Как не стать стукачом

Оперативники они ведь тоже люди и поэтому вполне способны попадаться на маленькие хитрости и уловки. При виде собственных промахов, перемежающимися с Вашей стороны ироничными паузами, выражаемыми в ответ насмешками и элементами недосказанности, они принимаются нервничать и воспринимать такие моменты Вашего поведения весьма болезненным образом - как явные намёки на факт ограниченности их умственных способностей. Задавая последующие свои вопросы и видя в ответ проявления иронично наполненных пауз, оперативники нередко принимаются воспринимать их как немые укоры - типа : Да ты совсем тупой и опять "не догоняешь" в вопросах чего-то элементарного и совсем простого - и в целях оправдания себя в своих же глазах принимаются за Вас выражать первые приходящие им на ум предположительные ответы, которые обычно обрисовывают моменты всего их интересующее может быть не вполне достоверным, но весьма устраивающим и подходящим для Вас образом. Для того, чтобы в подобных случаях покончить с дальнейшими разбирательствами по затронутому оперативником вопросу, Вам в ответ на выражения за Вас таких ответов окажется вполне достаточно в неопределённо-двусмысленной форме выразить некое подобие своего согласия со словами только что сказанного - с тем, чтобы на всякий случай оставить себе путь к отступлению.

5) В случаях начал выражения Вам чего-либо неприятно мелочного либо вопиющего своей нелепостью или кажущегося слишком грозным либо добродушно шутливым - которое исходит со стороны оперативника или следователя - не следует поддаваться эмоциям и не выражать жестами и мимикой своего лица ничего, кроме как изначально выраженного спокойствия и твёрдой уверенности в самом себе. (Скорее всего подобные проявления со стороны оперативников будут представлять собой элемент первоначальной проверки на предмет того, на самом ли деле Вы на столько в себе уверены и безразличны ко всему постороннему или только пытаетесь производить на них подобное впечатление).

В ситуациях когда оперативникам не удаётся установить желаемого посредством использования элементов первоначальных проверок, они переходят к использованию элементов проверок более глубоких и основательных. Суть более основательных проверок заключается в использовании оперативниками различных отвлекающих маневров и последующем выражении допрашиваемым лицам неожиданных и неудобных им фактов, которые касаются определённых моментов их биографий, подробностей о состояниях их здоровья и об отношениях с очень близкими им людьми, а также содержат в себе нелицеприятные выводы о теневых сторонах их текущей жизни. Цель выражения таких фактов заключается в стремлении оперативников вывести из уравновешенного состояния подобным образом испытуемых ими лиц, а затем, пользуясь психологической подавленностью и эмоциональной взбудораженностью, развить свой успех в желательном для себя направлении. Для того, чтобы легко выдерживать столь неожиданные удары что называется ниже пояса и при этом сохранять свою невозмутимость, при встречах с оперативниками или следователями надо всегда быть готовыми к тому, что те в любой момент могут вынуть и положить перед Вами что-то весьма неприятное или подзабытое и заблаговременно подготовить на такие случаи подобающие ответы. Для того же, чтобы сократить возможность возникновения подобных случаев, надо чётко усвоить одну простую истину следующего содержания - то, о чём знают двое, это уже не тайна. Второй вполне может оказаться стукачом, просто проболтаться или в порыве откровения раскрыть доверенную ему тайну кому-либо третий, либо такой третий может случайно или неслучайно Ваш разговор с кем-то вторым. Так что, как говорится - люди, будьте бдительными при разглашении кому бы то ни было слишком личностных моментов своих биографии, состояний здоровья и характеров своих отношений с близкими Вам людьми .

В дополнение к уже сказанному следует однако заметить, что не все представители правоохранительных органов (или во всяком случае не всегда) являются сволочами и гадами. В принципе среди них встречается немало порядочных людей, которые занимаются добросовестным исполнением своего служебного долга. Их следует отличать от всех тех из них, которые проявляют неуёмное рвение и стремятся любой ценой обеспечивать высокие показатели своей работы или фактически строить свою карьеру на чужих костях и несчастьях. К ним следует относиться с уважением или хотя бы с пониманием и на то есть свои причины. Уважительное или понимающее отношение к оперативнику или следователю, пытающему оставаться честным хотя бы перед самим собой, само по себе оказывается для любого допрашиваемого им лица дополнительной предохранительной мерой от возникновения у первого соблазнов использовать в целях получения всего для него желательного какие-либо нечистоплотные методы и уловки. Здесь необходимо уяснить один простой факт - в ситуациях, когда в чём-либо заподозренный человек сам принимается вести себя как законченная мразь или сволочь, даже у самого порядочного человека начнёт возникать желание раздавить гадину, используя все доступные ему возможности и методы. А что же в таком случае можно сказать о среде представителей российских правоохранительных органов, где подобные способы оказания всевозможных давлений являются фактической нормой жизни. Так что даже при наличии у Вас немалого жизненного опыта и твёрдой уверенности в себе никогда не пытайтесь дразнить собак без наличия на то особой необходимости - это есть удел зелёных юнцов и мстительных посредственностей, которые оказываются неспособными осознать всех последствий, могущих наступить в любой момент в результате проявлений бессмысленного риска и глупой бравады.

