Как Фаэтон Землёй стал

И он приобрёл подобную форму в допустимых для него пределах и стал выглядеть как... Змей. Такой, почти чёрный, сияющий, извивающийся Змей - как он может быть; змей, умеющий ползать, сворачиваться кольцами и заползать даже на деревья. Но, когда он-таки добился своего, то уже появились первые прекрасные люди. Тогда и Сатан уже стал желать именно такую внешность, такую форму, как у людей. И стал её добиваться.

Но как же этого достичь ему? Он так далёк был от такой формы тела. А ведь нужно ещё придумывать и внутреннее строение, соответствующее конфигурации. И трудяга-Сатан вновь принялся за дело и стал разрабатывать план по его созданию. Но как? Ему нужен был контакт с человеком, а люди жили отдельно и не допускали его до себя. Тогда он предпринимал попытки сближения, и более близкого взаимодействия, граничащего с насилием. Он иногда попросту приближался к человеку и, общаясь с ним, даже обвивал его своими кольцами с целью дознания так, что выведывал всё, что ему требовалось;.. только ему доступным образом - что да как?

И что ж? Через какое-то время, а нужно думать, что время-таки прошло немалое, он стал человечком, правда маленьким чёрным человечком.

Нужно сказать, что он никогда не сидел без дела просто так. Ведь недаром и сегодня говорят, что труд создал человека... Может это и вообще его собственные слова. Кто знает? Но он достиг больших успехов и продолжал дальше без остановки. Он видел, что Великая Субстанция работает и создаёт людей. И ему захотелось и в этом ей подражать. Тогда он взялся за такое недопустимое для него занятие. В то время, когда было ещё всего несколько человек у Субстанции, это маленькое и неуемное существо с грандиозными, однако, замыслами, сотворило уже целую кучу подобных ему внешне чёрных малышей. А когда Субстанция проверила их на предмет подобия людям, то они оказались такого качества, как обычные или почти обычные животные.

Тут Маша не выдержала, - Великая, а где они теперь, такие существа?

– Ну, так это же обезьяны маленькие - мартышки, шимпанзе. Они никогда не смогли бы стать людьми и превратились вскоре в обезьян, - отвечала Субстанция, которая для нас - людей, конечно, Создатель.

– А потом, что-то изменилось?
– недоумевала Маша.

Да! Мы с ним договорились и он понял, что на планете нужны люди, а не их подобие срамное. Стали тогда думать - как же быть? Но он-то непременно хотел быть соучастником творения людей и предлагал различные и даже совершенно экзотичные, на первый взгляд, способы сотворения людей. И мы старались как-то уравновешивать наши принципы и приходить к консенсусу... Ведь это была именно его разработка и предложение - рождать людей естественным для сегодняшнего времени образом. Нам было поначалу трудно понять необходимость непосредственного контакта мужчины и женщины. Но вот, сложилось как-то. Теперь уже не остановиться...

А тогда он так сильно настаивал, что в конце концов я подарила ему возможность жить и рождать детей естественным образом с одной из моих женщин. С того времени уже у них стали рождаться всё же люди, хотя маленькие и чёрные, да и в культурном отношении они были слаборазвитые. Но Сатана невозможно было остановить и приходилось мириться хоть с частью его задумок поперву. Тогда это неуёмное существо ещё было у меня под определённым контролем и его как-то можно было урезонить иногда в своих порывах, если они были видны.

СОКРОВЕННОЕ ПРИЗНАНИЕ

И был мир, и была я. И я бродила по миру и изучала его, а мир изучал меня. А он уже тоже умел мыслить, потому что я задала ещё в незапамятные времена тон в развитии его мыслительной и вообще творческой деятельности. Это Природа Земли, обладающая ментальными навыками и творческой памятью. Если планета поначалу, производя внутренние пертурбации, соединяла, казалось, в её понятии вещества несовместимые, то и мыслить было затруднительно. Но, приноравливая необычные элементы друг к другу в различных комбинациях и обогащаясь моими высшими принципами и приказами, она, наша Природа Земли, приобретала свой уникальный опыт жизни. И училась, училась и училась. Это был опыт жизни её самой в сообществе с живыми существами, которые размножаясь стали её постепенно заселять; да и в сообществе со мной и моими людьми.

