Как стать сюнди

Но давайте не будем о грустном, все-таки подобные случаи скорее исключение, чем правило. Если говорить о наиболее распространенных уловках жителей Поднебесной, то стоит упомянуть производство товара не того качества, которое ожидает российский покупатель. Вместо миллиметровой стали вам могут подсунуть 0,8, вместо силуминовой втулки — пластиковую. Но и здесь, к сожалению, мы часто сами виноваты.

Это как в старой притче, когда приходит мужик к скорняку, приносит заячью шкуру. «Можешь, — говорит, — шапку сшить?» Скорняк отвечает: «Могу». Мужик: «А две?» Скорняк: «да хоть десять!» Обрадовался мужик, заказал десять шапок, приходит через неделю. А скорняк ему вручает десять шапок, каждая с ладошку. Мужик давай кричать: «Да ты что натворил?! Это куда же я, стесняюсь спросить, твои шапки натягивать должен?!» А скорняк в ответ: «Ну а ты сам-то разве не соображаешь, что из одной шкурки нормальная шапка только одна выйдет?» В общем, за что боролись, на то и напоролись.

Общался я как-то с одним китайцем, который производит пластиковые комплектующие для каких-то электрических устройств — точно не скажу каких, не специалист. И вот на заводе он мне показывает производственную линию, поясняет:

— Вот из этого бункера я беру полистирол для производства изделий на китайский рынок и на экспорт. А вот из этого — для тех же изделий, но в Россию.

Я его спрашиваю:

— А в чем фокус? Чем отличается сырье в этих двух бункерах?

— В первом, — отвечает производитель, — полистирол импортный, дорогой, я его из Штатов привожу. А во втором бункере — подешевле, китайский. На изделия из импортного сырья я даю двадцать лет гарантии, а из китайского — всего пять.

Я возмутился: это за что же нас так дискриминируют? Тем паче что электричество — не машинки игрушечные, такой наплевательский подход может быть просто опасен…

Заметил китаец мои душевные муки и поясняет:

— Ага, — говорит, — я своим российским заказчикам тоже пытался объяснить преимущества качественного товара, пусть он и дороже. А они мне все в один голос заявляют: нам гарантия вообще не нужна, нам главное цена на уровне плинтуса.

Вот и получается, что китайский станок, который вы подсмотрели у своего немецкого конкурента, молотит двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, а у вашего российского знакомого точно такой же с виду станок через три часа после запуска расшвырял свои шестереночные внутренности по всему цеху. И хорошо, если не зашибло никого. Зато станок стоил в два раза дешевле! Ларчик открывается просто: китайцы не могут отказать клиенту, это просто не в их правилах. Они будут до последнего ужиматься в цене, но ведь и приплачивать из своего кармана им не резон. Вот и получает особо ушлый (как он сам думает) заказчик вместо полноценной технологической линии десяток жестяных коробок с гайками. Пластмассовыми, из детского конструктора. При этом, обратите внимание, китайцы не обещали качество, как у тех станков, которые они поставляют в Германию. Они не врали. Они просто не сказали правду, за счет чего собираются так радикально снизить цену. Но ведь их никто и не спрашивал об этом, верно?

Так что врать или говорить правду — личный выбор каждого. Равно как и вынуждать или не вынуждать своего делового партнера врать. И вот здесь опять-таки не могу не напомнить, что если вы станете сюнди со своим китайским поставщиком, то сможете разговаривать более открыто; вы перейдете от противопоставления «продавец — покупатель» к полноценным партнерским отношениям. Соответственно, и поводы для лукавства исчезнут.

Глава 10 Береги платье снову, а лицо — смолоду

Перед тем как поехать работать в Китай, я изучил достаточно много материала в англо- и русскоязычном Интернете, чтобы понять, с какими специфическими особенностями китайского менталитета мне придется столкнуться, будь то повседневная жизнь или бизнес. И поймал себя на том, что регулярно натыкаюсь на фразы «сохранить лицо» и «потерять лицо». Но даже из контекста я так и не смог в явном виде понять, что же это за лицо такое и чем именно китайское лицо важнее всех прочих лиц в мире. В русском языке есть выражение «делать хорошую мину при плохой игре», но в случае с китайцами смысл лица несколько иной, я это сразу почувствовал.

В свой первый, квартирьерский приезд в Китай я спросил своего тогда еще просто потенциального партнера, а нынче хорошего друга, владельца тайваньской логистической компании: а что же самое главное, чего ни в коем случае нельзя делать в Китае? Я понимал расплывчатость и даже некоторую абсурдность этого вопроса и не обиделся бы, получив не менее расплывчатую отговорку, но, к моему удивлению, ответ прозвучал сразу, практически автоматом: главное в Китае — не потерять лицо. Поскольку эту фразу мне сказал китаец, я предположил, что с означенным вопросом мне предстоит разобраться серьезно, — и не ошибся.

Самое смешное, что общий смысл этой фразы все вроде бы знают, но при этом каждый понимает ее по-своему. Это как с математической точкой. Любой из нас неоднократно с ней сталкивался, как минимум в школе на уроках алгебры и геометрии. Но вот попросите какого-нибудь человека с высшим техническим образованием дать четкое определение математической точки. Он снисходительно хмыкнет: да легко! И даже откроет рот, чтобы тут же, с ходу, продемонстрировать, что в студенческие годы не только портвейн потреблял и на дискотеках за первокурсницами ухлестывал, но еще и конспекты изредка почитывал. Откроет рот, да так и замрет в ступоре. В лучшем случае, подумав минуты три, промямлит нечто невразумительное. Я неоднократно проделывал такой фокус со своими знакомыми технарями, очень впечатляет, попробуйте при случае.

