Как пишется история: Кронштадтские события 1921 года

2) Период идеологической дискуссии между советскими и западными исследователями в годы холодной войны середины 1940-х – середины 1980-х гг., который привел к появлению двух хорошо обоснованных и конкурирующих концепций: «Кронштадтского антисоветского мятежа» в историографии СССР и «Кронштадтского антикоммунистического восстания» в западной антисоветской историографии. Послужившая основой для западных концепций леворадикальная концепция «Третьей революции», а также троцкистская версии в этот и последующий период существуют в узком кругу маргинальных малотиражных изданий.

3) Период кризиса классических подходов к кронштадтской проблеме как в СССР, так и на Западе в 1990-е гг. Введение в оборот новооткрытых источников. Начало методологического переосмысления Кронштадтских событий в отечественной историографии 2000–2010-х гг.

Если на Западе исследование проблем Кронштадтских событий 1921 г. с начала 1990-х годов по причинам политического характера почти замерло, то в нашей стране продолжают выходить и переиздаваться работы, посвященные этому событию. Издание этих книг, репортажи по центральным телевизионным каналам, широкое обсуждение проблемы в Интернете подтверждают научную и общественную значимость этой темы. В то же время, несмотря на издание новых работ, вопросы о причинах выступления матросов в 1921 г., его исторического значения в контексте истории Российской революции, как мне кажется, все еще требуют определения новых, созвучных сегодняшнему дню, подходов.

В этой книге я предлагаю подвести определенный итог столетнего изучения Кронштадтских событий 1921 г. Проанализировав методологические подходы, а также политические и исследовательские мотивации разных авторов, я уверен, мы и сможем во многом нащупать эти новые подходы к исследованию проблемы.

Разумеется, большинство авторов в той или иной степени и ранее рассматривали комплекс историографического наследия по данной проблеме. Это и неудивительно, ведь значительный интерес к Кронштадтским событиям 1921 г. проявился в большом объеме научной и публицистической литературы. А движение дальше в исторической науке попросту невозможно без знакомства с аргументацией оппонентов.

В работах отечественных историков традиционно уделялось большое внимание вопросам историографии. Это справедливо и по отношению к исследованиям по истории Кронштадтских событий. Историографические обзоры обязательно присутствуют в монографиях и диссертациях по исследуемой проблеме. Наиболее полные обзоры с присутствующим в них критическим анализом – это историографические обзоры в книге С. Н. Семанова 21 и диссертации М. А. Елизарова 22 . Также в нашей стране было опубликовано несколько статей, специально посвященных историографии Кронштадтских событий 23

21

Семанов С. Н. Ликвидация антисоветского Кронштадтского мятежа 1921 года. М.: Наука, 1973. 232 с.

22

Елизаров М. А. Левый экстремизм на флоте в период Революции 1917 года и гражданской войны (февраль 1917 – март 1921 гг.): дис. … канд. ист. наук: 07.00.02. СПб., 2007. 577 с.

23

Лурье М. А. Кронштадтский мятеж в советской и белой литературе // Красная летопись. 1931. № 2. С. 225–240; Лурье М. А. Оценка кронштадтского мятежа в произведениях В. И. Ленина // Красная летопись. 1931. № 3. С. 167–175; Шишкина И. М. Буржуазная историография кронштадтского мятежа 20 марта 1921 г. // Военно-исторический журнал. 1974. № 3. С.85–97.

Первой специальной работой, посвященной историографии Кронштадтских событий, стала статья известного советского политического деятеля и историка М. А. Лурье «Кронштадтский мятеж 1921 года в советской и белой литературе» 24 , вышедшая в 1931 г. Написанная в период политических процессов конца 1920-х – начала 1930-х годов, статья больше нацелена на доказательство связи кронштадтцев с зарубежными спецслужбами и обоснование мелкобуржуазной природы движения. Автор, связывая события в Кронштадте с процессами в деревне, уделяет внимание критике ошибочных, на его взгляд, мнений о классовой борьбе в крестьянской среде в 1921 г.

24

Лурье М. А. Кронштадтский мятеж в советской и белой литературе // Красная летопись. 1931. № 2. С. 225–240.

М. А. Лурье классифицировал существовавшую литературу по событиям в Кронштадте 1921 г. По мнению исследователя, источники можно поделить следующим образом: брошюры и статьи научно-исследовательского характера; воспоминания участников подавления выступления; публицистическая литература с элементами воспоминаний; учебная литература; газеты периода самих событий.

К недостаткам такой классификации можно отнести выделение учебной (а заодно и воспитательной) литературы, по сути производной от научной и публицистической литературы, в отдельную категорию. Следует отметить, что сохранились и воспоминания участников выступления, а не только его подавления. Также нужно обратить внимание, что с выходом сборников документов по исследуемым событиям в 1990-е гг. несколько упало значение газет периода Кронштадтских событий 1921 г. в качестве единственных исторических источников, тем более что основная масса газетных статей является перифразом официальных сообщений.

