Как закалялась сталь - 2057. Том 3

— Восемьдесят процентов людей на самом деле не хотят ничего. То есть вообще ничего. Они считают, что все, что им нужно — обеспечат другие люди. Их же задача — прийти и взять уже готовое. Поэтому они и смотрят телевизор, и столь падки на всевозможные развлечения. Их мозг не способен самостоятельно мыслить, и даже развлекать сам себя не способен — их мозгу постоянно нужен стимул, внешний двигатель, заимствованный интерес. И эти восемьдесят процентов, хотя в последующем мы будем ориентироваться именно на них — сейчас нам не нужны. Совсем. Они просто восьмидесятипроцентная масса, на которую пока не стоит обращать внимания. Нас интересуют те двадцать из ста, которые могут поднять свои пятые точки не только ради желудка или очередного развлечения. Нас интересуют именно те двадцать процентов, которых мы называем «идейными». Это и есть «работа с массами» — вычленить из множества определенную часть. Читаем классиков, и внимательно…

Эти, приходившие к Руслану — были идейными, но малоспособные к настоящим, реальным действиям, они витали где-то в темноте, видели свет, и считали своим долгом заставить других тоже видеть его. Даже если эти другие — слепые…

— И среди этих двадцати ты с трудом найдешь одного, кто тебе подойдет. Я даже не могу гарантировать, что ты его распознаешь. Поэтому мы всегда проводили проверки. Та же самая КПРФ проверяет вновь пришедшего мгновенно — они вручают ему гору газет, и если он ее распространил — значит, он — их человек. Но ты не начальник почты, и не ищешь бесплатного почтальона. Ты не руководитель маркетингового отдела, и не ищешь живые подставки для флагов и транспарантов. Ты ищешь бойцов. Серьезных, умных и очень опасных людей. И первым делом ты спрашиваешь его — а что ты уже сделал на политическом поприще? Собирал митинги и стоял в пикетах? Прекрасно. Раздавал листовки и писал статьи? Замечательно. А хоть раз ты пострадал? И готов ли пострадать, ведь наша работа связана с этим. Мы тут не в бирюльки играем, и я тебе честно скажу — каждый полицейский, пусть иногда подсознательно, но знает, что каждый день может быть последним днем в его полицейской жизни. И ничего, работают, в очередь за работой становятся…

Люди в большинстве своем после таких слов очень растерянно смотрели на Руслана. К растерянности иногда прибавлялось полное непонимание, или снисходительное выражение, прячущее растерянность.

Но часть, особенно среди молодых при этих словах начинали смотреть на Руслана по другому. Появлялся интерес, блеск в глазах. Одна из одноклассниц Руслана, которую бог весть как занесло на собеседование, сказала ему:

— А ты, Русланчик, стал совсем другой. И не узнать. Серьезный какой-то, сосредоточенный, надежный. Прямо не человек, а скала какая-то. Я ведь тебя помнила всегда разбитным и несерьезным, прям таки шалопай и гопник, а тут вон оно как…

— Спасибо, — сказал тогда Руслан, и принял решение. — Мы тебя берем. Если хочешь, оставайся пока на своей работе, первые три месяца — испытательный срок. В первый месяц ты будешь ходить по два часа в день в спортзал и в тир, просто развитие формы и навыков. Качаешь мышцы, растягиваешь связки, учишься стрелять из пистолета, винтовки, автомата — лежа, сидя, стоя, в нестандартных ситуациях. За это мы платим две тысячи в месяц. Ходишь в любое время — хочешь утром, хочешь вечером, кому-то удобней ночью — не воспрещается, по окончании сдаешь тест — отжимания, приседания, бег, стрельба. Второй месяц — продолжаешь физическую подготовку, но начинается и обучение, как минимум два полных дня в неделю, с практическими занятиями.

Девушка улыбнулась и прищурилась:

— Практическими занятиями — это как? Кого-то убивать надо?

Руслан спокойно, без улыбки ответил:

— Нет, конечно. После физкультуры пойдут уже ораторство, психология, организация. Например, после занятий риторикой надо будет посещать мероприятия, митинги можно, но не рекомендуется. Лучше всевозможные открытые столы, брифинги, записываешь ролики, применяешь свои знания оратора на практике. За это ты уже получаешь сумму пятнадцать тысяч. На третьем месяце пойдет и физика, и занятия, и проверки, там уже как настоящая работа — пять дней в неделю. Проверки могут быть и жесткие, но там уже мы будем смотреть, куда конкретно твои данные можно пристроить, и как использовать. После третьего месяца ты уже получаешь официально трудоустройство, и числишься здесь, при спортивном центре инструктором, например, — Руслан на мгновение задумался. — …по аэробике, с твердым окладом в тридцать тысяч. И учти, у нас реально все жестко, как на заводе. Будет выдана специальная карточка, приходишь — отмечаешься. Отработала два часа в спортзале — молодец. Не отработала — все как в реальной жизни, то есть три опоздания, или прогул без уважительной причины — прощаемся.

