Как-то так. Люди и техника

– А-а-а, явился дорогой! И где это мы с утра бродим?

Пупкин окончательно зависает и не может выдавить из себя слово.

– У нас что, теперь принято на кухню в ботинках заходить?!

Виктор Иванович принимается разуваться в проёме кухонной двери.

– Дорогой, ты не ответил на мой вопрос.

– Я… я ходил на работу, – наконец произносит Виктор Иванович.

– На какую работу? Ты уже два года на пенсии.

Пупкин вновь зависает.

– А теперь ответь, мой дорогой! Что ты мне за записку оставил?..

– Так я это…

– Что, для внука пять тысяч пожалел?.. А жену вором обозвал?!

– Мне… я… – мычит Пупкин.

– Что мне?!

– Мне показалось…

– Кажется, сходи в прокуратуру! Ишь… до чего дописался?!

– Так я…

– Нет, вы только поглядите на него, о чём он мне в записке пишет?! Целоваться не буду!.. И с кем же ты в моё отсутствие целуешься?!

Расстроенная женщина хватает мокрое полотенце, сильно шлёпает Пупкина по лицу и…

И Виктор Иванович подскакивает на кровати как ужаленный. По лицу скатываются капельки холодного пота, от сна невозможно придти в себя. На мокрой подушке испуганный кот. Леопольд резвился ночью с листами журнала. Запрыгнул на книжную полку, но не удержался и свалился на голову хозяина. Именно поэтому инженер так явно ощутил удар полотенца по лицу. Виктор Иванович протягивает руку к животному, кот съёжился и зашипел в ожидании наказания. Инженер лишь нежно погладил спинку озорника. Кот спрыгнул с кровати, схватил зубами тапочки и поволок их на середину спальной комнаты.

Пупкин взглянул на будильник: 3.00 ночи, 13 января 2031 года. Главный инженер осмотрел кровать, второй подушки не наблюдается. Помчался босяком на кухню в ожидании чуда. Кухонный стол пуст, плита тоже. Инженер опустился на стул, обхватил голову руками. Виктору Ивановичу так хочется прощаться с прекрасным сном, где они с женой вновь вместе. Пупкин просидел в этой позе сорок минут, бесконечно вспоминая сон и его подробности.

Вдруг память выдаёт неимоверный факт. Пупкин отчетливо вспоминает, как вчера вводил в компьютер начало периода. Какой год он ввел? Явно – 2011. Виктор Иванович осознаёт – жены не вернуть, а его ошибка может привести к краху системы. Люди перестанут получать пенсии и пособия, банки закроются, рабочие останутся без заработной платы. Главный инженер схватил куртку и выскочил из квартиры в тапочках. Запрыгнул в кабину лифта, пытаясь на ходу одеть куртку.

– На первый! Живо! – скомандовал Виктор Иванович.

– Есть! – по-военному ответил лифт и камнем полетел вниз.

– Ну, давай же!..

– Первый! Высаживайтесь!

– Понял. Благодарю за службу! – прокричал Пупкин, выскакивая из лифта.

– Служу отечеству! – ответил лифт и не стал закрывать двери, вдруг ещё что-нибудь понадобится.

Троллейбусы в столь раннее время не ходят. Инженер бежит по заснеженным улицам, мороз пощипывает щеки, непокрытой голове холодно, в тапочки забился снег, пальцы ног окоченели. Лишь бы не упасть… только бы сердце не прихватило. Дотянуть бы до вычислительного центра и перезапустить систему с правильной датой… – стучит в висках Виктора Ивановича.

Третий этаж – вычислительный центр. Главный инженер упирается в дверь головой и широко расставляет руки. Усы покрыты льдом, рубашка мокрая от пота, глаза слезятся, тяжело дышать.

– Добрый день! Без теста не пущу, – произносит дверь.

– Где же ты день увидела? – возмутился запыхавшийся Пупкин.

– Не знаю, давайте приступим к тесту.

Двадцать секунд, Виктор Иванович не двигается.

– Вы будите тестироваться или нет! – возмущается дверь.

Пупкин молчит. Затем отходит на шесть метров. Разгон, удар… с двери слетает электронный замок. Правая створка покосилась и со скрипом рухнула на пол.

– Не нравится?! Электронное чудовище!

Инженер торжественно заходит в помещение вычислительного центра. С превеликим удовольствием стукает кулаком по оставшейся половинке двери. На пол сыпется электроника и датчики.