Обширный историографический обзор присутствует в книге С. Н. Семанова «Ликвидация антисоветского Кронштадтского мятежа 1921 года» 25 , вышедшей в 1973 г. И если автор при разговоре о советской историографии ограничился лишь перечислением ключевых исследований, то некоторые его выводы относительно зарубежной историографии весьма ценны. Так, С. Н. Семанов обратил внимание, что западные авторы практически не обращались в своих работах к исследованиям советских коллег 26 . Следует, правда, признать, что и отечественные авторы мало внимания уделяли западным публикациям. На мой взгляд, это определяется разной проблематикой исследований у нас и за рубежом, а также разными методологическими подходами. Сам С. Н. Семанов очень активно привлекал опубликованные П. Эвричем документы из эмигрантских фондов.

25

Семанов С. Н. Ликвидация антисоветского Кронштадтского мятежа 1921 года. М.: Наука, 1973. С. 232.

26

Семанов С. Н. Ликвидация антисоветского Кронштадтского мятежа 1921 года. М.: Наука, 1973. С. 15

С. Н. Семанов верно определил два периода в зарубежной историографии. В первый период (1920–1930-е гг.) проблемы Кронштадта были интересны исключительно анархистам, социалистам и эмигрантам. Во второй (послевоенный) период программные заявления кронштадтцев начали широко использоваться в идеологической борьбе против Советского Союза. Частично социалистические и при этом полностью просоветские лозунги, когда-то механически взятые кронштадтцами из программ различных политических партий, хорошо адаптировались для антисоветской пропаганды в 1950–1970-е гг.

Существенный недостаток историографического обзора С. Н. Семанова – отсутствие по вполне понятным причинам анализа работ Л. Д. Троцкого. В тот исторический период публикация работы с анализом трудов Л. Д. Троцкого вряд ли была возможна.

Важнейшая специальная историографическая работа – статья И. М. Шишкиной «Буржуазная историография кронштадтского мятежа 2 марта 1921 г.», вышедшая в 1974 г. 27 Выводы автора статьи развиваются и дополняются в главе «Неизвестная революция» в монографии «Правда истории и домыслы советологов», опубликованной Институтом истории партии в Ленинграде в 1977 г. 28

27

Шишкина И.М. Буржуазная историография кронштадтского мятежа 2 марта 1921 г. // Военно-исторический журнал. 1974. № 3. С. 85–97.

28

Шишкина И.М. Правда истории и домыслы советологов. Л. 1977. 192 с.

В своей работе И.М. Шишкина подробно разобрала основные подходы к исследованию Кронштадтских событий 1921 г. в западной историографии, проанализировала аргументацию зарубежных исследователей. Особенностью работы является освещение только послевоенного периода в западной историографии вопроса. И. М. Шишкина осознанно не включила в исследование анализ работ анархистов и Л. Д. Троцкого. Работа прикладного, пропагандистского характера должна была суммировать набор контраргументов для дискуссии именно 1970-х гг. А к этому моменту концепции Л. Д. Троцкого и его политических оппонентов – анархистов – практически полностью были вытеснены из зарубежной историографии, разработка их стала уделом небольших маргинальных политических групп.

И. М. Шишкина точно уловила ключевые тенденции западной историографии послевоенного периода. Во-первых, она корректно указала, что «обращение к этому контрреволюционному выступлению служит для… буржуазной историографии поводом для того, чтобы «гальванизировать» лозунги кронштадтских мятежников и использовать в борьбе против социализма…» 29 . В результате этого, по мнению автора, большинство исследований превратились в «вульгарную апологию мятежа». Во-вторых, И. М. Шишкина указала на следующую методологическую особенность, вытекающую из задач, стоящих перед западными исследователями. Стремясь представить выступление матросов как массовое, всенародное явление, зарубежные исследователи замалчивают или затушевывают его социальную сущность. И это существенно отличает западную историографию от советской, достигшей больших успехов в исследовании социального состава кронштадтцев 30 . И хоть накопленный советскими исследователями материал, по нашему мнению, использовался для подтверждения не вполне справедливой версии о мелкобуржуазной (крестьянской) природе выступления, можно согласиться с мнением И. М. Шишкиной, что отечественные исследователи точнее описали социальные процессы в Кронштадте накануне событий 1921 г. 31

29

Шишкина И. М. Правда истории и домыслы советологов. Л. 1977. С. 73.

30

Шишкина И. М. Правда истории и домыслы советологов. Л. 1977. С. 74–75.

31

Шишкина И. М. Правда истории и домыслы советологов. Л. 1977. С. 75.