Как очаровать графиню
Шрифт:
— Наконец-то ты попалась!
Упиваясь ощущением пусть маленькой, но победы, Роуз попыталась принять более устойчивое положение… и ей это почти удалось, но тут раздался оглушительный треск, и лестница накренилась еще сильнее — одно колесо просто-напросто отломилось. Роуз цеплялась за лестницу, словно пьяный матрос за рею, чудом сохраняя равновесие…
— О нет… — Она взглянула на распахнутые двери и закричала: — На помощь! Макдугал! Кто-нибудь! Пожалуйста…
Глава 16
Моя
Именно мать дала мне самый драгоценный совет за всю мою жизнь — он столь бесценен, что я приказала выгравировать его на медальоне.
— Маргарет, — то и дело говорила она мне, — ты можешь быть какой угодно, но быть скучной ты не имеешь никакого права!
У меня ушло почти тридцать лет на то, чтобы по-настоящему понять, что моя мать имела в виду. Но, наконец, мне это удалось…
И я никогда не буду скучной…
После разговора с тетушкой Маргарет Син предпринял долгую верховую прогулку — поначалу он так злился, что был не в состоянии даже думать. Однако постепенно он обдумал все сказанное герцогиней. Именно тогда он осознал потрясшую его самого мысль: его яростное желание отмщения за горькое унижение в прошлом превратилось в иное, более сложное и еще более яростное желание. Он желал Роуз Бальфур…
И желал ее не «потому что», и не «чтобы она», и не в силу многих иных резонов — а просто потому, что эта упрямая маленькая женщина воспламеняла его кровь! Самим своим существованием она бросала ему вызов — такой, какой не осмеливалась бросить ни одна из известных ему дам!
И он будет полным идиотом, если не добьётся её, пока они оба еще здесь, в доме тетушки — оба они вполне взрослые люди, и ничто не препятствует им сполна насладиться друг другом! А когда их время подойдет к концу, что неминуемо произойдет, они расстанутся без малейших сожалений…
А тетушка Маргарет каким-то образом проникла в его хитроумные планы — и вывернула всё наизнанку! Разумеется, они с Роуз должны быть осмотрительны — однако далеко не все чувственные наслаждения непременно заканчиваются катастрофой. В противном случае репутация всех без исключения людей высшего света была бы безнадежно запятнана…
Они с Роуз — взрослые люди и вполне смогут позаботиться о том, чтобы никто ни о чем не узнал. И всё, что от него требуется сейчас, — растолковать это барышне…
Настало время ему вновь встать у руля их отношений. Открыто протестовать против решения Роуз избегать встреч с ним означало бы позволить ей выиграть. Однако он готов к кажущемуся поражению — во имя грядущей победы на ниве страсти…
Войдя в двери замка и помешкав в коридоре, Син спокойно оправлял манжеты, раздумывая, не выпить ли стаканчик портвейна в ожидании ужина, и тут…
— Помогите! — раздался крик Роуз.
И прежде чем Син успел о чем-либо подумать, он оказался в библиотеке. Девушка почти свисала с лестницы, которая
опасно кренилась и раскачивалась на одиноком колесе. В любой момент либо лестница, либо Роуз, либо обе вместе могли упасть…Син едва успел подхватить девушку, как лестница издала последний прощальный треск — отломилось оставшееся колесо, — и рухнула…
Уткнувшись лицом в грудь Сина, девушка цеплялась за него так, словно от этого зависела ее жизнь. Глаза ее были крепко зажмурены, густые черные ресницы лежали на щеках, а к груди она изо всех сил прижимала какую-то книгу…
— Роуз?
Синие глазищи распахнулись во всю ширь.
— А разве я… не умерла?
— Пока нет. Однако начинаю подозревать, что у этой лестницы с тобой какие-то личные счеты…
Роуз слабо хихикнула, и Син с великим трудом подавил соблазн прижать ее к своему бешено бьющемуся сердцу.
Роуз устремила на Сина взор, полный раскаяния:
— Это не лестница виновата, а я! Я хотела достать книжку, а лестница не хотела двигаться… тогда я вскарабкалась повыше, а когда потянулась, чтобы взять книжку… остальное ты видел…
Син медленно поставил девушку на ноги. Ее черные кудри, мягкие, словно шелк, живущие какой-то своей собственной жизнью, упали ей на лицо. Одной рукой Син все еще придерживал девушку за талию — и черные кудри обвились вокруг этой руки, словно не желая отпускать его…
— Син, ты уже можешь меня отпустить.
Он готов был держать ее в объятиях вечно.
— Син?
— Разумеется, — опомнился он, наконец. Он убрал руку и отступил от Роуз на приличествующее расстояние. — Мы расскажем Макдугалу о происшествии с лестницей по дороге…
Роуз кивнула и, смущенно помолчав, произнесла:
— Спасибо, что поймал меня…
— Да полно, это было сплошное удовольствие.
Девушка улыбнулась, теребя тончайшее кружево, украшающее вырез ее платья. И Син тотчас в красках представил сокровища, которые скрывались за этой белоснежной пеной…
— К величайшему счастью, я-то тебя вовсе не избегаю. Будь это так, я не отозвался бы на твою мольбу о помощи.
Роуз вспыхнула и устремилась к дверям, словно вспугнутая лань. Однако Син преградил ей дорогу.
— Нет, черт подери! Не смей убегать! Я хочу с тобой поговорить.
— Не думаю, что это умно.
— Тогда стань на секунду дурочкой! Что бы там ни говорила моя тетушка, у нас нет ровным счетом никаких причин избегать друг друга. Мы тратим впустую драгоценное время, которое могли бы провести вместе.
— Син, нам не стоит испытывать судьбу! Если бы тогда кто-нибудь застал нас… — Роуз покачала головой с выражением искреннего раскаяния.
— Испытывать судьбу? — Син оглядел девушку. — О Роуз, мы испытываем нечто большее, чем сама судьба…
— Ты однажды уже оказался в самом центре скандала, и тебе это не очень-то пришлось по нраву, — парировала Роуз. — Отчего ты полагаешь, что сейчас получишь от этого больше удовольствия?
— Возможно, я нашел нечто, ради чего стоит рискнуть…
— Ты имеешь в виду меня? — Роуз озадаченно заморгала. — Это из-за меня стоит так рисковать?
— А из-за кого же еще? — Син шагнул к девушке, его движение было исполнено такой мужественной грации, что у девушки тотчас пересохло во рту. — Роуз, я хочу понять природу той силы, что притягивает нас друг к другу. Я хочу понять, куда это нас приведет, и хочу, чтобы мы наслаждались друг другом, пока длится это волшебство…