Как снова встать на ноги, если жизнь переломила надвое
Шрифт:
Путь решили продолжить и, несмотря на материнские упреки, водитель продолжал игнорировать знаки, не заметил камеру и превысил скорость в неположенном месте. А однажды даже съехал на обочину. Я была в полудреме и не придала этому факту значения. Подумала, что он захотел покурить или выпить воды, но, все же, предложила:
– Дядя Петя, давайте остановимся в лесу. Погуляем немного, а вы отдохнете или выпьете кофе. Если устали, надо вздремнуть. Ничего страшного, если приедем на полчаса позже.
– Нет, спать не надо, а кофе можно выпить. Заедем на заправку, – решил он.
Кофе и сигарета для водителя,
Теплые солнечные лучи слепили глаза и приятно согревали кожу. Пустынная лесная дорога мелькала деревьями с обеих сторон. Редкая монотонная речь. Мы с мамой обсуждали документы, которые нужно оформить в этот приезд. Темно-серое полотно дороги неустанно бежит вдаль, отсчитывая километры, все дальше и дальше, быстрее и быстрее, и вдруг превращается в желтую песчаную обочину! Наша машина, резко сдав вправо, стремилась в небольшой овраг, отделявший проезжую часть от деревьев!
От неожиданности я вскрикнула! Машина резко рванула влево и в долю секунды пролетела двухполосную дорогу, направляясь уже в противоположный овраг!
– Маша, держись! Крепко держись, доченька!
Крикнула я, прежде чем нас стало переворачивать в салоне автомобиля. Я обхватила голову руками и спиной упала на ручку правой дверцы, так как единственная в салоне не была пристегнута ремнем безопасности. Сгруппировавшись в этом положении, я просто ждала, когда закончится эта дикая пляска и надеялась, что машина не взорвется. После двух кувырков наше авто ударилось в дерево и остановилось. Все закончилось за несколько секунд, а мне казалось, что мы крутимся вечность… Машина лежала на правом боку, я – спиной на дверце.
–Аааааааааааа!!
Крик вырвался из моей груди больше от нервного напряжения, чем от страха или боли. С кресла донеслись Машины всхлипы, и я с облегчением отметила, что она сидит в том же положении, будучи крепко пристегнутой. Даже кепочка не упала с головы. Я все еще лежала на спине, на дверце с прижатыми к груди коленями. Чтобы выбраться наружу, мне придется проползти через водительскую или Машину дверь, после того, как выберется дочка.
–Доченька, у тебя что-то болит? Успокойся, все закончилось, все хорошо! Ручки, ножки не болят?
Я потянулась к ребенку и поняла, что меня как будто стало меньше… «Господи, я не чувствую ног…» – пронеслось в голове.
– Я не чувствую ног! – громко сказала я, не веря в свои слова – Я не чувствую ног, я не чувствую ног!
Это невозможно! Невозможно не чувствовать часть своего тела! Она же вот здесь, на месте! Я впадала в легкую панику, пытаясь пошевелить пальцами на ногах. Потом осмотрелась. Все вокруг было в темно-красных пятнах.
–Мама, это что кровь? – плакал мой ребенок.
– Доченька, это черника, помнишь, мы покупали? Она просто рассыпалась… – я взяла себя в руки и старалась говорить спокойным голосом, – Давай я тебя отстегну, и ты выйдешь из машины…
–
А ты?–А потом я! Я же снизу, ты первая должна выйти…
С первого сидения донеслись шорох и вздохи. Родители не пострадали, им удалось выбраться из машины и вытащить Машу. Внутри осталась только я. Вместе с облегчением оттого, что мой ребенок в безопасности, я чувствовала жуткий ужас оттого, что машина, как мне казалось, может взорваться. Именно так, как показывают в фильмах.
Выбраться самостоятельно я не могла, поэтому ясно представила языки пламени и адскую боль от ожога. Я выдохнула и приготовилась, молча, терпеть, чтобы еще больше не шокировать дочку. Принятие неизбежного финала несколько остановило надвигающуюся панику.
«Сгорю заживо быстро, терпеть придется недолго» – обреченно успокаивала себя я, и в этот момент четыре сильных мужских руки, как крылья Ангела, подхватили меня, выдернув из искореженной машины, и положили на траву в нескольких метрах от места аварии.
Глава 3
Практически все дошкольное детство я провела у бабушки с дедушкой в малюсеньком городке. Мы с братом провели там несколько счастливых, спокойных лет среди лесов, полей и рек.
У нас была квартира в городе и дача за 40 км от него. Деревянный дом в окружении приозерных кустарников. Лес, луг и два озера. Одно маленькое, искусственное, там мы обычно купались. А другое – большое. Бабушка часто рассказывала, что там, на другом берегу – детский лагерь. Я смутно представляла, что это такое, так как росла в основном в одиночестве. Не ходила в садик и на развивающие кружки (если такие существовали в то время). Но все равно всегда всматривалась вдаль в надежде увидеть хоть что-то из детской, веселой лагерной жизни.
Взрослые постоянно ловили рыбу на лодке или с берега. Мы все вместе ездили в лес по грибы. Найдя подходящее место, семья разбредалась по сторонам с ножиками и ведерками наперевес. Совсем маленькой, я держалась взрослых или старшего брата, а став постарше, могла и сама бродить недалеко от машины. Я любила остановиться у дерева и замереть, прислушиваясь к звукам леса и вдыхая его запах. Моих спутников не было видно, и мне нравилось представлять, что я здесь одна-одинешенька. Мне нравилось рассматривать кору и листья деревьев, хвойные иголки и мох, устилавшие землю. Я наблюдала за муравьями и мошками среди залежалых листьев и еловых шишек и чувствовала себя такой маленькой среди огромной растительности, но вместе с тем в душе зарождалось физически ощутимое единение с природой. А на сердце было не страшно, а таинственно-прекрасно.
Эти знакомые чувства нахлынули, когда я после аварии оказалась на лесном ковре. Меня сразу окутали знакомые запахи залежалой листвы и шишек. Я видела муравьев и прочих букашек, чей покой нарушила своим невольным вторжением. Стало гораздо спокойнее, как будто земля впитывала в себя весь стресс и расслабляла меня. Я лежала на траве, чужие люди поддерживали голову, успокаивали. Маша была здесь же, она не плакала, просто стояла рядом, испуганная, понимая, что раз мама не может встать, значит, случилось что-то страшное. Я протянула к ней руку и стала подбадривать, уверяя, что все самое страшное уже позади. И самое интересное, что я действительно в это верила!