Как я стал хозяином странного замка в другом мире

За закрытой дверью оказалось ростовое зеркало, от которого я шарахнулся как от огня и с треском захлопнул дверь.

Ну и ладно, ну и не очень-то и хотелось. Поэкспериментировали и хватит.

Впрочем, как быстро выяснилось, эксперименты только начались. Надо мной.

Коридор, ведущий в лазарет, претерпел разительные изменения. Теперь он больше напоминал хорошо укреплённый проход в осаждённой крепости, где защитники готовились дать отпор целой армии. Все шкафы и столы были перевёрнуты, поставлены друг на друга, превращены в баррикады. Из-за баррикад на меня злобно зыркали своими зелёными угольками иссохшие — многочисленные и вооружённые до зубов. Качество вооружения, правда, оставляло желать лучшего: наскоро заточенные палки от швабр и мётел, изображающие копья, кое-где — кухонные ножи и ржавые хозяйственные топоры.

При виде меня мумифицированная орава начала разевать пасти и потрясать своим импровизированным арсеналом. Я вежливо подождал на месте секунд десять, но никто из них не торопился бежать в атаку в обычной манере. Местная нежить однозначно умнела, и в будущем это сулило мне множество абсолютно лишних проблем.

Но сейчас же проблемой являлся я — да ещё какой! Десятки иссохших против одного меня, и численное преимущество всё равно было не на их стороне.

Я шагнул вперёд, вынимая из ножен бритвенно-острый клинок.

Во время первого полноценного визита в Полночь — когда Кас посоветовала заняться очищением территории — меня насмерть загрызла толпа обычных иссохших. Или запинала, разорвала на части, подробности не столь важны. Теперь же я убедился, что стал абсолютно неуязвим для орды любого размера. Враги разбивались об меня волнами, нападая одновременно по двое, трое и четверо, поджидая за перевёрнутыми столами, метая импровизированные копья и пытаясь нанести хоть какой-то урон. Даже лучшие их попытки оставляли на мне лишь царапины, которые тут же зарастали под лунным светом. Каждый мой удар оставлял от них прах и бледное пламя.

Отразить атаку слева латной перчаткой — лезвие старого топора жалобно звенькнуло, отлетев назад и потащив за собой своего незадачливого владельца. Проткнуть насквозь шустрого молодчика с ножом — а заодно и второго, что тыкал в меня копьём из-за спины товарища. Пригнуться, пропуская над головой второе копьё, брошенное из задних рядов. Кожа у меня была крепкая, но это не защищало от попадания, скажем, в глаз. Или в ухо — не так критично, а тоже приятного мало. Угостить пинком «ниндзя», подползающего с кинжалом в зубах — страшно представить, куда он собирался меня ткнуть.

С середины коридора ряды иссохших здорово поредели, и они были вынуждены перегруппироваться. Зато теперь к атакам подключилось само окружение — шкафы шатались и падали, пытаясь придавить меня под своим весом, с потолка то и дело обваливались камни, пролетающие в сантиметрах от моей головы, а под ногами там и тут возникали внезапные провалы. Разница с прошлым разом состояла в том, что теперь я был готов. А коридор, несмотря на насыщенную программу, всё же не отличался длиной. Итого, спустя какие-то полчаса, я добрался до лазарета — и всё стихло.

Иссохшая леди спокойно стояла в центре комнаты, склонившись над одним из «пациентов» на кровати. Заметив меня, она выпрямилась и машинально отряхнула платье. Её тонкие пальцы венчали длинные чёрные ногти.

— Я пыталась… помочь им, — сказала она. — Но могу лишь слегка облегчить боль. Хотя вряд ли тебе это интересно… хозяин.

Как ни странно, мне было вполне интересно узнать особенности существования иссохших, но другие вопросы стояли ближе в очереди. И если хозяйка лазарета пока что не была привязана к Полуночи, она могла дать ответы.

— Ты можешь рассказать о замке? — спросил я. — Что это за мир? Почему я здесь?

Она склонила голову на бок — как будто изучала занимательный экспонат.

— С чего я… должна отвечать? Даже если бы хотела бы… не ответила. На эти вопросы хозяин ищет ответы сам.

Я тяжело вздохнул. Примерно чего-то в таком духе я и ждал, но всё равно было немного обидно. Моя собеседница достала шприц и демонстративно по нему щёлкнула.

— На этот раз… не предлагаю уйти. Нападай, хозяин.

— Нет.

— Что?..

— Нет, говорю.

Я демонстративно сунул меч в ножны, затем отцепил их от пояса и бросил на пол. Вслед за ножнами отправилась дага и уруми. Поколебавшись, снял и латную перчатку.

— Сапоги снять не могу, они кусаются. Райнигун тоже не выброшу, да и смысла в этом нет.

— Я… не понимаю, — с подозрением сказала она.

— Переговоры, — пояснил я. — Сделка, компромисс. Я бы вообще в лазарет не заглядывал, да дело подвернулось. Одна девушка больна красной порчей, и хорошо бы за месяц найти лекарство. Поможешь — и больше я от тебя ничего не потребую, против воли очищать не буду. Лазарет останется за тобой.

На этот раз она не переспрашивала — просто стояла со своим нелепым шприцом в руках и не отрываясь смотрела на меня. Мне стало не по себе от этого взгляда. Может, я чем-то страшно её оскорбил и всё же придётся драться?

— Девушка? — наконец переспросила она. — Какая девушка?

— Гостья. Зовут Шаэль, играет на скрипке.

— Кто… она тебе? Что пообещала взамен?

— Да никто в общем-то, — я пожал плечами. — Я просто не хочу, чтобы она умерла.

Шприц задребезжал на подносе ближайшего стола, а его владелица медленно подошла ко мне — почти вплотную. Затем схватила мою правую руку и прощупала пульс своими длинными сухими пальцами, поочерёдно заглянула в каждый глаз. Я не сопротивлялся.

— Пульс… ровный. Реакция… в норме. Ты не лжёшь. Ты готов… отказаться от власти? Лишиться территории, разгневать Полночь? Просто чтобы спасти… первую встречную?

— Я и так у Полуночи на плохом счету. А что до лазарета — обойдусь как-нибудь. Твоё слово здесь не менее важно чем моё.

Она снова уставилась на меня как на сумасшедшего и ещё раз машинально прощупала мой пульс. Нервно отступила назад и вдруг неожиданно беспомощно обхватила себя руками.

— Такого… не было… никогда. Я не… ожидала. Я…

Она бросилась к ближайшему шкафу, распахнула его, лихорадочно перебирая предметы на полках — пустые и полупустые мутные склянки, покрытые пылью инструменты. Достала один из мешочков, развернула и протёрла между пальцами бурый порошок — через секунду мешочек отправился на пол. Она опустилась ниже и извлекла на свет кипу пожелтевших бумаг, которые явно не пощадило время. Прищурилась, словно пытаясь разобрать написанное, раздражённо зашипела и швырнула бумаги назад в ящик.

— Всё… испорчено. Забыто! Столько… времени впустую! Отрезана… от ингредиентов… материалов… рецептов… памяти!