Как я съел асфальт

Саша видел, что четыре пары глаз неотрывно смотрели на него. Четыре пары глаз следили за ним. Они ждали от него, Саши, истины. И Саша закончил свою мысль. Мысль, которую думал.

– Не поступай так, как не хочешь, чтобы поступили с тобой. И все. Все просто. Но в то же время – правильно.

Это и есть основной закон человеческих отношений. Это вам и мораль, и заповеди. – Саша обвел взглядом приумолкших товарищей: – Ну что загрустили? Давайте выпьем, что ли?

Леша налил Геше, себе и Саше водки. А Паша сам налил себе сока, а потом добавил вина в бокал Саши.

– Так за что пить будем? – спросил Геша.

– За мораль? – спросил Леша, заглядывая в глаза Саше, который медленно проводил пальцем по краю своей рюмки.

– А я предлагаю за рыбалку, – обвел всех таинственным взглядом Геша.

– За какую рыбалку? – спросил Паша, особо удивившись тому, что тост как-то уж совсем не имел ничего общего с затронутой Сашей темой.

– За предстоящую, – засмеялся Геша. – Предлагаю в эту пятницу махнуть на природу… с ночевкой. Посидеть с удочкой. Представляете, мужики, с удочкой на утренней зорьке посидеть? А? Что может быть прекраснее? Что может быть лучше? С чем сравнимо такое удовольствие?

– А я рыбалку не люблю! – заявила Саша.

– А женщинам на рыбалку вход и въезд строго воспрещен, – с улыбкой возразил даме Геша.

– А я все равно не люблю рыбалку, – с пьяным упрямством повторила Саша.

Тем не менее мужчины с радостью выпили за предложение Геши, откровенно проигнорировав женскую нелюбовь к рыболовству. Видимо, Саша посчитала себя обиженной. Она задумчиво уставилась на огромный аквариум с большими рыбинами. А рыбины в этом аквариуме были мрачными и не очень подвижными. Вероятно, они чувствовали, зачем их здесь держат. Держали их здесь для тех голодных посетителей, которые захотят отведать свежей, только что шевелившей плавниками рыбки.

– Рыбу не надо ловить, ее надо любить! – спустя минуту после визуального общения с обитателями аквариума убежденно проговорила Саша.

А спустя еще минуту убеждения Саши изменились. Изменились до диаметрально противоположных. И, обведя мужчин мутным взглядом, она спросила:

– А хотите, я устрою рыбалку прямо здесь?

Рукой она показала друзьям тот водоем, в котором намеревалась устроить рыбную ловлю.

– Вряд ли получится, – полным трагичной серьезности голосом отозвался Геша, – нужны снасти…

– С какой еще Настей? Кто такая эта ваша Настя? – возмущенно спросила Саша, демонстрируя полное несогласие с традиционными методами лова, при которых необходима какая-то Настя.

– Не Настя, – терпеливо пояснил Геша, – а снасти. Это не одно и то же, а даже, можно сказать, совершенно разные вещи.

– Хотя бывает, что и Настю, и снасть одинаково приятно держать в руках, – вставил Саша.

– Это частности, – продолжил Геша. – Так вот снасти – это удочка…

– Динамит – тоже снасть, – добавил Паша.

– Да, – невозмутимо подтвердил Геша, – и динамит тоже снасть. Снасть для быстрой, скоростной рыбалки. Но мы говорим о рыбалке как о приятном времяпровождении.

И Геша нудно и пространно принялся объяснять девушке о премудростях отдыха с удочкой в руках. А Саша внимала ему самым внимательным образом. Из всех слов, произносимых Гешей при описании спиннингов и мормышек, Саша понимала всего два слова: крючок и рыба, – но она продолжала слушать Гешу, не сводя взгляда с его подвижных мексиканских усов. В лекции Геши промелькнуло слово «подкормка». Щеки Саши загорелись, глаза возмущенно сверкнули.

– Боже, они же голодные!

Ужас, сквозивший в каждом звуке, в каждом движении Саши, передался Леше.

– Кто голодный?! – спросил он.

– Да рыбки же…

Справедливо решив, что полному Леше вообще много есть вредно, Саша схватила его тарелку с салатом и куском отбивного мяса и устремилась к аквариуму. Она спешила на помощь голодным рыбкам. Прежде чем кто-либо успел ее удержать от этого благородного жеста, Саша высыпала содержимое тарелки в аквариум. Вода в емкости сразу помутнела. Рыбы бросились от предложенного угощения врассыпную.

– А ужин отдай врагу, – прокомментировал Леша, оставшийся без закуски.

– Они не хотят это есть, – возмущалась Саша поведением рыб, отплативших ей черной неблагодарностью. – Может, у них стресс?

– Боюсь, Сашенька, им ваш салат – как жирафу табуретка. Скорее всего, они придерживаются иной диеты, – объяснил Паша Саше и подоспевшему официанту, глаза которого сейчас напоминали тарелку, которую держала в руке девушка.

– Извините!.. – возмущенно начал официант, и его «извините» звучало вызывающе, как «вы что, совсем что ли?!».

– Это вы нас извините, – сразу перебил его Паша и полез в карман за «извинениями».

При виде денег глаза официанта приняли другую форму. Они все еще оставались округленными, но хищный блеск придал им совершенно иное выражение.

А когда инцидент был исчерпан, официант подошел к столику и заговорщицким тоном предложил:

– У нас в подсобке есть еще аквариум. Он гораздо больше этого, и рыбы там больше. А еще я могу предложить пищевые отходы с кухни. Если у вас есть желание покормить рыбок, наш ресторан будет только рад такому проявлению великодушного отношения к фауне.

– Нет-нет, спасибо, – вежливо отклонил предложение официанта Паша. – Вы нам счет принесите, пожалуйста…

Ресторан покидали долго и весело. Уходя, Геша напомнил Саше о его туалетной табличке:

– Дружище, ты забыл.

– Нет, старик, – ответил тогда Саша. – Я не забыл. Я оставил. Ну ее на фиг!

А когда они, толкаясь и дурачась, выходили из ресторана, их догнал официант. Тот самый официант, который предлагал кормить рыб пищевыми отходами.

– Вы забыли… – И протянул газетный сверток Саше.

– Это судьба, – со смехом прокомментировал Геша.

– Ладно, – усмехнулся Саша, – у меня идея есть. Классная идея… Только… Паша, ты у нас непьющий… Ты на машине приехал?

Получив утвердительный ответ, Саша поинтересовался:

– А скотч… прозрачный скотч у тебя в машине не лежит, случайно?

– Есть, по-моему.

– Тащи сюда, – распорядился Саша.

А потом Паша, как самый трезвый, был делегирован, точнее, назначен верхолазом. Он, взобравшись на согнутую спину Леши, скотчем прикрепил Сашину «мемориальную доску» к табличке с названием улицы.