Но математическая точка — это все-таки абстракция. Так, может, и пресловутое китайское мяньцзы тоже абстракция? Просто кому-то делать нечего было, вот он и придумал, что два этих иероглифа будут почему-то мифически означать мифическое лицо?

В августе 2007 года произошел громкий скандал с отзывом большой партии кукол китайского производства из розничных сетей США. Куклы были покрашены краской с большим содержанием свинца; краску поставлял лучший друг хозяина игрушечной фабрики. В итоге хозяин фабрики повесился, поскольку «его лучший друг нанес ему такой ущерб», как было написано в предсмертной записке. Я поначалу не мог понять, зачем надо было сводить счеты с жизнью: вряд ли даже после банкротства фабрики хозяин потерял все средства к существованию. А потом вдруг понял, что это и есть тот самый случай, который в Китае называют «потерять лицо». А вы говорите — абстракция. Назовите мне хоть одного человека, наложившего на себя руки из-за того, что он не смог дать определение абстрактной математической точки. По крайней мере, все те, над кем я имел удовольствие поиздеваться подобным образом, на данный момент живы, дай им бог здоровья, благоденствия и детишек побольше.

Так, может, китайское «лицо» — это аналог наших понятий «совесть» и «честь»? Я решил узнать, что думают по этому поводу специалисты, связанные по роду своей деятельности с Китаем и китайцами.

Есть такой интернет-сайт — «Восточное полушарие», он объединяет всех русскоязычных людей, которых судьба забросила в Юго-Восточную Азию. И в китайском разделе этого сайта я создал дискуссию, на которой попросил всех желающих высказать собственное мнение — что же такое значит для современного среднестатистического китайца потерять лицо? Дискуссия оказалась достаточно бурной. Что особенно радует, участники подобрались самые разные. Профессиональные синологи, которым еще в институте целенаправленно прививали восточную философию, и обычные люди, даже не говорящие по-китайски, но давно работающие здесь и видящие ситуацию изнутри. Русские и китайцы. Синофилы и синофобы. В общем, выборка респондентов получилась вполне себе репрезентативная, если уж в терминах социологического исследования говорить. Постараюсь сейчас непредвзято изложить некоторые тезисы этого обсуждения.

Сразу скажу: единого мнения, если говорить о формальном определении термина «лицо», нет даже среди китаеведов. Да оно в данном случае и не нужно, ведь эта книга не культурологическое исследование, а что-то вроде практического справочника для людей, ведущих бизнес с китайцами. Поэтому нам гораздо интереснее и полезнее понять, как нужно себя вести в китайском обществе и чего не следует делать ни в коем случае.

Понятие лица в Китае, да и во всей Юго-Восточной Азии — социальное. Если смотреть в первом приближении, то оно принадлежит к области нравственных категорий, как и совесть. Но только совесть относится к индивидуальности, а лицо — к социуму. При этом понятие совести в Китае гораздо более размыто, чем понятие лица. Разумеется, есть несколько иероглифов, которые с натяжкой могут быть переведены на другой язык как «совесть». Однако до сих пор китаисты всего мира спорят, ищут различия и нюансы, но так и не могут прийти к единому мнению, как же на самом деле будет по-китайски эта загадочная китайская совесть. А сами китайцы на эту тему мудро молчат. Нормального китайца совесть как таковая никогда не замучает; вряд ли он даже осознает, что есть такая штука. Он абсолютно самодостаточен и в высшей степени эгоцентричен. Весь мир среднестатистического китайца находится не где-то там вокруг него, а в нем самом.

Мотороллеры как вид транспорта очень распространены в Китае, причем не только среди молодежи. Я лично знаю владельца нескольких фабрик, который ездит на работу на дряхлом мопеде. В гараже у него стоят два шестисотых «мерса», но на них он только партнеров катает. Это еще раз доказывает, что автомобиль в Поднебесной — не средство передвижения, а понт.

Самодостаточность обитателей Поднебесной проявляется даже в том, как они ведут себя улице. Вот идет китаец по краю тротуара. По ходу движения авто- и вело-транспорта. Идет себе, песенку напевает вполголоса, а то и во всю глотку. И вот вдруг решает, что именно сейчас и именно здесь ему нужно перейти через дорогу. Он не останавливается, не оглядывается назад, не смотрит, как нас в детстве учили: сначала налево, потом, на середине проезжей части, направо. Он просто внезапно делает шаг с тротуара на дорогу. И так же не спеша, не меняя темпа, не прекращая напевать, отправляется наискосок через улицу. В его мире имеется осознанная необходимость перейти дорогу. А если у него за спиной есть кто-то другой и в мире этого другого существует ровно такая же необходимость именно в этот момент именно в этом месте просвистеть мимо этого же тротуара на двухколесном пырчике, — так это проблемы того, другого. Так думает первый китаец. А точнее, он об этом не думает: он весь в себе. Именно поэтому в Китае водители так часто сигналят. Они прекрасно понимают, что оборачиваться пешеходы не будут, пешеходы выше этого, поэтому водители своим бибиканьем заранее предупреждают погруженных в свой мир соотечественников: я тут еду, мой мир железнее и тяжелее, поэтому, будь добр, повремени-ка с переходом дороги. И пешеход, опять-таки не поворачивая головы, замирает с занесенной ногой и только после того, как мопед либо автомобиль промчится мимо, продолжает свое неспешное движение через улицу. По-прежнему не глядя по сторонам.