Как убивали «Спартак»: сенсационные подробности падения великого клуба

...Те же люди, кто свидетельствует против Чернышова, рассказывают, что после разгрома от «Локомотива» – 2:5 разгневанный Червиченко пригрозил главному тренеру увольнением, если следующие матчи не будут выиграны. После чего якобы порции бромантана и были увеличены. Кому верить?

– Чернышов потом говорил: может, его самого таким способом подставить и убрать хотели? – рассказывает Деменко. – Не знаю: может – так, может – нет. Вообще, задурить игроку голову кто угодно способен.

Точнее и не скажешь.

Позиции же Червиченко выглядят практически неуязвимыми. Он ведь, в конце концов, после сентябрьских событий «принял меры», сменив штаб. Рассказывают о двухчасовом аутодафе, которое экс-президент «Спартака» устроил в своем кабинете главному тренеру перед тем, как отправить его в отставку. Один из источников свидетельствует, что руководитель клуба, подобно злому следователю, применял во время этого разговора крайне жесткие методы и чуть ли не силой вытащил как из Чернышова, так и из Щукина признательные показания. Но доказать это невозможно.

– А как Червиченко объяснил команде увольнение Чернышова и Щукина? – спрашиваю Деменко. – Сказал, что это из-за допинга?

– Нет, никак не объяснил – просто уволил. Всю остальную информацию мы узнавали из прессы.

В пользу того, что Червиченко тоже знал о происходящем, косвенно говорят лишь три вещи. Первая – именно такое мнение в открытую высказал ран в уже упомянутой телепрограмме «Человек и закон». В свое время Юран был очень близок к бывшему президенту «Спартака», и можно предположить, что он знает, о чем говорит.

Еще об одном пункте подозрений в адрес Червиченко говорит Ващук:

– Президент подробно расспрашивал нас о том, что случилось, и всем своим видом давал понять, что для него происшедшее – полная неожиданность. Но логика подсказывает, что ни о чем не ведать Червиченко не мог. Хотя бы потому, что запрещенные препараты из-за этого своего статуса не могут быть дешевыми. И врачам нет никакого смысла тратить на них немалые деньги из своего кармана. Кто же еще мог это сделать, кроме президента?

– А о чем расспрашивал Червиченко лично вас?

– Он не только расспрашивал, он еще и обвинял. Когда через пару месяцев меня убирали из «Спартака», президент клуба заявил, что, возможно, это я привез допинг из Киева. Когда это услышал, лишился дара речи. Я приехал в «Спартак» играть, заключил контракт на пять лет, вынужден был уходить после первого же сезона, да еще и месяцами гадость из организма выгонять – а мне вдобавок и обвинения голословные бросили.

И, наконец, третий аргумент в пользу того, что президент клуба обо всем знал, мне привел источник в бывшем спартаковском клубе. По его словам, Катулин ежедневно по вечерам приезжал к Червиченко на доклад. Он был глазами и ушами президента в команде (тот его называл «око государево»). И утаить от босса идею Щукина, тем более что это была не его собственная затея, он попросту не мог.

– Верна ли информация, что Катулин каждый вечер прибывал к Червиченко на доклад? – уточняю у Ващука.

– Насчет каждого вечера судить не могу, но то, что он был к нему вхож, – однозначно.

О весомости трех вышеизложенных аргументов судить опять же читателю. Но на Червиченко в любом случае лежит ответственность другого рода – которой он, впрочем, и не отрицает. Именно он взял на работу всех, кто в итоге стал соавторами «дела Титова».

– Руководство в любом случае виновато, даже если ни о чем не знало, – согласен Деменко. – Потому что наняло на работу в «Спартак» тех людей, которые все это натворили.

Не приходится сомневаться, что бывший президент «Спартака» искренне переживал за свой клуб, – иначе не вкладывал бы в него немалые деньги. Но есть у него, как мне кажется, качество, которое не позволило стать успешным руководителем клуба такого масштаба. Червиченко, на мой взгляд, абсолютно не разбирается в людях. Количество проходимцев (хотя бы по вопросам трансферов игроков), которые за период его работы в «Спартаке» играючи обвели его вокруг пальца, тех, кому он фактически дарил большие деньги, зашкалило за всякие разумные пределы.

Червиченко не удалось создать в «Спартаке» команду профессионалов, вертикаль, где обман не был бы возможен как таковой, – и одним из последствий общего хаоса в клубе и стало «дело Титова».

Есть данные, что в начале 2005-го в одном из первых своих разговоров с новым главным тренером «Химок» Павлом Яковенко неформальный руководитель подмосковного клуба Червиченко сказал: если что случится, вся ответственность ляжет на тренера, никакие ссылки на врачей приниматься не будут. Потому что ему, Червиченко, совсем не нужен ярлык человека, который, как в концлагере, проводит опыты над людьми.

Ничего не случилось – кроме того, что «Химки» не вышли в премьер-лигу и руководство Московской области, рассчитывавшее на другой исход, после окончания сезона-2005 попросило Червиченко «очистить помещение». Так и не удалось пока этому эксцентричному, но при этом достаточно образованному и неординарному человеку стать успешным футбольным боссом.

Сегодня в российском футболе его нет, и от этого становится немножко скучно – вносил Андрей Владимирович в него свой неповторимый колорит. Хотя уж кто-кто, а спартаковские болельщики никакой тоски по нему явно не испытывают...

Вечером 3 декабря 2003 года в квартире генерального секретаря РФС Владимира Радионова раздался телефонный звонок. На проводе из Швейцарии был его хороший знакомый, представитель УЕФА Марк Вуямо. Радионов сдружился с ним в дни проведения в Москве в 1999 году финала Кубка УЕФА. Вуямо не был уполномочен президентом Европейского союза футбольных ассоциаций Леннартом Юханссоном делать какие-либо официальные заявления – в сугубо конфиденциальном порядке он сообщил нашему генсеку, что несколькими часами ранее УЕФА получил из лаборатории положительную допинг-пробу А, принадлежащую Егору Титову и полученную после домашнего стыкового матча чемпионата Европы – 2004 с Уэльсом.

Радионов тут же поставил в известность об этом звонке Колоскова, Ярцева, Симоняна и генерального директора РФС Тукманова. Всю следующую неделю ждали официального подтверждения этой информации, которое по правилам может быть отправлено исключительно по почте. Подтверждение прибыло 10 декабря, после чего руководители РФС и начали действовать. По существующей информации, окончательное решение, что предпринять, принимали двое – Колосков и Радионов.

После кулуарных консультаций со знающими людьми в Европе и России было решено: надо отказываться от вскрытия пробы В. Логика была такова. После сентябрьских бурь в РФС отлично знали, что бромантан Титов в самом деле принимал, – поэтому о случайности результатов пробы А не может быть и речи. Проба В неизбежно покажет то же самое – и может только усугубить положение игрока. Потому что вместо того, чтобы добровольно признать свою вину, он проявит упрямство – а в Европе этого не любят. И в назидание могут «вкатить» по полной программе – два года.

Все это и было в спешном порядке объяснено Титову, которого нашли в отпуске в Таиланде. Чуть позже отпускник, рассказывают, сидел в лобби отеля и от руки писал послание в УЕФА с отказом от вскрытия пробы В, которое по телефону диктовал ему Радионов. Это письмо было тут же по факсу передано в РФС, а оттуда – в Швейцарию.

Титов, по имеющейся информации, убежден, что совершил тогда роковую ошибку, подписав себе тем письмом «смертный приговор». Так это или нет, я поинтересовался у Николая Дурманова.