Как приручить дракона – 3
Шрифт:
Там – мое детство и компьютерные клубы, и ловля рыбы в Ведриче на «телевизор», и республиканская олимпиада по истории, и айки-крав-мага, тут – его детство и игры в «диких уруков» за гаражами, и самопалы из водопроводных труб, и великокняжеская олимпиада по истории, и русский кулачный бой. Бери и пользуйся… Может, и с драконом так выйдет?
– ХРЕНА С ДВА, – сказал дракон. – ТЫ – МОЙ.
– Да уж, есть, о чем задуматься, – растолковал по-своему мое молчание Зборовский. – Но раз прикроешь – то я не боюсь. Я-то видел, как ты тут подъезд драил в тот раз от кровищи… И вот этих – разогнал. Как ты сказал? Банду четырех? Там один Кацура чего стоит, сиамец этот. Я видел, как он
– Да я там больше с лопатой, чем с автоматом, что вы все с этим Поисковым… – отмахнулся я.
– Знаю я, что вы с лопатами там вытворяете! Это же кошмар! Слушай, а ты в мою команду не хочешь? Помощником депутата или вообще – баллотироваться вместе? Ты ж сто подписей влет соберешь! Учителя, родители детей, да кто угодно! За тебя проголосуют! Да что там – если ты будешь баллотироваться, то мне как бы и не нужно тогда, я за тебя – всеми руками и ногами!
– ДАВАЙ! СОГЛАШАЙСЯ! – заревел дракон. – ЭТО НАШ ГОРОД ПО ПРАВУ КРОВИ И СИЛЫ! ВЕРНЕМ ЕГО!
– Не-а, – покачал головой я. – Я без амбиций в этом плане. Слишком хорошо знаю, во что превращусь, если решу двигаться в эту сторону. «Велика моя жалость к малым мира сего, и великая сила нужна мне, чтобы творить добро…»
– Это цитата? Митрандир? Ты цитируешь Митрандира? – удивился Зборовский. – Я и не думал, что кто-то кроме меня тут увлекается такими вещами… Илуватаризм и всё такое… В нашем богохранимом отечестве?
Я аж крякнул от удивления. Поди ж ты, илуватаризм! Все-таки другой мир – это другой мир. Теорию-то я знал, начитался уже, но привыкнуть, что одной из мировых религий тут является вера в Эру Илуватара, валар и майар – было очень непросто. И Митрандир – по-русски Гэндальф, играл там роль некоего своеобразного Заратустры или – Лао-Цзы, если угодно.
– Лаэгрим же вроде сторонники гелуг эстель, и тоже Эру молятся, так что и в богохранимом отечестве это вроде как вполне допустимо… – почесал затылок я, и сосед закатил глаза.
– О, Боже, я же говорю с историком, зачем я вообще рот свой открыл? – он тут же поднял вверх руки, признавая поражение в так и не начавшейся дискуссии. – Короче, мне самому придется, да? Ч-черт, я ведь не в том плане, чтобы личная власть и тому подобное, я людям хочу помочь, а другого варианта, кроме как возглавить весь этот бардак – не вижу. Хотя не представляю себе, как мне – журналисту – разогнать всю эту камарилью и навести порядок. Но – представлю, разберусь, разгоню. Дайте только срок!
– Никогда бы не заподозрил тебя во властолюбии. Твой вариант – это эффективный альтруизм. Мол, если не я – то кто? И если не так – то как? И я тебя уверяю – были журналисты, которым вполне это удавалось, – внутренне холодея от аналогий, произнес я. – Главное – не пучь глаза, не носи черную рубашку и не размахивай сильно руками…
– А? Что? Опять какие-то твои исторические приколы?
– О, да… Просто обхохочешься. Журналисты – полбеды, главное художников в политику не двигать. Вот тогда самая дичь начинается обычно… – я зевнул. – Ладно, Евгений, с тобой тут хорошо, но и сон сам себя не увидит, пора мне уже на боковую…
– И что – просто вот так пойдешь спать? Ну, ты железный человек… – покачал головой Зборовский.
