Как Надежда открыла сердце

Таким образом, она начала ломать жесткие рамки, в которые сама себя и запихала. Ещё ей пришла осознание: если она так печётся о своих клиентах, что о себе нет возможности позаботиться, то она им просто не доверяет! Эта мысль пришла неожиданно, а потом подтвердилась случаем с одной клиенткой.

Девушка родила ребёночка, и ему ещё не было двух месяцев. Она рассказывала о своих страхах: не могла положить сына в кроватку, постоянно носила на руках и боялась за него.

Они созванивались каждую неделю по полчаса. Надежда предложила ей интерпретацию недоверия своему ребёнку. И та мамочка заметила: когда она верила в ребёнка, укладывала его и спокойно шла мыться или кушать, он спокойно лежал! Смотрел на игрушечки, сосал соску, но не кричал. Вот это сила доверия!

Когда Надежда проработала этот случай, она заметила похожую ситуацию в своих отношениях с клиентами. Теперь Надежда с уверенностью смотрела в будущее и предвосхищала те прорывы, которые ждут её клиентов в понимании жизни и себя.

4. Леопардовые лосины

Прочитав про свой генный ключ и его Тень (возбуждение), Надежда задумалась. В Возбуждение в её понимании не вязалось со страхом смерти, но очень ей откликалось. Ведь часто её жизнь напоминала хаотичное движение, хотя и в жёстких рамках (будь то психоанализ или просто нехватка времени).

Работы всегда столько, что домой она возвращалась уставшая и напряженная. А дома – уроки с младшим, потом проверить, сходил ли средний на тренировку и сделал ли домашку. Хорошо, хоть за старшим не надо уже следить… А ещё ведь постирать и что-то приготовить! Раньше она всё время злилась, почему муж может позволить себе после работы просто лечь и читать или смотреть что-то, а она – нет? В глубине души она ему завидовала, но поняла это не сразу.

Итак, страх смерти, дурацкие, необъяснимые мысли и поступки, в которых было не настоящее бесстрашие, а недоверие и вызов жизни.

Например, ещё в первую беременность Надежда выгнала отца ребёнка (своего будущего мужа) из квартиры: не хочешь помогать – иди на все четыре стороны, я и с тремя детьми не пропаду! По правде говоря, она бравировала. В действительности ей было больно от того, что он не поддерживает её и не радуется тому, что будет малыш. И она не хотела знать, готов он или не готов к такой ответственности. Да, Надежда всегда ценила себя, понимала, что она классная, красивая, умная, интересная, но в этом была только половина правды о себе. Вторая половина заключалась в острой внутренней боли. Это сейчас она принимает все, как есть. И если сейчас муж решит расстаться, ей будет грустно, и может даже больно, но она его отпустит, так как принимает его право на жизнь и на чувства.

Во время второй беременности Надежда попала в небольшую аварию. В тот период жизни она дерзко ездила на машине. Ей казалось, что это бесстрашие и она повторяет стиль вождения мужа (он помогал ей учиться вождению), но, скорее всего, это было бесшабашное убегание от зрелости и ответственности. Сейчас Надежда водила машину спокойно и размеренно.

А вспомнить тот случай во время третьей беременности? На сроке в семь месяцев Надежда прыгала в воду на Сайпане…

Память подкинула ещё один не очень приятный случай из её жизни, когда она, будучи подростком, пыталась наесться таблеток. Надо же, мозг как будто забыл, почему она это сделала.

Это был дурацкий 10-ый или 11-ый класс, она чувствовала себя очень взрослой и выглядела зрелой для своих шестнадцати лет. Тогда в моде были леопардовые лосины. Юбка к лосинам прилагалась не всегда, и конечно, можно было себе представить, как в них выглядела её попка. Вот в таком виде Наденька гуляла, встречалась с подружками и взрослыми. Они и выпивали, и курили, и ходили по барам.

Жила она тогда с папой, его перевели по службе (мама осталась в другом городе с маленькой сестрой Полинкой). Ну что значит, жить с папой? Он с утра до вечера на работе, особенно не проверяет. В школе была? Уроки сделала? Ну и славненько! А иногда ещё и дежурит целые сутки. Вот и гуляли, отрывались.

