Как выдать ведьму замуж

– Ну что ты наделала! – выговаривал мне профессор. – Мало того, что пожилая леди из-за тебя в обморок упала, так ещё и проклятие на свои головы из-за твоего неадекватного поведения мы точно заработаем! А знаешь ли ты, что проклятие Бабы Яги ни одному магу снять не под силу?! Оно за сутки сводит в могилу любого!

Я сконфуженно молчала. Ну что я могу поделать, если с самого детства не умею контролировать эмоции! Разве же я виновата, что так бурно на всё реагирую?… Просто характер у меня такой…

– Она приходит в себя, – прервал мои самобичевания леший. – Теперь нам будет на орехи!

И правда, старушка уже зашевелилась, открыла глаза, подняла голову, несколько секунд пронзительно смотрела на меня, на моё сконфуженное лицо, а потом расхохоталась:

– А ты ничего девка, бойкая! Люблю таких!

И сразу же изумлённому лешему:

– А ты что столбом стоишь?! Помоги подняться!!!

Глава 9. Избушка, избушка, повернись к лесу задом! (руководство к действию)

Как-то иначе я себе представляла избушку Бабы-Яги: ну, там, висящие на стенах сушёные трупики мышей, крыс и лягушек, травы всякие, пучками повсюду развешанные, печь, в которой периодически запекают разных глупых царевичей, обязательно черный жирный наглый кот, постоянно вертящийся возле блюдца со сметаной, на деревянном полу деревянные же, грубо сколоченные стол и лавки. Да и сама избушка должна быть сложена из брёвен и стоять на двух куриных ногах – вечном искушении кота. Видимо, мои взгляды сильно устарели, так как из всего перечисленного имелся только кот. Вернее кошка. Причём не просто обычная Мурка, а явно породистая, белая как снег, толстая, ленивая и пушистая. Она лежала на шикарном диване из Ирдии и неспешно вылизывала себя и своих трёх котят. Когда мы вошли, она лишь покосилась в нашу сторону и вновь принялась наводить чистоту.

Кроме кошки с котятами, никакой другой живности в доме не было, ни в живом, ни в засушенном виде. Зато были мебель, явно изготовленная на заказ из дорогих пород дерева, ворсистые ковры на полу и стенах и вполне современная кухня, оборудованная по последнему слову техники.

За моей спиной нерешительно кашлянул Цирин, удивленный увиденным не меньше моего:

– Прошу прощения за некорректный вопрос, сударыня, а вы точно Баба Яга?

Старушка расплылась в довольной улыбке и весело подмигнула смущённому профессору:

– Точнее не бывает. Да вы у своего проводника спросите, он вам и объяснит, кто я.

Даня потупился и проворчал:

– Советую не проверять, тем более на себе. Целее будете.

Бабка задорно рассмеялась и хлопнула в ладоши. Сразу же на покрытом лаком столе, стоявшем посреди комнаты, появилась различная снедь, а искусно изготовленные резные стулья, до этого расставленные по углам, сами собой придвинулись к месту пиршества.

– Прошу, гости дорогие, коль не боитесь, пообедать со мной, – предложила, явно веселясь, Баба Яга.

Мы и не думали бояться и с удовольствием стали поглощать предложенное: зелёный борщ, окрошка, пироги с творогом и изюмом, пельмени со сметаной, сушёные грибочки, соленья и маринад – всё это активно запивалось квасом и компотом, и вскоре никто из нас не мог не то что говорить, а даже пошевельнуться, чувствуя, как приятная сытость утяжеляет наши тела. Бабка смотрела на нас, не скрывая умиления. Видимо, гости к ней заходили редко, а оставались на ужин (не являясь при этом основным блюдом) и то единицы.

Только после того, как мы наелись, наша хозяйка спросила:

– Ну и зачем я вам понадобилась? Видать, что-то серьёзное произошло, раз этот шалопай не побоялся прийти.