И в завершении данного раздела его автор хотел бы затронуть тему наличия у представителей различных правоохранительных органов определённых сильных и слабых мест в их деятельности. Так например если взяться за рассмотрение характерных особенностей российской милиции, то тут следует обратить внимание на следующие моменты. В российском обществе достаточно широко присутствует мнение о злобности и умственной ограниченности представителей органов внутренних дел. Во всём этом присутствует определённая правда, заключающаяся в том, что многие из них имеют ненормированный рабочий, их оперативные и следственные работники оказываются вынужденными одновременно вести по множеству самых разных уголовных дел и обеспечивать их раскрытие в указанные им сроки, а в добавок та часть представителей общества с которыми им приходится без конца общаться обычно не отличается своей образованностью и культурными манерами своего поведения. Может быть работники милиции порой и демонстрируют окружающим свою тупость и ограниченность, но только не в сфере, касающейся их профессий (описание логики поведения типичного российского милиционера Вы можете увидеть, обратившись по указанной здесь ссылке). На протяжении всего срока своей службы постоянно сталкиваясь с фактами совершения множества преступлений и в то же самое время не имея возможности для учинения доскональных разбирательств во всём по причине своей перегруженности ведущимися делами, оперативные и следственные работники органов внутренних дел быстро вырабатывают в себе привычку рассуждений по аналогии. Выражаясь более простым языком, занимаясь нераскрытыми или не до конца раскрытыми уголовными делами, они во всяких спорных и сомнительных ситуациях берутся вспоминать похожие примеры из своей прошлой практики (или прошлой практики своих коллег). Производя детальное сличение таких похожих примеров с чем-то пока ещё им не до конца понятным, милицейские оперативники и следователи выделяют из них такие, которые являются наиболее похожими и подходящими для логического объяснения всего происшедшего и рассматриваемого в данный момент.

Из-за того, что подобного рода логика обычно строится на чём-то весьма поверхностном и основывающемся на примерах внешнего сходства (так например в профессиональном жаргоне представителей органов внутренних дел на сей счёт даже присутствуют соответствующие термины - "всё сходится" или наоборот "не сходится"), то она приводит к возникновению в головах оперативников и следователей целого ряда взаимоотличающихся сюжетные линии. Те из них, которые оказывается возможным назвать правдой лишь с весьма большой натяжкой, обычно признаются практически непригодными и быстро отметаются в сторону. Логика же рассуждений тех из них, которая оказывается более всего похожей на правду, принимается в качестве основных (или рабочих) гипотез - прорабатывается и проверяется самым доскональным и тщательным образом по всем имеющимся ключевым моментам.

Из всего здесь только что сказанного легко прийти к выводу о том, что в подавляющем своём большинстве оперативные работники и следователи российского МВД не относятся к разряду гениев сыска (типа Шерлока Холмса, Ната Пинкертона или Агаты Кристи). Суть всей проблемы заключается в том, что все они приучены мыслить достаточно ограниченным или, иначе говоря, шаблонным образом. Хорошо разбираясь в психологии широких масс вполне обычных и ничем не примечательных людей, которые обнаруживают характерную склонность к проявлению сходства с окружающими представителями родственных им сред и соответствию существующим стереотипам, российские милиционеры обнаруживают удивительные способности по разрешению уголовных дел, касающихся чего-либо весьма типичного как по своему смыслу, так и по схемам осуществления заключённых в них замыслов. Но как только речь заходит о делах и связанных с ними лицах, которые обнаруживают способности к проявлению творческого мышления и ведению себя нестандартным образом, представители МВД начинают осознавать своё фактическое бессилие и впадать в состояние, близкое к ступору.