И вот однажды Надежда ждала подругу в условленном месте в каком-то баре, ярко накрашенная, в лосинах и с сигаретой. Не дождалась. Подруга то ли не смогла приехать, то ли забыла, а спросить, уточнить – мобильников тогда не было. Зато Надежда добилась мужского внимания (чего бессознательно хотела, естественно, иначе бы лосины не надевала). В ее памяти как-то стерлись подробности того вечера, шутка ли, лет тридцать лет прошло… Но на всю жизнь запомнилось насилие и неуважение к себе не только того мужчины (как потом оказалось, у него были жена и ребёнок), но и неуважение к самой себе. Это не про ругать себя за что-то, не про злиться на себя, а про то, как можно ни на грош себя не ценить (вспомнились мамины слова, и слёзы полились сами собой), не ценить свою душу, не ценить того, что ты живой человек! И позволить кому-то насиловать себя (неважно, тело или душу)! Добровольно отдать себя в рабство! Нет, никому не дано такого права! Никому!

И ведь воспитывались на Зое Космодемьянской, которой на груди звезду вырезали, а она не продала ни своих, ни себя, не позволила себя поработить…

В памяти всплывали неприятные подробности: да, был алкоголь, тот угощал, а она показывала какая она смелая, и выпить может, и типа трезвой остаться. Какая дичь! И вместе с воспоминанием об алкоголе пришёл страх, страх сопротивляться, страх перед тем, кто сильнее. Она не была девственницей, но этот половой акт был самый жуткий в ее жизни. Когда тот подвёз её до дома, она всё не могла понять, почему же ей так плохо?!

Это сейчас она как психоаналитик может это проанализировать и выплакаться. Тогда ей было настолько плохо, что вынести это она не хотела (или не могла). Папа был на дежурстве. Уснула ненадолго, а когда пришло время собираться в школу, поняла, что не может это чувство терпеть…

Она нашла сумку с лекарствами, выпила какое-то количество и легла. Алкоголь ещё усугублял состояние. Но она ведь дочь врачей. В глубине души она понимала, что таблетки, которые были в сумочке, её не убьют, но хоть что-нибудь да случится. Тот же страх (идти в боль, быть сильной) не позволил ей довести задуманное до конца. Это была полнейшая дичь, или как сейчас говорят, треш.

Она полежала, но ничего особенного не почувствовала и решила вставать и все-таки идти в школу. И тут заметила какое-то странное восприятие действительности. От её ног шёл едва заметный дым. Носился вокруг рой мух. Она, пошатываясь, добрела до телефона и набрала одноклассника. Он был дома. Машинально подумала, что уроки уже закончились. Еле шевеля губами, она пробормотала: «Саша, мне плохо», он все понял, сказал: «Сейчас приду!» и положил трубку.

Домашний телефон стоял в коридоре, и ей показалось, что она «зависла» возле него всего на минутку, но когда вошёл Сашка, догадалась, что простояла в коридоре минут двадцать. Это её чуть-чуть напугало, хотя наличие живого человека в доме отвлекло и успокоило. Саша привёл ещё одноклассника Ромку, и они вдвоём или по очереди носили ей попить, разговаривали с ней, пугали, что спать нельзя и как-то потихоньку до вечера пробыли с ней, привели в более-менее нормальное состояние. Когда пришёл с работы папа, она уже поела, помылась и, уставшая, легла спать.

Что происходило потом Надежда помнила смутно. Она записала эту историю в дневник, а папа его как-то прочитал, как-то нашёл этого мужчину и даже поговорил с ним. Похоже, от папы Надя и узнала подробности, что у мужчины была семья, и он просил не подавать заявления в милицию и естественно рассказал про её поведение и вид, как у развратной девки. Странно, но злость внутри неё пробудилась только сейчас…

Злость на папу за то, что не отстоял ее. На маму, за то, что оставила её с папой. К себе и своей Тени. К мужчине, который воспользовался малолетней дурочкой. К подруге, которая не пришла, и из-за этого завертелась вся эта история… Но только сейчас Надежда смогла дать волю этой злости – на всех и саму себя, и испытав эти чувства и наревевшись от души, она ощутила невероятное спокойствие…