Как я мужа искала

— Сколько букв?

— Пять.

— Песок. Лежак. Океан.

Глеб заглянул в журнал и перебросил его мне, подхватывая правой рукой джезву.

— Пишите, — сказал обвиняюще. — Вы знали!

— Нет, честное слово! Мне немного…

— Много и не получится. Подождите, осядет… Так. Мэрилин… молчите, сам знаю! Вот эти с шоколадной начинкой.

Я поджала под себя ноги, и, навалившись на стол, заглянула в журнал. Глеб методично заполнял клетки.

— Ну так нечестно! — возмутилась я. — Дайте же мне!

— Я к вам только как к профессионалу…

Он тоже уселся поудобнее, согнув одну ногу и привалившись плечом к спинке дивана.

— Морская птица.

— Альбатрос?

— Пеликан?

— Сами вы пеликан! — сердито сказала я. Глеб тихонько рассмеялся. Я перевернула журнал к себе.

— А вот здесь нужно 'о', а не 'а'.

— Где? Ну нет, я точно знаю, что 'а'.

— А давайте поспорим?

— А давайте!

— А на что?

Я засунула подтаявшую конфету в рот и облизала пальцы. Глеб посмотрел, внезапно протянул руку и провел большим пальцем по моим губам. Вздрогнув, я отдернула голову.

— Шоколад, — спокойно пояснил Глеб. — Так на что спорим?

Мы с затруднением смотрели друг на друга. Глаза у Глеба сейчас казались почти черными.

— Если проиграю, ставлю вам большую коробку конфет. Согласны?

— Ну… да. А я что?

— Если вы — на неделю даете отставку всем своим поклонникам.

Я открыла рот, и Глеб подначивающе засмеялся:

— Сумеете продержаться?

— А вам-то от этого какой прок? Думаете, резко повысится моя работоспособность?

— Думаю, вам стоит отдохнуть. Вспомните, когда вы в последний раз проводили вечер одна?

— Согласна, — деловито сказала я, протягивая руку. — Но только чтобы в коробке не меньше килограмма!

— Но чтоб ни одного претендента ближе ста метров! — предупредил Глеб.

Мы торжественно пожали друг другу руки и вновь уткнулись в журнал.

— …И что они имели в виду? Чердак? Крыша? А что вам не нравится в мужчинах, с которыми вы знакомитесь? — спросил Глеб так рассеянно, что я машинально заглянула в кроссворд — не следующий ли это вопрос. Глеб поднял глаза, и я автоматически выпалила:

— Раскладушка!

Он, похоже, тоже хотел для верности заглянуть в журнал, но удержался:

— В смысле?

— Ну, в смысле, как у Жванецкого: 'А он ей норовит подножку — и на раскладушку! Почему я должна укладываться буквально с первым встречным? Я же человека для жизни ищу, а не чтобы перепихнуться… Тем более, после этого мужчины почему-то считают, что женщина — их собственность и начинают качать права…

— Но, в принципе, что здесь такого? — сказал Глеб. — Мужчине нравится женщина, он ее желает…

— Это все-таки чердак!

— Почему?

— Потому что здесь явно крыса. Ничего не имею против, но хочется отношений, которые начинаются так… со взглядов. Или вы думаете, если все прекрасно ночью, все будет замечательно и днем?

Глеб хлебнул кофе и заметил:

— Разве нам с вами ночью плохо?

— Увиливаете от ответа?

— Нет, развиваю тему. Честно говоря, надоело уже переворачивать журнал туда-сюда. Может, вы все-таки пересядете? Или мне к вам?

Волоча за собой плед, как шлейф, я перешла на его сторону. Удобно примостилась на толстом диванном валике. Сказала с удовлетворением:

— Вот наконец-то я смотрю на вас сверху вниз!

Глеб откинулся на спинку дивана, поглядывая на меня.

— Вам это нравится?

— Непривычно. А вам?

— Я так на вас смотрю?

— Разумеется. Вы же начальник, я от вас зависю… завишу… ну! испытываю зависимость.

— Лучше бы вы ко мне испытывали привязанность.

— Что, нравится, когда вас любят?

— Хорошо, что вы меня хотя бы терпите.

— Ну что вы, Глеб Анатольевич! — протянула я елейным голоском. — Ну как же вас не любить — с вашим-то ангельским характером!

Шеф одобрительно кивнул и пододвинул мне конфеты.

— Молодец, заслужили!

Мы еще фыркали, когда Глеб проделал некий маневр — мягко сдвинулся влево, обнимая меня за талию и непринужденно положив ладонь на мое колено. Я растерянно глядела на него сверху — плохо у меня с реакцией в последнее время — а шеф уже говорил приветливо:

— Присоединяйтесь, Галя.

Что-то не так у Глеба с этим порогом, просто какая-то геопатогенная зона, все не решаются через него переступить. Сейчас там маялась Галочка. Выглядела она, как всегда, обалденно: макияж как свежий (а может, и свежий?), рубашечка аккуратно расстегнута в стратегических местах — в общем, воплощение женственности и сонного очарования… Я мигом раздумала избавляться от глебовской руки на своем колене. Деловито сунув очередную конфету в рот, кивнула:

— Мы тебя разбудили? Заходи, чего стоишь?

У Галочки в глазах появилось очень странное выражение.

— Да нет уж… простите, что помешала, Глеб Анатолич…

Мы проводили ее взглядами.

— Похоже, она к вам приходила, — шепотом сообщила я без малейшего раскаянья.

Глеб не стал ломаться.

— Похоже.

— Извините тогда.

— За что?

— Ну… помешала.

— Спасли.

Я с интересом посмотрела на него сверху — Глеб водил пальцами по моему колену, но, по-моему, чисто рефлекторно. Где опять этот чертов плед?

— Трудно поддерживать деловую дистанцию с привлекательными женщинами, — объяснил он.

— То-то я смотрю, вы так измучены! — посочувствовала я. — Может, теперь отодвинетесь? Я уже вас спасла.

Он задрал голову.

— Вам неудобно?

— Да. И еще мне пора спать.

— Обиделись?

— Нет. Просто не знаю, что теперь ей говорить.

— А вы обязаны перед ней отчитываться?

— Можно, я встану?

— Не обижайтесь. Я не хотел портить вам жизнь.

Ну да, просто хотел избежать трудностей в своей жизни… Я посмотрела в его лицо. Глаза Глеба мягко светились. И я в первый раз как следует почувствовала, что он рядом, даже слишком рядом, что его рука ласкает мое колено, что сейчас мы вдвоем, не считая храпящего Бурова и Галочки в дальней комнате… Не знаю, какие мысли полезли в голову Глеба, но он опустил руку и не шевельнулся, когда я поднялась с дивана. Я быстро оглянулась на пороге — Глеб смотрел в стол.

— Спокойной ночи.

— Спасибо за компанию, Наташа…

Галочка дышала тихо — спала или делала вид. Ну извини, подруга, в другой раз… Я осторожно улеглась на свой край, натягивая тонкое одеяло. Вновь вспомнила голос, смех, взгляд, прикосновение… Мысли явно приобретали опасный характер. Гнать их взашей, Глеб же ясно предупредил, что не терпит служебных романов! Да и мне не нужны сложности — хотя бы в виде легкой влюбленности в собственного шефа. Я свернулась в клубок, строго приказав себе: 'Спать! . И, как ни странно, себя послушалась…