую собаку в реке утопил, а коту хвост топором отсек.

— Однако, — крутанул головой Зуб.

— Что надо сделать для Камчатки?

— А вот что, Ванька Каин. Купца твоего ведаем. С большой деньгой живет. Выкради у бобра [21] подголовный ларец и ко мне принеси, а я уж тебя потом с Камчаткой сведу.

21

Бобер — на воровском жаргоне — богатый человек.