Как стать богом
Шрифт:
Несколько минут все молчат.
– Вы Вадим Данилович все-таки не молчите, – напоминает о себе Эраст Бонифатьевич.
Вадим разлепляет сухие губы:
– Вы что же, на самом деле верите что я могу делать будущее?
– Я не верю, – веско говорит Эраст Бонифатьевич, – Я это знаю! Мы знаем это из очень достоверных источников. Самых достоверных, Вадим Данилович!
– Бред, – повторяет Вадим. – Неужели Вы сами не понимаете, что это бред? Ну не бывает же так!
«А вдруг могу?! А вдруг бывает?! – встревоженно думает Вадим паникуя, – Погоду ведь все время нам делаю! Не предсказываю, не-е-ет. Делаю! Всю
– Не упирайтесь, Вадим Данилович, не надо. Все всё про Вас давно знают.
– Чего Вам от меня надо, вот я чего не понимаю, – говорит Вадим. – Кто я по Вашему, волшебник что ли?
– Не знаю, – отвечает Эраст Бонифатьевич проникновенно. – Не знаю и даже знать не хочу. Нам надо чтобы победил на губернаторских выборах человек, которого все называют почему-то Интеллигентом. А уж как Вы это сделаете нас совершенно не касается. Понятно?
– Мне понятно, что Вы с ума сошли, – говорит Вадим медленно.
Он вдруг поднимается.
– Хорошо, – говорит он, – Ладно. Сейчас. Я только принесу бумаги.
Но только он шевелится к палатке, рыжий Голем тотчас оказывается между входом в палатку и Вадимом.
– Рыжий-красный – человек опасный… – говорит ему остановленный Вадим и асимметричное лицо Голема перекашивается еще больше. Он даже кажется прищуривается от напряжения мысли.
– Ч-чиво?! – спрашивает Голем чрезвычайно агрессивно, но неожиданно высоким и сиплым голоском.
– …а рыжий-пламенный поджег дом каменный. Извини! – дополняет Вадим поспешно, – Ничего личного. Это я так, от ужаса.
– Не обращай на него внимания, Кешик, – небрежно говорит Эраст Бонифатьевич, – Это он от ужаса. Шутит. Ну что там у Вас в палатке может быть? Двустволка какая-нибудь, я полагаю? Так ее надо ведь еще выкопать из-под барахла. Потом патроны разыскать, зарядить. Смешно ей-Богу, несерьезно. Бросьте!
Эраст Бонифатьевич неопределенно хмыкает:
– Но давайте уже вернемся к нашему маленькому делу.
– Но я не знаю, что Вам еще сказать, – говорит Вадим, устало прикрывая глаза. – Вы меня не слушаете. Я Вам говорю: это невозможно. Вы мне не верите. Вы в чудеса верите, а чудес не бывает.
– А ЗНАТЬ будущее? – говорит Эраст Бонифатьевич с напором. – Знать будущее – это разве не чудо?
– Нет. Это, не чудо. Это такое умение.
– Тогда и исправлять будущее – это тоже умение.
– Да нет же! – говорит Вадим с досадой и отвращением. – Я же объяснял Вам. Это как газовая труба большого диаметра и длины: Вы смотрите в нее насквозь и видите на том конце картинку – это как бы будущее. Если бы Вы эту трубу повернули, увидели бы другую картинку. Другое будущее, понимаете? Но как ее повернуть, если она весит сто тонн, тысячу тонн? Ведь это как бы воля миллионов людей! Понимаете? «Равнодействующая миллионов воль» Это, не я сказал, это, Лев Толстой. Как прикажете эту трубу повернуть? Чем? Ху_м, простите за выражение?
– Это полностью Ваша проблема, – возражает Эраст Бонифатьевич, – Чем Вам будет удобнее, тем и поворачивайте.
– Да невозможно же это!
– А мы знаем, что возможно.
–
Да, откуда Вы это взяли, Господи?!– Из самых достоверных источников.
– Из каких еще источников?
– Сам сказал!
– Что? – не понял Вадим.
– Не «что», а «кто». Сам. Понимаете о ком я? Догадываетесь? САМ. Сам сказал. Могли бы между прочим и раньше сообразить, ей-Богу.
– Врете! – говорит Вадим поперхнувшись, – Не мог он Вам этого сказать! Он же меня инициировал. Он как отец мне! И мне он ничего про это не говорил. А Вам вдруг сказал?
– И однако же – сказал. Сами посудите: откуда еще мы могли бы такое узнать? Кому бы мы еще могли поверить? Сами подумайте?
И снова молчание.
Сюжет 3. Вторая инициация Вадима Христофорова
Пытка
– Молчите?! – восклицает Эраст Бонифатьевич, – Тогда начинаем эскалацию. Кешик будь добр!
Лысый носорог надвигается и берёт Вадима в свои объятия. Обхватывает и прижимает к складному креслу. Теперь он не может шевельнуться. Совсем. Да он и не пытается.
– Руку ему освободи, – командует Эраст Бонифатьевич. Правую! Так. И чтобы я его физиономию мог видеть, а он – мою. Хорошо. Спасибо!
– Теперь слушайте меня Вадим Данилович, – продолжает он, – Лёпа, делай раз!
Большеголовый Лёпа освобождает горсть от орешков, вытирает ладонь о штаны и приближается, небрежно брякая челюстями щипчиков. Это блестящие светлые щипчики специально для орехов. Лёпа неуловимым движением ухватывает в зубчатые выемки Вадимов мизинец и сжимает рукоятки.
– Такой мелкий и такой не-при-ят-ный, – говорит ему Вадим перехваченным голосом.
Лицо его делается серым и пот вдруг выступает по всему лбу крупными каплями.
– Не паясничать! – приказывает Эраст Бонифатьевич, – Вам очень больно, а будет еще больнее! Лёпа, делай два!
Лёпа ловко перехватывает второй палец.
– Н-ну ты! – шепчет Вадиму в ухо рыжий Кешик наваливаясь на него еще плотнее, – С-стоять!
– Всё! Хватит! – Вадим задыхается, – Хватит, я согласен!
– Нет! – возражает Эраст Бонифатьевич, – Лёпа, делай три!
Аванс
На этот раз Вадим кричит!
Эраст Бонифатьевич наблюдает за ним играя шариком на ручке черной указки. На лице его выражение брезгливого удовлетворения. Все происходит по хорошо продуманному и не однажды апробированному сценарию.
Непослушному человеку давят пальцы. Причем так, чтобы обязательно захватить основания ногтей. Человек кричит. Вероятно человек уже обмочился. Человек расплющен и сломлен. И Эраст Бонифатьеич распоряжается:
– Все! Достаточно. Лёпа, я сказал достаточно!
Вадим смотрит на посиневшие пальцы и плачет. Пальцы быстро распухают. Синее и багровое прямо на глазах превращается в аспидно-черное.
– Мне очень жаль, – произносит Эраст Бонифатьевич прежним деликатным голосом светского человека, – Однако это было необходимо. Вы никак не желали поверить насколько все это серьезно!
– Теперь следующее, – он суёт ладонь за борт пиджака и извлекает длинный белый конверт.
– Здесь деньги, – говорит он, – Пять тысяч баксов. Вам. Аванс. Можете взять.