Даня в очередной раз покраснел и смущённо отвёл глаза, я удивленно хмыкнула. Профессор, не обращая на нас внимания, повернулся к хозяйке и начал рассказ.

Яга внимательно слушала и не перебивала. Когда Цирин замолчал, она ненадолго задумалась, а потом сказала:

– Слышала я в своё время от мудрых людей, что вещи те, что утерянными считаются, на самом деле просто скрыты от глаз простых смертных в иной реальности. Попасть туда непросто, а живым уйти – ещё сложнее. Тот, у кого это получится, будет иметь власть над миром, вот только мира самого уже может и не быть.

– Но если этот маг уже завладел чивиром и машиной перемещения между мирами, значит, он уже всемирный властелин, и предпринимать что-либо уже поздно? – спросил профессор.

– Пока ещё время есть. Сдаётся мне, он просто нашёл эту машину, но ещё не умеет ею управлять.

– Как же нам отыскать его?

– Есть у меня одна мыслишка, может, что из нее и выйдет. Но об этом – завтра. А сейчас – спать. Время уже позднее. Да и вы устали. Передохнуть вам надобно.

За окошками уютного домика уже входила в свои права ночь, и старушка, постелив в сенях, выгнала туда мужчин, а сама прошептала заклинание, и комната озарилась мягким светом.

Присев за стол, Яга подперла рукой голову и лукаво посмотрела на меня:

– Вижу, вижу, тебе о многом хочется меня спросить. Ну что ж, давай. Отвечу, коль смогу.

Я потупилась, но всё же решилась:

– Бабушка, а где ваша избушка? И почему здесь всё так… необычно?

Старушка ухмыльнулась:

– Насчёт избушки – это Даньке спасибо сказать надо. Это он, негодник такой, лет триста назад, когда ещё мальцом был, поджёг её.

Я с трудом сдержала возглас удивления: триста лет???? Да сколько же живут эти существа???

Бабка заметила моё изумление и пояснила:

– Лешие рождаются и умирают вместе с лесом. Данька родился, когда посадили первые несколько деревьев. И пока будет живо хоть одно дерево из этого леса, он будет жить.

Мрачноватая перспектива, что и говорить: полностью зависеть от деревьев вокруг.

– Не представляю себе Даню маленьким, – честно призналась изумленная я.

Яга улыбнулась:

– Тот ещё сорванец был. Он поначалу со мной жил, в моей избушке. Хоть и малой, а весь лес уже тогда отлично чувствовал. Да и лес его – тоже. Наверно, потому и выжил, когда избушку-то подпалил. Я тогда на очередной шабаш ночью летала, всего сутки меня не было, лечу назад, гляжу, в лесу костёр полыхает, дым все небо застилает. Сердце у меня так и ёкнуло. И точно: подлетаю, а там моя избушка уже догорает, и Данька на опушке испуганный стоит. Так и не знаю, что он в ней делал и как ему удалось пожара в лесу не допустить. Наверняка, сам лес помог. Ну, тогда я в ярости была, мне не до этих вопросов было. Кинулась я в ярости на лешачонка, а что дальше было – и не вспомнить, гнев мой разум застил. В общем, убёг он тогда от меня. С тех самых пор сам живёт да мне на глаза показываться боится.

– Ой, как жаль… А вы как же? Без избушки-то?

– Ну а что тут уже можно было сделать… Забралась я назад в ступу и полетела прочь из леса. Много путешествовала, чтобы от боли и тоски в сердце избавиться, по миру полетала, людей разных посмотрела, знания новые в себя как губка впитывала. Потом в Ирдии остановилась, да и прижилась, стала там главной ворожеей, о ступе на несколько лет и думать забыла, стиль поменяла, приоделась по-нормальному, а как деньжат достаточно скопила, прилетела назад, домик себе построила, в этот раз – каменный, чтобы не спалил никто, живность породистую завела. Надо же новому образу соответствовать. Теперь книжки учёные читаю, жизнью наслаждаюсь.