Но со временем на планете стало приобретать немалую силу и существо другого порядка и склада. Ведь, если я всё делала для всех и с пользой для всех, и во имя добра и любви, но ещё и с самой заветной целю, зависшей в нашем совокупном будущем, то это существо по прозванию Сатан, делал всё наоборот. Всё, любое его действие, подразумевало своей главной целью - его личное благо, его личное удовлетворение, его личное довольство и на всём этом он смаковал. Тогда постепенно его эгоизм достиг такого предела, когда он стал неимоверно циничен в своей совокупной природе. Это было уже тогда, когда мои люди были ещё наивные в плане возможности существования вообще обмана, в плане его понимания и принесения любой возможности вреда другому члену общества. Мы поначалу этого не знали и даже многочисленные такого рода собственные ошибки, приобретённые в результате дружбы с ним, не могли нас воспитать в таком духе. Однако со временем среда людей стала пополняться и людьми, которые были уже промежуточным вариантом между моими людьми из числа трёхсот шести человек и людьми Сатана. Мы их попросту селекционировали с чётко поставленной целью. Иного варианта мы не имели, иначе был бы слишком большой разрыв между людьми и другими,.. его людьми. А новосозданные люди уже получали мой импульс с возможностью эволюции и совершенствования себя.

Кх, кх, кх, - поперхнулась тут Маша.
– Может продолжим попозже, Великая? Я должна немного сосредоточиться и пойти прогуляться по свежему воздуху.

– Хорошо, нужное дело, - отвечала спокойно Великая Субстанция.

И Маша быстренько собралась и хотела было уже идти, да туфлю свою потеряла. Обыскала весь дом - ну нет нигде! И заглянула случайно под стол - так вот она же! Постой, а что же тут такое яркое, да светящееся?.. А там светилась какая-то искорка. И мысленно Маша обратилась к этой дивной искре, - скажи, а кто ты?

– А я и есть я!
– пронеслось рядом.

– То есть? Как это?
– Маша переполошилась, - а почему ты тут?

– Да я всегда была рядом, только ты не обращала внимание... Ты сосредотачивалась лишь на моей мысли, а представлять меня не понимала, как. Так вот я просто спроецировалась тут слегка для облегчения общения с тобой. Ну а сейчас решила помочь тебе найти туфлю. Нашла и села тут мыслью, чтобы ты побыстрее её нашла. Вот и всё.

– Вот как? Ну иди, тогда сюда. Садись ко мне на ладонь и рассказывай дальше! Мне просто нужна была некоторая встряска иного порядка после твоих слов о другом виде людей, которых ты сама стала селекционировать... Стало как-то неуютно от того, что мы все почти... выходит... селекционированные? То есть, по сути, выведенные?

– Да!
– скромно заметила Великая Субстанция.
– Ну так это так и было же! Мы генную инженерию в её естественном применении с некоторых пор возвели в ранг планетарного Закона. Сейчас ведь видишь - люди хоть примерно подобны друг другу. А тогда это была череда опытов по улучшению людей Сатана с целью приближения их к уровню матричному, нашему, то есть. И это получалось, нужно сказать. Вот вскоре уже ещё две тысячи людей смогли приобрести почти наш уровень сознания и культуры путём разнообразных манипуляций, помимо первичного генетического приобщения - и обучения, и браков с моими людьми. А вот чуть позже где-то произошёл сбой в нашей программе улучшения его людей. И на таком уровне эволюции всё тогда замерло.

А почему же его люди не могли сами эволюционировать?
– спросила Маша.

Ну а что тут удивляться-то, ведь те, первичные люди Сатана, не подлежали сами по себе эволюции вообще. Они же и сейчас находятся в своём том самом первозданном состоянии - как их родила семья Сатана. Они такие, как африканцы-бушмены: живут и питаются в лесу, чем бог пошлёт и ничего другого не могут. А вот их дети от моих людей уже получили возможность прогресса и улучшения по всем своим приобретённым от нас качествам. Новые люди получили возможность развиваться и подлежали эволюции; зачастую уже стихийной.

Вот потому сегодня на планете уже так много людей и есть. А моих всё ещё до сих пор мало. Только те триста шесть, да и следующие две тысячи. Другие не смогли ещё достаточно к этому уровню приблизиться... им не хватает нескольких процентов моего генома; вместо моего, у них имеется ещё геном инволюции. Помешало им что-то... В то время происходило много чего, что нам очень и мешало или тормозило, или же просто отвлекало. Но не всё было плохо. Много было просто нового и необычного с нами.