Как я съел асфальт

На большом столе призывно блестела глянцевая обложка «Рубашки». Но Саша отвел взгляд от притягивающей внимание книги. Глаз лег на фотографии, плотно облепившие стены. Прямоугольник света из окна выделил группу его любимых фотокарточек. Вот он, Саша, стоит в элегантном плаще возле туалета, из которого выходит и одергивает юбку известная певица. Вот он на фоне кирпичной кладки туалета трассы Нижневалуйск – Огреховск. Большой туалет на фото заполняет собой весь кадр как грозное напоминание о делах насущных. В центре, на самом почетном месте, синяя табличка «М» и «Ж» – дубликат первой «мемориальной доски», установленной на туалете в Подмосковье у торгового центра «Руслан и русалочка».

Еще на его столе стоял макет туалета. Саша очень гордился этой уменьшенной копией придорожного сортира. Когда-то он сам его спроектировал, и ему его изготовили. При этом туалет сделали очень точно, почти как настоящий. Маленькие кирпичики и настоящий цемент образовывали стенки уборной. Миниатюрные буковки «М» и «Ж» манили, звали окунуться в уютный круг тех, кому приспичило. Специальный коричневый гель, картинными кусочками наваленный у входов, издавал присущий подобным заведениям запах. Впрочем, от такого натурализма пришлось отказаться. Дело в том, что Саша впоследствии часто заказывал подобные макеты и раздаривал их друзьям и знакомым. Некоторые привередливые барышни отказывались принимать подарки с естественным ароматом. Теперь Саша ограничивался цветным гелем без запаха.

Миниатюрные туалеты всем очень нравились, а Саша прямо-таки гордился своей остроумной выдумкой. Туалеты были красивые и символичные.

Взгляд снова лег на «Рубашку». Саша почти решился бросить ее в мусор, но сдержался. Сдержался, потому что эту книгу дала ему Оля. Надо было как-то пересилить себя и «добить» ее до конца.

Саша снова отчетливо почувствовал, точнее, ощутил, что что-то важное ушло из его жизни. Очень важное. И оно ушло, его больше не было. В кабинете не хватало какой-то необходимой составляющей. Тревожное чувство утраты чего-то важного не давало ему возможности сосредоточиться на ощущениях. Мысль, которую Саша силился обдумать, то и дело ускользала и не поддавалась осмыслению.

А еще Саша думал, что и кабинет и квартира его остались прежними. Только все это казалось отрезанным от внешнего мира, каким-то автономным и отрезанным. Но в целом ничего не поменялось. Изменился сам Саша. Но в чем состояло это изменение, он пока не смог уловить и четко понять и даже осознать. Даже плащ, его элегантный плащ, казался чужим и неважным.

И все же Саша уловил, точнее, почувствовал на тонком, ранее неведомом ему уровне, что изменения эти связаны с тем, что сделала Оля. Саша осознавал, что, пойми он мотивы ее действий, как-то все образуется и станет на свои места. А Оля делала странные поступки. Но она прежде всего женщина, а понять женщину далеко не просто. Очень часто женщины не вписывались ни в одну стройную систему психологии, даже в кропотливо выстроенную годами самим Сашей.

Как-то недавно Саша познакомился с девушкой, вернее, с молодой женщиной. С женщиной, которая перевернула Сашины представления о женщинах. Не вообще перевернула, но некоторые оценки, которые он давал на основании походки, точно изменила. Точнее, дала понять, что, как и в каждой стройной системе, существуют свои исключения из правил.

Очень давно Саша вычитал, что впечатление, которое складывается о человеке в первые сорок – сорок пять секунд, как только вы его увидели, – это наиболее правильная оценка, которая в последующем может лишь слегка корректироваться и незначительно дополняться. Но именно первый взгляд и ощущения от этого человека являются объективными и точными. Первое впечатление – самое важное. Это нечто неосознанное. И даже на уровне инстинкта. Это на уровне животного инстинкта, забитого в нас самой матушкой-природой. Животное, столкнувшись с другим животным, за долю секунды должно оценить его и понять. Понять, съедобно ли оно, ядовито ли, опасно или безвредно. Так же и человек. Он уже не животное, точнее, не совсем животное, но это звериное чутье сохранилось в нем от наших предков и работает до сих пор. Поэтому так важно произвести именно первое впечатление.

Тогда Саша увидел ее в каком-то министерстве. Деловой, неприступный вид женщины обратил на себя его внимание. Он успел только понять, что у него сложились самые приятные впечатления о ней. Женщина же никак не показала, что Саша хоть сколько-нибудь заинтересовал ее. Сугубо деловой тон заставил сердце Саши дрогнуть. Он ощутил беспокойство. Именно беспокойство, как Саша сам называл то волнение, что случалось всякий раз, как только он чувствовал влюбленность.

