Как люди изучали свою Землю

Эли де Бомона поддержали. Мнение о том, что горные хребты располагаются по определенным математическим законам, понравилось многим ученым. Например, английский геолог В. Грин выдвинул гипотезу, согласно которой раскаленный земной сфероид, охлаждаясь, приближается по форме к тетраэдру — правильному четырехграннику — пирамиде, ограниченной со всех сторон равносторонними треугольниками. Грин даже пытался доказать это тем, что южные материки имеют вытянутую остроконечную форму...

Некоторые ученые пробовали подтвердить подобные взгляды опытами. Они раскаляли в печах и плавили земное вещество. Оставляли его застывать в различных условиях. А потом искали в образовавшемся комке признаки геометрических многогранников. Однако втиснуть целую планету в какую-либо простую геометрическую форму не удавалось. Новые открытия постоянно подрывали авторитет всех этих искусственных построений.

Правда, критиковать легко. Но ведь даже сегодня найти законы, по которым располагаются материки на земном шаре, все еще не удалось. Не умеют объяснить ученые и их замысловатые очертания. Не понимают закономерности направлений, по которым идут горные хребты и горные пояса по поверхности нашей планеты. А ведь такие законы должны существовать...

«ДОН ФРАНЦИСК АРАГО»

Тысяча восемьсот восьмой год! Французские войска императора Наполеона I начали оккупацию Испании. В ночь с 17 на 18 марта в городе Аранхуэсе, где находился испанский двор, начались волнения. Дворяне, поддерживавшие сына короля Фердинанда, потребовали от его отца — Карла VII — отречения от престола, рассчитывая, что Фердинанд тут же начнет борьбу с французскими оккупантами. Однако дворцовые интриги и неподготовленность Испании к войне привели к тому, что французские войска вошли в Мадрид. Фердинанд, едва сменив своего отца на престоле, вынужден был снова отдать ему корону и скипетр. А тот «уступил» их Жозефу Бонапарту — брату Наполеона.

Эти события вызвали настоящий взрыв народного негодования. 2 мая 1808 года в Мадриде вспыхнуло восстание, которое положило начало революции. Восстали крестьяне Астурии, Андалусии, Валенсии и целого ряда других областей. По всей стране испанцы преследовали французов, считая их всех виновниками разразившихся несчастий.

27 мая 1808 года в Пальму — главный город острова Майорки (ныне Мальорка) приехал ординарец Наполеона некто Бертемье. Он доставил приказ испанской эскадре немедленно двигаться в Тулон... Узнав об этом, жители Пальмы восстали. Они не желали отдавать свои корабли французам.

Губернатор едва успел запрятать Бертемье в замок Бельвер, превращенный в тюрьму, чтобы не допустить кровопролития. И тогда неудовлетворенная толпа вспомнила еще об одном французе, который поселился высоко над портом, в горах, и время от времени зажигал на скале яркий огонь.

— Он подает сигналы французской армии! — кричали распалившиеся горожане. — Он французский шпион! Убьем его!

Вооружась чем попало, люди бросились вверх по тропе, чтобы добраться до уединенного жилища и расправиться с его обитателем...

Давайте замешаемся незаметно в толпу и последуем за нею. Смотрите, кто-то все время старается разными уловками задержать ее движение. А тем временем один из восставших, отделившись от товарищей, стремглав бросился вверх.

О-о-о! Какая крутая здесь тропа. Но конец дороги близок. Вон уже виден Клоп-де-Палазо, как называют этот район местные жители.

— Сеньор Араго! Сеньор Ара-го! — Это кричит человек, следом за которым мы поднялись на эту вершину. — Сеньор Араго!..

Из дома выбегает молодой человек. Это Доминик Франсуа Жан Араго — двадцатидвухлетний комиссар Парижского бюро долгот, который уже давно производит здесь триангуляцию для измерения меридиана.

— Что тебе, мой добрый Дамиан? — Пока испанский моряк рассказывает о приближающейся опасности, глаза молодого Араго загораются весельем.

— Спасибо, Дамиан! Я век не забуду твоей услуги. Но сейчас мы их проведем и посмеемся.

Дамиан — штурман лодки-мистики, которую испанское правительство отдало в распоряжение Араго. Честный моряк готов был проводить французского ученого к судну, уверяя, что дон Мануэль де Вакаро, командующий этой славной посудиной, доставит его в Барселону, занятую, как известно, французскими войсками. Там он будет в безопасности.

...Они спускались вниз по боковой тропе, нагруженные корзинами и ящиками с приборами, когда из-за поворота показалась группа преследователей, направляющаяся в Клоп-де-Галазо.

— Эй! Куда направляетесь? Идемте с нами. Надо расправиться с французским шпионом, который живет над портом!..

Они явно приняли Араго и его спутника за местных крестьян. Молодой ученый тут же ответил:

— Правильно, земляки! Задайте ему хорошенько! Что с ним церемониться! А нам некогда, пора выходить в море. К утру мы привезем вашим хозяйкам полные лодки свежей рыбы...

Ай да Араго! Ну и молодец! Не испугался, не растерялся. Он даже подзадоривает своих преследователей, точно игра с опасностью доставляет ему удовольствие. И как здорово он говорит на местном наречии. Не без труда они разминулись с вооруженными людьми на узкой горной тропе. И вот — порт. Мистика качается у мола. Тускло светит фонарь, привязанный на корме.

— Дон Мануэль?! — Теперь Араго понизил голос. Здесь, на молу шутить было не время. — Дон Мануэль... — На палубе показался офицер. — Соблаговолите, сеньор, доставить меня и моих друзей в Барселону...

Молодости свойственно ошибаться. Особенно в оценке людей. Араго был уверен, что дон Мануэль де Вакаро был предан ему. Но тот оказался на стороне патриотов. И хотя знал, что Араго не является французским шпионом, а занимается научной работой, тем не менее быть пособником француза в это опасное время не решился. Он не только отказался сняться с якоря, но и повысил голос, чтобы привлечь внимание зевак, коротающих время на берегу.

Некоторое время спустя заглянувший в каюту матрос испуганно сообщил, что толпа, собравшаяся на молу, требует выдачи француза. У Араго оставался один выход — сдаться в плен и, вернувшись в Пальму, как можно скорее добраться до крепких стен замка Бельвер. Там он будет в безопасности от суда толпы...

С немалыми трудностями вместе со слугой перебрался он с мистики в шлюпку, чтобы водным путем добраться до Бельвера. Когда Араго спрыгнул в нее, по ноге у него текла кровь.

— Пустяки! — отмахнулся он. — Кто-то из портовых бродяг хотел пошарить у меня за пазухой. И когда я отказался от этой чести, ткнул меня кинжалом в бедро. Ничто так не возбуждает труса, как сознание безнаказанности.

Матросы, которые успели полюбить молодого человека, дружно навалились на весла, и скоро перед ними встали стены замка...