Каков есть мужчина
Шрифт:
– Что ж, думаю, мы реально устали, да, приятель?
– Да, – говорит Саймон и тут же встает.
Фердинанд тоже встает и говорит:
– Ну, пожалуй, пойдем спать.
Она наливает им еще по рюмке сливовицы и отпускает.
Следующим утром Саймон просыпается и видит, что Фердинанда в комнате нет. Это необычно. Обычно Саймон встает первым. Он прислушивается, пытаясь уловить голоса на кухне или шум душа. Ничего. Только на стене колышется тень от дерева за окном. Он натягивает джинсы и футболку. Наведывается в зловонный туалет с хлипкой дверцей и окошком вентиляции у самого пола, выходящим в
Фердинанда он видит на кухне – тот сидит за столом и доедает приготовленную хозяйкой кашу, похожую на кислый йогурт. Саймон не стал бы есть такое даже с джемом. Фердинанд на кухне один.
– Доброе, – говорит он.
– Где она? – спрашивает Саймон.
– Где-то поблизости, – говорит Фердинанд, наворачивая кашу.
– Ты видел ее?
Фердинанд кивает. И делает он это как-то странно.
– Ты рано встал сегодня, да? – спрашивает Саймон.
– Не так чтобы…
– Давно ты тут?
– М-м… – Фердинанд подчищает чайной ложечкой остатки каши и говорит: – С полчаса.
– Кофе есть?
– Она сварила. Посмотри там, на столике.
Саймон подходит к столику и наливает себе кофе. Повернувшись, он вдруг видит что-то на полу. Что-то знакомое, но он никак не может понять, что же это. И только когда он садится за стол, его осеняет – ведь это ее желтый халатик. Ее халатик на кухонном полу.
– Как спалось? – спрашивает Фердинанд.
– Нормально.
– Ты все еще хочешь уехать сегодня? – спрашивает Фердинанд.
– Да, – говорит Саймон.
Ее халатик на кухонном полу.
И вот они снова в поезде, едут в Вену. Едва они выезжают из Праги, Фердинанд засыпает, откинувшись на спинку сиденья, покачиваясь и похрапывая, когда поезд громыхает на переездах, а за окном безмятежно проплывают окраины города. Саймон стоит в коридоре у окна и провожает взглядом последние строения.
Странное чувство потери овладевает им, чувство потери неизвестно чего. Он заходит в купе и садится на свое место.
Он смотрит на друга, спящего напротив, и впервые испытывает к нему что-то вроде зависти. К тому, что он мог бы… С ней… Если Фердинанд захотел… И увидел ее…
Ее халатик на кухонном полу.
Он пробует читать «Послов», и его клонит в сон.
Он откладывает книгу.
Смотрит в окно – и городские окраины исчезают из вида.
Часть 2
Глава 1
Офис, выставочный зал и склад занимают соседние помещения в промышленном комплексе на окраине Лилля, откуда слышно шоссе Е 42. Этой весной Бернар проводит здесь день за днем, работая на дядю Кловиса, который занимается продажей окон. Более унылого места, чем этот офис, представить невозможно – ламинированный пол, запах освежителя воздуха, слегка засаленная мебель.
Среда, пять пятнадцать вечера.
За большими окнами безучастный свет весны и звуки промышленного комплекса. Бернар ждет, когда дядя придет закрываться. Он уже в пиджаке и сидит, разглядывая вещи на подоконнике: рядом с депрессивного вида растением стоит под склонившимся цветком фигурка ангелочка с меланхоличной улыбкой на личике в форме сердечка.
Появляется Кловис и проверяет, все ли шкафы заперты.
– Выше нос, – говорит он, тщетно подбадривая племянника.
И Бернар идет за ним по пустым,
пахнущим хлоркой лестницам.Выйдя на улицу, они садятся в «БМВ», припаркованный, как всегда, у самого входа.
Кловис ни за что не взял бы Бернара, не будь он сыном его сестры. Он считает его туповатым и медлительным – весь в отца, машиниста поезда. Нетребовательным. Склонным глазеть часами на всякую ерунду, вроде капель дождя, текущих по стеклу. Как типично для такого, думает Кловис, вылететь из университета. У Кловиса отношение к университету двойственное. С одной стороны, ему кажется, что это просто такой способ отлынивать несколько лет от работы для папенькиных сынков. Но с другой, там их должны чему-то учить. Ведь кто-то же становится хирургом или адвокатом. Так что, вылететь из университета после двух лет, как Бернар, оставшись ни с чем, представляется Кловису наихудшим вариантом. Непростительной растратой времени.
Они покидают промышленный комплекс и въезжают на шоссе Е 42.
Этот сопляк курит травку и даже не скрывает этого. Курит в своей комнате, в доме родителей, в типовом кирпичном доме тихого рабочего квартала. И не думает о том, чтобы съехать от них. Еду ему готовят, ему стирают. А ему уже сколько? Двадцать один? Двадцать два? И это мужчина?..
Как-то раз Кловис попробовал поговорить с ним с одобрения сестры. (Отец мальчика, очевидно, не собирался этого делать.) Он усадил его в баре, взял пиво и сказал коротко и ясно:
– Тебе пора повзрослеть.
И этот мальчишка взглянул на него своими туманными голубыми глазами из-под блондинистых лохм и спросил коротко и ясно:
– Вы о чем?
И Кловис ответил ему коротко и ясно:
– Ты неудачник, приятель.
И мальчишка – если можно называть мальчишкой детину, чей подбородок порос рыжеватой щетиной – продолжал пить пиво и не произнес больше ни слова.
С этим Кловис его и оставил.
Но затем, после этого разговора, когда он попытался дать понять Матильде, что думает о ее сыне, она сказала ему:
– Что ж, Кловис, если ты так хочешь помочь ему, может, возьмешь к себе на работу?
Так и получилось, что он взял его к себе на фирму. Сначала на склад, но потом, когда Бернар отправил окна не тому заказчику, перевел в офис, где у него было меньше возможностей напортачить. Подходить к телефону ему было строго запрещено. И так же строго-настрого запрещено было участвовать в любых денежных операциях. Так что вариантов для него оставалось, прямо сказать, немного. Он принимал почту. И за эту смехотворную работу, выполняемую кое-как, он получал двести пятьдесят евро в неделю.
Кловис вздыхает в голос, пока они стоят на светофоре по дороге в город. Пальцы его постукивают по рулю.
На авеню де Дюнкерк они заезжают заправиться на бензоколонку «Шелл», которая нравится Кловису.
Бернар тем временем глазеет в окно с пассажирского места.
Кловис платит за бензин, V-Power Nitro+ [16] , покупает какую-то жидкость для протирания широких ветровых стекол в летнее время, решив, что она ему пригодится, и снова занимает место за рулем «БМВ».
16
Топливо сегмента «премиум», разработка «Шелл».