– Добрый… не пущу… день… тест… – продолжают твердить остатки электронного устройства.

– Поговори мне ещё! – произнёс шестидесяти пятилетний мужчина и уверенным шагом отправился на рабочее место исправлять свою ошибку.

Прекрасный день на фоне катаклизма

Велико дело интернет!

И вдруг пропал он навсегда,

Что будем делать мы тогда?

И как нам жить?..

Куда входить, чего искать,

Кому писать, кого читать

И что смотреть?..

А дети наши, как тогда?

Как им экзамены сдавать

И утром школу посещать,

А как отметки их узнать?

Так что, за книжки нам опять?

А как письмо нам написать,

Что, снова ручку в руки брать?..

В нашем квартале произошло ЧП. В субботу замкнул силовой кабель подающий электричество десяти домам. В колодце начался пожар, с которым достаточно быстро справились пожарные. Коммуникации интернета вместе с подачей электричества благополучно накрылись медным тазом.

Послушайте!!! Я никогда не думал, что современный человек такой беспомощный без элементарных благ цивилизации. Кухонная электрическая плита греть отказывается – у неё отпуск. Холодильник взял отгулы. Устал, за многие годы беспрерывной работы, заплакал и потёк. Микроволновая печь в нирване, даже время показывать не хочет. Телевизоры обиделись и перестали зазывать к себе свечением красного глазка. Даже радио, бесконечно транслирующее о конце света – заткнулось. Планшет на пару с сотовым телефоном через четыре часа превратились в бездарный металлолом по причине разряда аккумуляторов. Освещения нет, температура батарей отопления упала, вода из крана идёт тоненькой струйкой. Домофон и звонок входной двери послали всех куда подальше. Печальнее всего – интернета тоже нет. Прямо Армагеддон какой-то!

Но зато в этот день я узнал столько нового. Вы даже представить себе не можете! Оказывается, в наших домах столько детей!.. И они вышли на улицу. Большая детская площадка моментально заполнилась. Дети принялись играть в футбол, хоккей, настольный теннис, бадминтон и общаться друг с другом. Даже малолетки сменили сотовые телефоны на лопатку и ведёрко, полезли в песочницу. А буквально день назад как было?.. Выйдут на улицу человек пять, их родители из-за компьютера выгнали. Сядут лавочку и в телефон. Им ведь сообщение послать легче, чем поговорить друг с другом.

Мало того, мне удалось познакомиться со многими интересными людьми, проживающими в нашем доме. Сосед слева – программист, интеллектуальная личность. Я его вижу в первый раз. Похоже, родился в компьютерном кресле и никогда из-за него не выходил. Соседка снизу красивая – художник, занимается каким-то «Д» на компьютере, вышла в первый раз на свет божий. Сосед сверху – интересный рассказчик, когда выйдет из-за компьютера.

Больше всего меня удивило общение подростков недалеко от подъезда. Мальчик оживлённо объяснял что-то девочке, глядя в её голубые глаза как в экран монитора. Его руки вытянуты вперёд, движения пальцев напоминают набор текста на клавиатуре. Девочка периодически отвечала, поднимая правую руку, движения копировали вождение компьютерной мышки. Неужели мы превращаемся в роботов и рабов интернета?..

Выходной день прошел быстро, я даже не заметил. Вечер, стемнело, сидим с котом Васькой на кухне. Ему интернет не нужен, а мех какой! Никакие холода не страшны и видит в темноте отлично. Мяса поел, облизывается, довольный как Тузик с грелкой. А я?.. Как сырое мясо есть?.. Посмотрите на мой образ: фонарик обхватывающий лоб – батарейки разрядятся полный каюк, укутан с головы до ног. Даже из бабушкиного сундука валенки с пуховым платком достал. В квартире холодно, в холодильнике тепло. Напоминаю солдата армии Наполеона драпающего из Москвы. Только вместо сабли столовая ложка. Достал старенький керосиновый примус дедушки, залил в него растворитель. А у меня больше ничего нет. Где керосин взять? Да и какая разница, растворитель тоже горит. Пытаюсь приготовить на примусе яичницу. Вы случайно не знаете, как этой штукой пользуются?.. Посмотреть инструкцию в интернете? Был бы интернет – вопросов не задавал. Я весь чёрный, потолок в саже, современную китайскую сковородку с антипригарным покрытием скрутило пропеллером. Яичницу отодрать не могу. В квартире смрад, соседи в экстазе стучат по батареям.