Как Россия получила чемпионат мира по футболу – 2018

– Конечно. И большое количество – человек 6–7. Из Америки, Швейцарии, бывшие сотрудники ФИФА.

Спрашиваю Колоскова:

– Предложения выступить на презентации вы не получали?

– Когда мы разрабатывали сценарий у Шувалова, сначала такая идея была. Но потом было принято решение: поскольку Мутко – действующий член исполкома ФИФА, а я – почетный, два человека здесь ни к чему. Совместно решили, что мое выступление нецелесообразно.

О знаменитой речи Мутко и ее предыстории мы еще поговорим. А пока расскажу о форс-мажорной ситуации, случившейся накануне голосования.

* * *

Главной нашей внутренней драмой дня накануне голосования была внезапная «смена караула» в женской части нашей презентации. Никто из наших соперников не додумался включить в число ораторов женщину – у россиян же такой шаг не вызывал ни малейших сомнений. Но возникла непредвиденная проблема.

За день-два до голосования в Цюрихе не было видно ни зги – такой валил снег. Как при этом в местном аэропорту периодически еще садились лайнеры – понять невозможно. Часть рейсов задерживалась, часть – отменялась, и нетрудно было предположить, что на многих из них в Швейцарию должны были прилететь люди, задействованные в голосовании. Недаром 30 ноября сорвалась пресс-конференция Джона Барнса…

Но кое-где были большие трудности и с вылетом. Порой – непреодолимые.

Джорджадзе:

– Отличный сюжет для вашей книги – история с Анной Нетребко и Еленой Исинбаевой. Речь Анны не просто изначально была запланирована – мы с ней репетировали, специально встречались в Вене. Она, как только возможно, пыталась вылететь из заснеженной Одессы. В конце концов вылетела, села в Милане, оттуда ехала на машине… Ей не хватило буквально нескольких минут. И за одну ночь мы подготовили к выступлению Лену.

Сорокин:

– В какой-то момент мы поняли, что выступить Анна не сможет, потому что не успевает приехать. А когда все же успела, ее слайды уже были изъяты, потому что их в техническую комнату ФИФА нужно было сдать заранее. Она добиралась мучительно и при этом в итоге все равно добавила шарма нашей делегации вместе с Валерием Гергиевым.

Джорджадзе:

– А Исинбаева выступила великолепно. Стоит симпатичная девушка и на хорошем английском говорит: «У меня 27 мировых рекордов». В зале мужики сидят: «Ах!»

Колосков соглашается:

– Колоссальный эффект на исполком ФИФА произвела речь Исинбаевой. Это была буря восторга! Когда Елена сказала про 27 мировых рекордов, члены исполкома разве что не встали! А ведь накануне презентации сотрудники заявочного комитета до двух ночи репетировали с Еленой ее выступление. И получилось здорово, потому что одними футболистами такой эффект произвести было бы нельзя. Во-первых, она сама по себе красивая девушка, но ее слова о рекордах пришлись в самое «яблочко».

А сама Нетребко прилетела незадолго до презентации. Несмотря на все пережитые проблемы, вошла в зал улыбчивой и красивой. Когда ее объявили, все члены исполкома приветствовали ее стоя. А Наталья Водянова? Вроде бы она играла не самую заметную роль – но ведь прилетела же из Англии поддержать заявку! У нас в Цюрихе была замечательная команда, и когда в конце презентации мы все вышли под последние аккорды музыки на сцену и обняли друг друга за плечи, исполкому очень понравился и этот жест, говоривший о единстве и всеобщей решимости.

– О чем бы рассказала Нетребко? – спрашиваю Сорокина.

– Думаю, такая блестящая личность сделала бы это с большим воодушевлением. И смотрелась бы лучше, чем ораторы наших конкурентов, вместе взятые. Потому что когда человек живет на сцене, это совершенно другой уровень.

Впрочем, еще до погодного форс-мажора в российском штабе велась оживленная дискуссия. Существовало мнение, что далеко не все члены исполкома ФИФА, особенно не из Европы или Северной Америки, увлекаются оперным искусством и в полной мере смогут оценить выход на сцену Нетребко. Исинбаева же – спортивная героиня, известная всем.

Тем не менее решение было принято в пользу Нетребко, и на ранних репетициях она и вправду выступала блестяще. Тем не менее «резервный» текст для Исинбаевой на всякий случай, поговаривают, еще со времен первоначальной дискуссии был подготовлен и не уничтожен. Когда стало ясно, что оперная дива рискует не успеть, в заявочном комитете не впали в панику, а просто достали из «рукава» запасную речь…

Россия – и не полагалась на авось?! И вправду – разрушение стереотипов. Недаром Аршавин заявил не где-нибудь, а на официальном сайте «Арсенала» сразу после победы: « Чемпионат мира пройдет в России на высоком уровне, поверьте мне. Если Владимир Путин хочет что-то, то делает это очень хорошо ».

Хорошо, убедительно все сделала и Исинбаева. Спрашиваю Сорокина:

– Такие вещи, как крик Исинбаевой: «Я люблю футбол!» – чья задумка?

– Это репетируется. Достигается несколькими уроками публичного выступления.

Но «фишка»-то в том, что нескольких уроков – не было! А был один-единственный полуночный штурм накануне решающей битвы.

Были в нашей «девичьей эстафете» и забавные моменты – как без них?

Аршавин:

– Я-то к своей речи две недели готовился, а вот Лена Исинбаева – настоящий герой. Она собиралась быть в группе поддержки, а ей сразу: бум – ты должна. Это любому человеку сложно.

– Так вроде же говорили, что она изначально была не про сто в «группе поддержки», а запасной, то есть теоретически выступить могла.

– Запасной-то запасной, но… в глухом запасе. (смеется) Как отреагировала, узнав, что будет выступать? Поначалу, думаю, немножко «зашугалась». А еще… (хохочет) Лена очень беспокоилась за свою сумку Birkin. Она с этой сумкой туда пришла и поставила ее на стул. Кому-то не хватило стула, он пришел, сел, а Birkin эту на пол поставил. Смотрю на нее, тут же поднимаю сумку и говорю тому, кто снял: «Такие сумки на пол не ставят!» Она: «Да-да!» И сразу ее к себе забрала.

Мутко:

– Еще до того, как решили, что будет выступать Исинбаева, на репетициях за Нетребко выступал… Саша Джорджадзе. Это было феноменально. Все просто давились от смеха!

Эмоциями при подготовке презентации российская делегация вообще фонтанировала. Вот что Сорокин рассказал студентам ГУУ:

– Накануне режиссер мне объявил: «Маловато эмоций, надо добавить». И вот мы вернулись в гостиницу, чтобы еще порепетировать. Дал он мне вместо трибуны чемодан и говорит: «Я для достижения большей эмоциональности иногда заставляю актеров свои роли… петь. Пой!» И я запел: «Dear friends! Ladies and gentlemen…» В общем, долго мы так пели, ну и хохотали, конечно, страшно. Потом вдруг телефон звонит. Режиссер трубку поднял, послушал. Потом говорит мне: «Это reception. Говорят, соседи звонили, просили больше не петь».