Оставшись один, Руслан сам себя отругал. Ну как же так? Вон уже сколько людей завернул, а пришла одноклассница — и сразу, почти не раздумывая. Хотя — почему не раздумывая? Считай, десять лет в одной школе, в одном классе "варились". И Руслан хорошо знал Светлану — надежная, умная, аккуратная. Не самочка какая-нибудь, у которой целлюлит на первом месте…, а самый настоящий человек, пару раз у них даже был разговор про то как мы живем, и почему, и зачем…

Между тем шли дни, а наплыв людей не то чтобы не иссякал, а многократно увеличился. Прослышав, что где-то набирают на зарплату политически активных людей — к Руслану просто хлынул поток соискателей. И опять в большинстве — "нулевые". То есть — ничего. Ни одного задержания, ни одного протокола, ни одного даже смешного действия.

— Кто ты? — спрашивал Руслан очередного "недоросля" Руслан. — Что ты? Хоть раз в жизни ты вышел за рамки кухонного разговора? Нам нужны специалисты…, - Руслан разговаривал фактически сам с собой. — Я понимаю что их просто нет. Но должны быть хотя бы просто люди, которые хотя бы один раз, всего один только раз…

— Я профсоюз хотел у себя на работе организовать, да никто не пошел, — вдруг ответил юноша. — А еще я на прошлых выборах записался собирать подписи за одного господина, взял кучу подписных листов и буклетиков, килограммов пять примерно, а через час сжег их у себя в гараже, в печке.

Руслан, до этого ходивший по своему кабинету как тигр в клетке, остановился, посмотрел на парня:

— Как звали господина? — спросил он.

— Леваньков, — ответил юноша. — Если не ошибаюсь.

— А когда были выборы господина Леванькова?

— Примерно год назад.

— Время года? — спросил Руслан, при этом проверяя информацию на компьютере.

— Осенью…

— Хорошо, — сказал Руслан. — Прекрасно. Замечательно… Берем, — рубанул он наконец. — Первые три месяца — испытательный срок. Пока первый месяц оставайся на своей работе, у нас первые три месяца испытательный срок. В первый месяц ты будешь ходить по два часа в день в спортзал и в тир…

В середине зимы к Руслану прибыл человек из центра. Это был жизнерадостный ровесник, чуть поменьше ростом. Назвал себя "товарищ Поллак", и некоторое время ходил за Русланом как хвост. Вопросов он почти не задавал, а в ситуации ориентировался как рыба в воде.

На третий день Руслан и Поллак собрались для серьезного разговора.

— Как ты понимаешь, я здесь не просто так, — начал Поллак. — Сразу поясню, что я здесь для выполнения контрразведывательных функций. Борьба с врагами — это хорошо и прекрасно, но самый страшный враг — внутренний. Наверно, ты уже сам сталкивался. Вот вчера мы встречались с странными людьми, которые отчаянно пытаются доказать всем и вся, что СССР существует, что всем надо достать старые паспорта, и жить по советским законам. Ты сам видел их идейного лидера. Он сумасшедший. Но ему удалось найти правильных, хотя и неустойчивых людей, и он собрал вокруг себя маленькую ячейку. Или вот возьмем официальных коммунистов. Ты и раньше догадывался, и сейчас я тебе не открою Америку, что в современной коммунистической партии начиная с главы в Москве, и заканчивая областными главами и их заместителями — это специальные люди, отобранные и поставленные там нашими врагами для контроля за оппозиционными элементами. Переубедить их невозможно. Тем более тебе. Такому молодому, и на их взгляд — совершенно «зеленому». Они не просто будут ставить палки в колеса — они сознательно будут уводить людей с революционного пути, и всячески обливать тебя грязью. Ну и естественно — натравливать на тебя всевозможные органы. Даже если бы ты стал им полностью подчинятся — они бы все равно искали способ ликвидировать тебя — не только потому что ты конкурент, но и потому что они сознательно работают на тех, с кем ты борешься. Вот такая у нас странная ситуация.

— И что мы будем делать? — закономерно спросил Руслан.

— Есть такая интересная пословица — бей своих чтоб чужие боялись. Кажется, что это просто смешная несуразная поговорка. Но на самом деле это горькая и простая истина. Нам нужно убрать этих людей с шахматного поля… Скажем так… И вместо них поставить где нужно — своих. Не только в государственных спецслужбах и ведомствах — но и там должны быть наши люди. У тебя люди уже появились — и скоро на них обратит пристальное внимание вся эта якобы «союзническая группировка». Они сначала испробуют тебя на прочность — пригласят присоединиться. А должно быть наоборот — эти люди должны сами присоединятся к тебе. Должны приходить, и просить тебя взять их под крыло. Вы договариваетесь о совместных участках работы, оговариваете обязанности — и начинаете действовать в определенном направлении.

Не должно быть никаких «а вот давай», «у нас есть интересная тема» и прочая лабуда. Если к тебе приходит настоящий человек, он сразу говорит тебе цель. У наших противников это просто — приходит человек к человеку и говорит — «давай заработаем миллион рублей на двоих. Вот у меня есть это и это, а у тебя есть то и то. Если мы сделаем таки так — то миллион у нас в кармане. Вот так же должен выглядеть твой разговор с союзниками. Простейший пример — приходят к тебе и говорят: давай поставим своего депутата. У нас есть «кандидат», у вас есть «компромат». Работаем?