А еще Саша увидел ее походку. Это была правильная походка, не имеющая ничего общего с иноходью. Походка была сильная, какая бывает у женщин, которым самим приходится пробираться сквозь дебри жизненных невзгод. Такая походка бывает у женщин, которым не хватает возможности опереться на плечо. Тогда Саша понял, что эта деловая женщина не замужем. Но тот холодный взгляд, которым она ответила на его пылкие взгляды, говорил, что опыт общения с мужчинами у нее, несомненно, имелся. Скорее всего, печальный. Когда-то она была замужем, но что-то там не сложилось, и теперь она свободна, но не спешит завязать отношения с очередной «сволочью», к которым теперь она причисляла всех мужиков.

А потом, спустя месяц, Саша случайно ее встретил. Он остановился купить сигареты и увидел ее. Она шла неторопливо, хотя было уже поздно. Узнала его. Саша понял это по вскинутым вверх бровям.

– Здравствуйте. – Она первая поздоровалась.

– Вечер добрый, – опешил Саша.

Она молчала, и тогда Саша предложил подвезти ее. Она как-то просто и сразу согласилась. Хотя предупредила, что живет далеко. Саша ответил, что это не страшно, и спросил адрес.

– Саша, – представился в машине он.

– Саша, – повторила женщина. Молчание затягивалось, и Саша спросил:

– А вас как зовут?

– Я уже представилась, – засмеялась девушка. Девушка еще громче рассмеялась, когда натолкнулась на непонимающий взгляд мужчины.

– Саша, – повторила она. – Меня зовут Саша. Александра.

Теперь уже смеялся и Саша.

Потом он бросил взгляд на руки, теребившие сумочку. Кольца не было. Точнее, кольца и перстни на пальцах были, но на том пальце кольца не было. А еще точнее, он толком и не знал, на каком пальце носят кольца замужние женщины. Сам Саша колец не носил. На всякий случай он спросил:

– И как только ваш муж не боится отпускать такую красавицу одну? Тем более в столь поздний час?

– А я не замужем, – последовал быстрый ответ. Потом они сидели в кафе и пили кофе, точнее, Саша пил кофе, а Саша пила легкие алкогольные коктейли. Затем они сидели в машине и курили. Саша пытался рассказывать о своей работе. Долго и с каким-то надрывом говорил о туалетах. О том, как они нужны и что люди неблагодарные и неметкие. Но Саша четко уловил, точнее, отчетливо понял, что эта тема женщине не кажется интересной. Саша этому удивился. Удивился, потому что Саша казалась вполне нормальным человеком и наверняка хотя бы раз в жизни пользовалась услугами туалета. Она просто не могла не делать этого. Саша был уверен в этом. А понял он, что эта тема не интересует женщину, сразу, как только увидел, что она заснула. А Саше было весело. Он засмеялся. Громко засмеялся и разбудил Сашу. А женщина, внезапно проснувшаяся, сделала вид, что не спала, а, наоборот, слушала, и даже очень внимательно слушала:

– Ты прав. Я с тобой полностью согласна. Ты занимаешься интересным и нужным делом. Я бы, наверное, тоже хотела заниматься любимым и таким интересным делом. Интересным и нужным.

А утром Саша забеспокоился – ему показалось, что он влюбился в Сашу. Он не хотел этого. Этого ему в тот период просто было не нужно. Совершенно ненужно!

Саша посмотрел в спящие глаза своей супруги Аллы и забеспокоился. А еще ему сделалось стыдно. При всем том что Саша часто влюблялся и встречался с женщинами, он считал себя верным мужем. Верным он считал себя потому, что он изменял только физически, а не духовно. Духовно тоже было, но все это быстро проходило и не оставляло никакого следа. Почти всегда… кроме той самой любви, сильнее которой, казалось, не бывает.

Чтобы не запутаться во лжи, Саша старался не врать жене, но иногда приходилось врать. И он врал. Врал часто.

– Где ты был вчера? Ты пришел почти в двенадцать ночи… – Саша не заметил, как Алла проснулась.

Надо было что-то отвечать, отвечать сразу, но мысли, как назло, не думались.

– На работе, – сообщил Саша первое, что пришло в голову.

– И что ты там делал? – не унималась Алла. – Допоздна испытывал новый туалет на дороге между Москвой и Владивостоком?

Саша натужно засмеялся, стараясь придумать что-нибудь поумнее. Смеялся долго и громко, но ничего не придумывалось.