Как в книге

В последний раз, когда прибиралась в архиве перед выходными, заметила какую-то ужасно потрепанную тетрадь, застрявшую между полок. Удивительно, что она еще сохранилась, потому что многие произведения здесь уже давно перепечатаны в электронную версию или утилизированы. Стало очень любопытно, поэтому я утащила эту тетрадь домой, все равно никто не заметит, раз столько лет валялась там. Почитаю, а потом перенесу в компьютер.

До нового чтива дома руки так и не дошли, потому что весь вечер проговорила с подругой. Им придется задержаться в городе из-за проблем с бизнесом, поэтому встреча переносится на неопределенный срок. Зато все время на телефоне мы планировали как проведем этот день. Теперь хочется ускорить время, иногда оно тянется так медленно!

Утром испекла своему начальнику домашнее печенье. Пытаюсь не думать из-за чего у меня появился такой порыв, просто хочется как-то поднимать ему настроение. Не знаю какие тайны он хранит, но это отнимает у него много сил. Почти всегда я вижу его напряженно двигающимся в сторону архива или разочарованно удаляющимся оттуда. Мы почти не разговариваем, только стандартные приветствия и прощания, но я чувствую, что иногда он поглядывает на меня, когда проходит мимо. Причем не исподтишка, а вполне открыто и даже откровенно, будто изучает зверька в зоопарке.

Не сказать, что мне это не нравится, но, когда он рядом, я постоянно испытываю напряжение. Все валится из рук. Спина покрывается испариной. Я не привыкла так реагировать на противоположный пол. Не понимаю, что испытываю к этому человеку и не хочу узнавать.

Сегодня он пришел почти в самое начало рабочего дня, чему я была очень удивлена. Ритуал с кофе был проведен, и я собралась ретироваться из архива, но услышала, как он говорит мне:

– Подожди. – спокойным, уверенным тоном.

Я оборачиваюсь, смотрю на него не понимающим взглядом.

– Слушаю вас.

– У меня к тебе будет просьба. Закончи все свои неотложные дела на сегодня и приходи сюда, ничего не планируй. Если спросят, скажи, что личное поручение Максима Витальевича.

Я сначала опешила, но возражать не стало. Если честно стало даже немого любопытно, какие это «личные» поручения он может мне дать. Освежая воспоминания с прошлой работы, начинает чесаться коленка. Пусть будет уверен, даже такому мужчине как он, я не дам опорочить свою честь и дам отпор.

Хотя, о чем это я, мне еще ничего не сказали, а я уже придумала себе кучу разных вариантов. Среди которых есть: «долго и счастливо», убийство с расчленением и т.п. Я настоящая женщина…

Пока мыли витали, поймала на себе взгляд шефа, мои шестеренки начали крутиться с удвоенной силой. Я кивнула, сказав – Хорошо. – и удалилась доделывать утренние дела.

После обеда я пришла в архив, здесь никого не было. Снова проснулось мое любопытство и нос повел меня за стол, где сидел Максим Витальевич. Я быстро проверила, нет ли кого-нибудь в приемной, прикрыла дверь и склонилась над бумагами. Стандартные кипы макулатуры и открытая записная книжка. У шефа очень красивый, ровный подчерк, нет лишней писанины и каких-то рисунков. Все четко и по делу. У меня бы вся бумага была исписана разноцветными ручками или каких-нибудь каракулями. Что поделать, творческая натура.

Когда я начала читать что там написано, успела только разглядеть: «Было отправлено из Штатов. Примерно в начале 90-ых.»

И услышала намекающее покашливание за спиной. Дернулась, потому что опять была поймана с поличным. Развернулась и увидела, как на меня направлен грозный взгляд этих глубоких карих глаз.

– Простите… я не специально… просто думала вы уже не придете и хотела прибраться на столе. – сказала я, хоть и понимала, что оправдываться бессмысленно. Все выглядело более чем понятно.

– Тебя с детства не учили, что рыться в чужих вещах это плохо? – спокойно проговорил он, делая шаг навстречу ко мне. Я начала пятиться, но пыталась придать своему лицу максимально уверенное выражение. – И как мне тебя наказать за такое поведение?

Еще немного и я упрусь спиной в книжную полку и бежать будет точно невозможно. Стоп… что? Наказать? Он перечитал романов 18+? Мне стало дико неловко и от этого очень смешно. Почти до истерики, я действительно начала хохотать ему в лицо.

– Извините! Хпхпхп… Просто это звучит очень забавно…пхпхпх. По правилам жанра вы должны подойти ко мне максимально близко, проговорить это на ушко, ну а потом сами понимаете… хпхппх.

Я закапываю сама себя. Уже не понимаю, что несу. А он все стоит и смотрит своим непроницаемым взглядом прямо в душу.

– Вы хотели дать мне сегодня какое-то поручение? Ваша личная помощница не справляется? – господи, что я несу. Какая мне разница до его личной помощницы.

– А ты смешная. – наконец произносит он и садится за стол, показывая рукой на соседний стул. – Присаживайся.

Я покорно села, ожидая дальнейших указаний.

– Я попрошу у тебя об одной просьбе, о которой никто не должен знать.

ГЛАВА 6

– Тебе нужно привести этот архив в идеальное состояние и разобрать все работы, отправленные авторами за последние 30 лет. Если будет приходить что-то новое, то первым делом отправляй это ко мне. Пока что это твоя основная задача.

–Потом будут еще какие-то?

– Посмотрим…

– Вы здесь что-то ищите?

–Это ты мне скажи. Мы здесь что-то ищем? – проговорил он, повторяя мою интонацию.

Я поняла его намек на то, что никто про это не должен знать. Поэтому активно начала крутить головой из стороны в сторону, показывая отрицательный ответ.

– Вот и умница. Можешь приступать.

– Разве вы не любите работать в одиночестве?

– Я готов пойти на жертвы.

И работа закипела. До самого конца дня я торчала с ним в этом замкнутом помещении. Иногда смотрела в его сторону, а когда наши взгляды пересекались, то в тело вонзались острые иголки, оставляя после себя покалывающие ощущения. Я видела, как активно он вчитывается в материал, будто в надежде увидеть в нем что-то очень важное, что было очень стронно, ведь это работы, которые как раз-таки, не подходят для публикации здесь.

Самому издательству уже больше 50 лет, как я узнала позже, за нашими короткими разговорами с Максимом Витальевичем. Основано оно было его отцом и досталось по наследству. Его родитель недавно скончался, чуть меньше полу года назад, и он стал полноправным и почти единственным владельцем акций.

Литературное дело его никогда не привлекало, но так сложились обстоятельства, что он не мог пока что оставить свой пост. А я стою и не понимаю, как можно отдать такое место кому-то со стороны. Просто продать и забыть. Это же его наследие.