Как в страшном сне. Шоу ужасов (сборник)

Орлов вздрогнул, услышав слово «убил», но тут же взял себя в руки.

– Собственно, никто. Так получилось, что эта девушка и Татьяна, Татьяна Федоровна, – смущенно поправился он, – были хорошо знакомы. Юля что-то там для нее делала. Татьяна пришла к ней домой, увидела, что дверь открыта, вошла, а там… Она сразу же позвонила мне. Я приехал, нашел в квартире фотографию Артема, еще кое-какие его вещи… Татьяна призналась, что Юля уже говорила ей об Артеме, советовалась. Только она не сразу поняла, что речь идет о моем сыне. Но когда увидела фотографию…

– И вы пришли к единственному умозаключению. А потом уничтожили все улики.

Орлов кивнул.

– Да, Татьяна мне помогла, спасибо ей. Потом я увез Артема на дачу, от греха и ментов подальше… – он внезапно осекся. – Вы хотите сказать, что?..

– Да, Тимофей Николаевич. Артем ничего подобного не делал, да он и не смог бы. Он умный, рассудительный и порядочный парень. У вас замечательный сын. А с Юлей он виделся всего один раз – случайно познакомился на улице.

– То есть вы все знали? – Орлов задохнулся от возмущения. – Так что же вы… А-а, ну да, – он стукнул себя по лбу, – я идиот!

– Ну, зачем же вы так, – произнесла я. – Кстати, Артем вернется сам, я уверена. После того, как убийца будет арестован.

– Вам известно, кто это?

– Да. Думаю, и у вас уже появились кое-какие предположения. Проблема в том, что улик против убийцы практически никаких нет. Часть из них вы уничтожили собственноручно. Но только доказав вину истинного убийцы, мы снимем все подозрения с Артема. Прежде чем съесть барракуду, накорми ею кошку.

Орлов непонимающе нахмурился.

– Да это я так, вспомнила кое-что. Давайте-ка сделаем вот как…

Через несколько минут Орлов спустился к машине, а я взялась за телефон.

– Здравствуйте, Татьяна Федоровна. Мы с вами знакомы только заочно. И думаю, вы меня достаточно ненавидите, чтобы немедленно приехать и побеседовать на очень интересную тему.

Из трубки доносилось учащенное дыхание.

– Например, о том, что на самом деле случилось с девушкой по имени Юля, у кого находится некогда пропавший ключ от квартиры Орловых и что нам с вами делать дальше.

– Вы где? – хрипло спросила Карабанова.

– Я жду вас у Орловых. Тимофей Николаевич уехал, мы сможем спокойно все обсудить. Я не прощаюсь.

Я положила трубку. Сейчас Карабанова позвонит Орлову в офис. Секретарь подтвердит, что шеф уехал из города. Я набрала номер Виктора.

– Виктор Геннадьевич? Привет. Можешь приезжать за своим двойным убийцей. Только очень быстро. – Я назвала адрес.

Спустя полчаса я сидела на диване в гостиной Орловых и напряженно вслушивалась в тишину. Татьяна Федоровна задерживалась. Наконец в замке тихо повернулся ключ.

– Здравствуйте, Татьяна Федоровна, – произнесла я, не поворачивая головы, – а я уже начала в вас сомневаться.

Карабанова пересекла гостиную, опустилась в рядом стоящее кресло. Глаза ее пылали ненавистью.

– А теперь рассказывай, милочка, что тебе известно, – она нетерпеливо дернула револьвером.

– Красивая игрушка, – я присмотрелась к оружию, мысленно возблагодарив судьбу, что у Карабановой не хватило наглости выстрелить мне в затылок. – Это не тот ли «смит-вессон», который в свое время «украли» у вашего мужа?

– Я вижу, ты хорошо покопалась, – усмехнулась Карабанова.

– Работа такая, – пожала я плечами. – Только я не пойму, зачем вам все это? Может, договоримся полюбовно? Вы же знаете, сколько веревочке ни виться…

Револьвер слегка дернулся.

– Спокойнее, спокойнее, так ведь и выстрелить невзначай может. Кстати, зачем вы его украли? Хотели инсценировать самоубийство собственного мужа?

– Как ты смеешь! Мой муж погиб, – Карабанова поджала губы и неестественно выпрямилась.

– Разумеется, только еще вопрос, не помог ли ему кто в этом. Ай-ай-ай, – я укоризненно покачала головой. – И сына ведь не пожалела мамочка.

– Он не должен был брать его с собой! – темные глаза женщины загорелись ненавистью. – Он хотел меня бросить, тебе это известно? И это после всего, что я для него сделала! Неблагодарный!

Она спохватилась и замолчала, затем яростно процедила:

– Что ты еще знаешь?

– Да все, – я легкомысленно пожала плечами. – Может, вы сами расскажете? Нет? Ну тогда я. А вы поправите, если ошибусь где. После смерти мужа вы поместили сына в больницу, чтобы не мешал до поры до времени, продали дом и вернулись в родной город в поисках нового объекта, который нуждался бы в вашей любви, хотя это слово здесь едва ли подойдет, и заботе. И очень скоро такой объект подвернулся. В больнице, в которую вы устроились медицинской сестрой, умирала от рака горячо любимая жена Тимофея Николаевича. Вы увидели его и поняли – то, что надо. Несчастный, одинокий, нуждается в теплом слове и дружеской поддержке. Обеспеченный, опять же. Он бы работать вам не позволил. И, возможно, все произошло бы в соответствии с вашим замыслом, если бы вы не приняли решение избавиться от Артема. Не пойму только, чем он вам помешал? Вероятно, тем, что сразу раскусил вас.

Глаза Карабановой сузились.

– Хотя, позвольте, – осенило меня, – кажется, я поняла. Артем не нуждался в вас. А Тимофей Николаевич, в свою очередь, слишком много внимания уделял сыну. А ведь вам не деньги Орловых нужны были… Ну конечно, как же до меня сразу не дошло! Все, что вас интересовало, – достойный объект заботы, человек, которому вы могли бы самоотверженно посвятить свою жизнь. Если при этом он будет обеспеченный, тем лучше, хотя в средствах вы, насколько мне известно, не нуждаетесь.

Карабанова задышала тяжело и прерывисто. Похоже, я наконец-то попала в точку в своих рассуждениях. Я упорно искала мотив, – власть, деньги, месть. Но извращенная натура Карабановой требовала одного – быть кому-то нужной. «Она угробит нас своей заботой», – вспомнились мне слова Юры.

– Вам мало просто заботиться, вам надо, чтобы человек от вас полностью зависел, принадлежал вам, как кукла принадлежит девочке, играющей в дочки-матери… Поэтому вы и не соглашались на операцию сыну – это принесло бы ему здоровье и самостоятельность. А также свободу от вас. Разумеется, Артему вы были не нужны, в этом заключалась вся проблема.

Костяшки пальцев, сжимавших револьвер, побелели. Я напряглась и почувствовала, как неприятно заныл затылок.

– Он с самого начала встал между нами, – прошипела Карабанова, – Тимофей в нем души не чаял. Конечно, такой умный, воспитанный, одаренный… Это отродье… – Каждое слово она как будто выплевывала.

– И вы решили упечь его в психушку, а если повезет, еще куда подальше, – рискнула бросить я, краем глаза следя за дергающимся дулом револьвера.

– Мы бы о нем вместе заботились! Нас бы это только сблизило! Я стала бы опорой для Тимоши!