Зная об этом и стремясь лишний раз не испытывать свою судьбу, оперативные работники милиции в ситуациях, когда им не удаётся задержать преступников по горячим следам или доподлинно установить их лица, предпочитают заниматься дальнейшим их поиском весь своеобразным образом. Смысл ведения подобного рода поисков обычно заключается в определении максимально возможного круга тех лиц, которые в принципе могут быть вполне способными осуществить нечто подобное (на основании того, что они ранее отбыли сроки наказаний за совершение похожих преступлений, привлекались к уголовной ответственности, либо просто своим внешним видом и манерами поведения похожи на представителей преступного мира). В случаях, когда в результате первичных опросов множества разных людей за теми или иными из них не выявляется оправдывающих их моментов (типа того, что в моменты совершения рассматриваемых преступлений они находились в каком-либо другом месте или были физически не в состоянии их осуществить по причине болезни), подозреваемых лиц вызывают или задерживают для поведения допросов. В ситуациях подобного рода оперативные работники обычно начинают заводить свой разговор как бы издалека (и зачастую в слегка насмешливой или полушутливой форме) - типа задавания вопросов на предмет того, где работаешь (учишься), чем занимался в последние дни и как проводил своё свободное время. При этом оперативники под видом выражения чего-либо лестного или вполне безобидного нередко сами принимаются выражать допрашиваемым лицам свои предположения или якобы случайно ставшие им известными слухи о том, что те в тот или иной момент времени находились в компаниях со своими друзьями, предавались определённым занятиям, встречались с представительницами и представителями противоположного пола или развлекались с кем-либо другим.

В ситуациях, когда подозреваемые, чувствуя за собой какую-либо вину, принимаются выражать свои возражения и заявлять, что были в это время в других местах или с другими людьми, оперативники стремятся тут же припереть их к стенке посредством заявления им о наличии свидетельских показаний совершенно иного рода и выражения им требований немедленно на сей счет объясниться или "пока не поздно" дать признательные показания. Но нередко случается так, что подозреваемые лица, будучи совершенно невиновными в чём-либо им инкриминируемом, поддаются наигранному обаянию оперативников - из стремления похвастаться чем-то на самом деле не существующим и предстать перед ними в качестве кого-либо крутого или компанейского - соглашаются с чем-то им предложенным и этим ставят себя в очень глупое положение в связи с выражением оперативниками им неожиданных требований дать немедленные объяснения по поводу чего-либо там случившегося. А так как такие лица оказываются неспособными дать чётких объяснений на указанный счёт по причине своего фактического отсутствия при данных событиях, то им не остаётся ничего иного как давать задний ход, что в свою очередь оборачивается выражением им оперативниками обвинений в заведомой лжи со всеми вытекающими из этого последствиями.

В ситуациях же, когда подозреваемые или свидетели, в силу наличия у них на то своих собственных причин либо по причине их запутывания оперативными работниками, начинают испытывать разного рода сомнения на счёт того, о чём и как им лучше будет объясниться с оперативниками по поводу чего-то особенного и конкретного, последние принимаются преднамеренно сбивать их столку несколько иным образом. Суть такого сбивания столку заключается в задавании подобным подозреваемым и свидетелям таких вопросов, которые бы заключали в своём контексте подсказки, содержащие наиболее простые и правдоподобные варианты ответов. Наивные люди из стремления как можно скорее завершить свой разговор с оперативником по поводу чего-то для них не очень приятного, нередко клюют на наживку из такой правдоподобности простоты ... и тут же нарываются на целый ряд дополнительных и уточняющих вопросов, на которые они оказываются неспособными ответить. С чисто формальной точки зрения такие лица оказываются уличёнными во лжи, а фактически, действуя столь хитроумным образом, милицейские оперативные работники обычно пытаются заставить их - не мытьём, так катаньем - дать признательные показания по поводу чего-либо им приписываемого или под страхом предъявления им таких обвинений побудить их к даче таких свидетельских показаний о третьих лицах, которые бы более всего устраивали оперативников и следователей.

Вывод из всего здесь сказанного быть может только один - для того чтобы выработать в себе умение оставлять в дураках оперативных работников МВД, по жизни надо быть непохожим на типичных представителей своей среды и в любых сколько-нибудь серьёзных и ответственных ситуациях стремиться вести себя нестандартным образом, а при встречах с оперативниками не хвататься за подбрасываемые ими предположения и готовые ответы и мыслить исключительно своей головой.

В отличии от работников милиции, представители ФСБ как правило занимаются делами гораздо большей государственной важности. По этой самой причине их работа отличается большей упорядоченностью и углубленной сосредоточенностью на чём-то конкретном. Но затрачивая огромное количество сил, средств и времени на разрешении таких дел, оперативники и следователи ФСБ в подавляющем большинстве случаев обнаруживают, что их усилия ушли на раскрытие чего-либо достаточно незначительного по своей суть. Выражаясь более понятным для всех языком, результаты работы работников ФСБ сплошь и рядом оказываются несопоставимыми с осуществляемыми ими расходами и тратами на достижение своих целей. В силу этой самой причины они оказываются объективно заинтересованными в тенденциозной подаче разрабатываемых и расследуемых ими дел и представлении их широкой общественности с заведомыми преувеличениями.