– НЕТ, – откликнулся дракон. – МЫ – ХЛАДНОКРОВНАЯ ТВАРЬ.
– Спокойной ночи, – сказал я, поднимаясь по лестнице. – Не засиживайся тут, нам нужны бодрые и выспавшиеся предводители!
Иногда я думал, что разбогатеть стоит для того, чтобы заиметь себе нормальную ванную. Метра два в длину и метр двадцать – в ширину. При
моих габаритах для того, чтобы опустить голову в воду, лежа в стандартной ванной, приходилось задирать ноги на стену. Только в этом случае уши были погружены полностью, а волосы и борода расплывались по поверхности воды, аки львиная грива. А мокрые ноги – мерзли. Издержки долговязой конституции!Гудение мобильника достало меня в этот самый момент, так что я едва не утоп, от неожиданности булькнув в воду вместе с лицом, носом и всем остальным, а потом, отплевываясь и отфыркиваясь, мокрой рукой ухватил телефон. Звонил Холод!
– Алё! – заорал я, включая громкую связь и возвращая телефон на положенное место: на крышку унитаза.
– Ну, ты свиреп, Пепел! – голос главного вышемирского мафиози звучал весело. – Я думал – ты разворошишь муравейник, а ты поджег его, растоптал муравьев и нассал сверху, а-ха-ха-ха! Кстати – если мы откроем официальный бойцовский клуб, ты не будешь против?
– Что?! – я имел право на злость, он ведь форменным образом издевался надо мной! – Не буду ли я против?! Если бойцы будут совершеннолетние и не станут обижать маленьких детей, а еще – вы официально их трудоустроите, оформите страховку и дадите соцпакет – я вам еще и спасибо скажу. Могу даже в ножки поклониться за создание высокооплачиваемых рабочих мест для вышемирцев…
– Однако! – озадачился Холод, вернув мне мое слово-паразит. – Ты же не серьезно сейчас? Мы же не будем с тобой бодаться из-за этой темы?
– Гос-с-споди Боже, знаете, какая у вас сегодня планида в моем отношении? Обламывать! Второй раз уже, второй раз! – сначала – Яся, теперь – ванная… Холод определенно заслуживал звания «великого обломателя». – И вообще – ночь на дворе, неужели у вас других дел нет, кроме как меня драконить?
– Драконить? Какое интересное слово… Ладно, ладно Георгий Серафимович, я тебе потом позвоню, есть еще кое-какая история по твоей части, но пороть горячку я не буду, все разузнаю досконально. Мы ведь продолжим сотрудничать?
– Продолжим, – кивнул я, хотя прекрасно понимал, что он никак через телефон мой кивок не увидит. – Пока вы не переступите границу. Или пока не сочтете меня слишком неудобным.
Он немного помолчал, переваривая услышанное.
– А что будет, когда я сочту тебя слишком неудобным? – уточнил криминальный босс.
– Конечно, вы попробуете меня убить. Но у вас вряд ли получится. А потом вы пригласите кого-то со стороны, и дай вам Бог рассудительности натравить этого кого-то на меня за пределами Вышемира…
– Хм! Ты странный человек, Пепел, – сказал он и отключился.
Кто еще тут странный?! Тоже мне – нормальный нашелся. Это Холод-то!
Я выдернул пробку из сливного отверстия и еще некоторое время лежал, пока уровень воды в ванной не стал критически низким. А потом – вытерся и пошел спать. Супергерои тоже хотят спать, вообще-то!
Глава 4. Олимпиадное движение
Те, кто думает, что учителя на каникулах не работают – категорически ошибаются. Ну ладно, не категорически. В конце концов, в школе на каникулах в двести раз тише, чем во время учебных занятий. В кабинете – прохладно, чисто, стоят ровные ряды парт, на полках аккуратно разложены стопки с учебными пособиями, атласами и картами, доска – без единого мелового развода… Пол – чистый и блестит, без грязных следов и черных полос от резиновых подошв. Можно спокойно разобраться с документами, подчистить хвосты и дозаполнить бесконечные таблички и списки, разобрать папки с планами, раздаточным материалом и бес знает с чем еще.