Как целует хулиган
Шрифт:
– Иванова, ты чего тут сидишь-то? – ворвалась вдруг в раздевалку Катька. – Там такое! Там этот ваш, Диману морду бьёт!
И умчалась. Маринка бросилась следом, но застала уже только толпу любопытствующих танцоров и Ефимыча с тётками из бухгалтерии, вздыхающими над лежащим на полу Димкой. Он зажимал окровавленное лицо рукой и стонал.
– Иванова, – окликнула её, выглянув с кафедры, Наталья Петровна, – зайди!..
– Ну что там? – кинулась к ней Катька, едва только Маринка вернулась в раздевалку. – Что она тебе сказала?
Но вокруг с интересом присматривались и прислушивались девчонки, поэтому Маринка
– Иванова, да стой ты!..
Догнала в туалете. Маринка, приникла к крану, отчаянно желая ледяной воды, но вместо этого шла просто прохладная. Напилась такой. Прижала мокрые ладони к щекам.
– Петровна сказала, что ещё один подобный залёт, и я никуда не еду. Блин... Твою мать! Откуда он тут взялся вообще?! Что случилось-то у них, Кать? Я же даже не в курсе! Меня тупо не было, а всех собак на меня повесили!
– Ну... Когда ты сбежала, Ефимыч пару раз Ритмы сердца прогнал и перерыв объявил. Я в коридор выхожу, а там этот ваш, спрашивает, где ты...
Маринка замерла:
– Что ты ему сказала?
– Ну что ты психанула и в раздевалке, наверное, сидишь. Он говорит, а чего психанула. Я ему рассказала про Димку. Но я-то по приколу рассказала, ну подумаешь, пошутил пацан... Я же не знала, что этот твой такой психованный!
– Он не мой! – зло прошипела Маринка.
– Ну хрен с ним, не твой, какая разница-то! Он меня даже не дослушал толком, просто кинулся на Димку и...
Молча дождались, пока сделает свои дела и уйдёт забежавшая в туалет девчонка.
– А он вообще такой, бедовый, да? Рожа подбитая, перегаром на километр разит.
– Да, он дебил, Кать. Мне раньше казалось нормальный, но оказалось, конченый дебил... – подтёрла поплывшую тушь. – Я только не пойму, с чего Петровна взяла, что он имеет ко мне отношение? – И вдруг дошло. Резко развернулась к Катьке. – Это ты ей сказала, да?
Катька попятилась к выходу.
– Марин, да я же без всякого! Она неожиданно так схватила меня, говорит – знаешь, кто это такой? А я что... Я говорю, вроде бы к Ивановой приехал. Но я же ВРОДЕ БЫ сказала! Я же не утверждала...
– Сука ты, Махонина! Вроде бы, да? Вроде бы?! Кому ты втираешь! Да ты только и мечтаешь, чтобы меня из Китайской группы попёрли! Что, скажешь, нет?
Разругались в хлам. Чтобы не броситься на неё с кулаками, Маринка выскочила из туалета и рванула на улицу.
Но за институтскими воротами её поджидал Данила возле своего тазика.
Замерла от неожиданности, а опомнившись, тут же кинулась в противоположную сторону.
– Марин, стой! – кинулся он следом. – Ну извини, ну вспылил я вчера! Ну признаю, да, идиот! Ну всё, прости, ну не хотел я тебя обидеть! Да ёб... Стой ты, психованная! Давай поговорим уже и закроем тему! Или, думаешь, мне вся эта херня по приколу?
Маринка резко остановилась.
– Поговорить? О чём?! Просто отвали от меня! От нас с Киром отвали! У тебя гордость есть вообще? Чего ты таскаешься за нами, как... – замялась, глядя на его подбитый глаз, чувствуя крепкий запах перегара. – Посмотри на себя! Ты как перекати поле, блин! Репей бесхозный! Кир тебе что, жилетка для соплей? Ты даже его подарки которые для меня себе забираешь! Не стрёмно
тебе?!Его лицо мгновенно исказилось злостью. Рванул с пояса пейджер:
– Это что ли? – сунул Маринке: – На! На, папане своему отнеси, пусть порадуется, какая у него доча непослушная, не вернула подарочек! На сказал!
Она отдёрнула руку, и он просто швырнул пейджер об асфальт и припечатал сверху пяткой. Полетели осколки пластика.
– Всё?! Так лучше? Ни себе, ни людям, да? Что-то не похоже на тебя! Ты же обычно наоборот: и нашим и вашим, и ещё вон тем, которые мимо проходили!
У неё задрожал подбородок, в носоглотке резко защипало слезами.
– Какой же ты... дебил! Отвали от меня! От нас с Киром отвали, понял?
– Да хер тебе! Я с ним с самого рождения вместе, и я не отвалю, Марин! Не устраивает?! Сама отвали! Найди себе другого идиота, хоть этого вон, который тебя за сиськи при всех хватает!
– А ты видел? Катька тебе специально сказала, чтобы ты бучу устроил! Придурок! И вообще, какая тебе разница? Завидно что ли? Сам не такой что ли? Или память короткая?!
Стояли почти вплотную, и было так горько от обиды и отчаяния: несмотря на посаженное криками горло, она не могла до него достучаться! Но после последних слов Данила вдруг поджал губы и, сунув руки в карманы, сделал шаг назад.
– Нормально у меня с памятью, Марин. Даже слишком. Просто я думал... А ты... – усмехнулся. – Да иди ты на хер, Марин! Всё. Поговорили.
И просто пошёл обратно к машине.
*** *** ***
Чего ему стоило сдерживаться! Но всё с самого начала снова пошло не так, словно рядом с Маринкой реальность попадала в зону турбулентности, и законы нормальности тупо переставали действовать!
И плевать на разбитую морду этого дегенерата, это, допустим, хотелось сделать ещё в тот раз, когда смотрел, как он хватает Маринку за ляжки... Но дальше?
Блин, ну извиниться же пришёл! Она его что, не слышала? Глухая совсем?!
Рванул дверцу машины.
Нет, всё, чёрту! К чёрту её! Всё!
– Что, и тебе досталось?
Он обернулся, Катька улыбнулась, как ни в чём не бывало.
– Ты не бери в голову, она просто двинулась на этом своём Китае, а из-за тебя у неё всё теперь может слететь! Мне тоже, знаешь, как сейчас досталось!
– Ближе к делу – чего хочешь?
– До дома подвезёшь?
Усмехнулся.
– Запрыгивай. Только едем молча, ясно?
Подниматься в посёлок не стал, высадил её на повороте и рванул к себе. Голова раскалывалась, а вечером надо было быть в норме – снова гнать в центр, ловить Рамзу, отдавать долг и завязывать с ним ко всем чертям.
Прилёг, забылся ненадолго. Проснулся от назойливого культурного постукивания в дверь. Открыл – а там невзрачненький мужик средних лет смущённо протягивает пакет с пустыми полторашками.
– Здрасти. Я от Сани.
– Какого Сани? – не понял спросонья Данила. – Семачова?
– Ага.
Озадаченно взял бутылки.
– Сейчас.
Вышел на балкон, налил спирт, всё пытаясь сообразить, почему Саня не сказал, что у него кончился – Данила бы завёз пару канистр, не проблема. Но башка не варила, а в органайзере давно уже царил хаос из записей о новых клиентах и их контактов, и оставалось только признать, что если не навести в делах порядок – дальше будет только хуже.