Каков отец, таков и сын
Шрифт:
– Просто поверь мне, ладно?
– ласково улыбнулась сестра.
– Ладно, - ответил Гарри и ещё раз обнял её.
– Тебе нужно отдохнуть, иди, поспи.
– Хорошая идея.
Они оба встали с пола, Аврора снова тепло улыбнулась брату и пошла к выходу.
– Гарри, - обернулась она, - люди ведут себя безрассудно, когда любят, иногда любовь заставляет их делать сумасшедшие и глупые вещи, но от этого чувства их не изменяются. Подумай над этим, - с этими словами девушка ушла и оставила Поттера стоять в недоумении.
«Но я не делал никаких глупостей…»
*
На следующее утро Гарри проснулся
Он заметил Полумну и решил сесть рядом с ней, чтобы хоть на минуту отвлечься от вчерашнего дня. Только Гарри присел на стул, Луна, не сказав ни слова, тут же встала, схватила его за руку и потащила в пустой класс.
– Похоже, пришло время для последнего урока, Гарри, - спокойно и сочувственно наконец объяснила Луна, Гарри послушно кивнул.
*
– Гермиона, надо поговорить.
Аврора подошла к Гермионе и… Хлопок! Грейнджер молча потерла потёрла свою щеку и опустила глаза:
– Я надеюсь, ты понимаешь, что эту оплеуху я не просто так тебе дала?
– Да… Я заслужила это.
– Скажи спасибо, что ты - моя лучшая подруга, иначе я бы тебя запытала Круциатусом!
– сердито закричала Аврора.
– Я не могу поверить, как ты могла ему такое сказать?! Как ты вообще посмела так с ним обращаться? Он же любит тебя!
– Я знаю, - вздохнула Гермиона.
– Я не знаю, чем я думала.
– Зато я знаю, чем!
– саркастично и так холодно ответила Рори, что у Гермионы побежали мурашки по спине.
– Мне очень жаль. Прости меня.
– Почему ты извиняешься передо мной?
– удивилась Поттер.
– Ты обязана сказать это Гарри. Гарри, а не мне!
– Он теперь ненавидит меня, - печально проговорила Гермиона, после чего упала на пол и громко заплакала.
– Я не знаю, что со мной произошло тогда. Я не хотела этого, клянусь, я не хотела. Сама себя презираю.
Аврора смягчилась, так как не могла видеть слезы своей подруги. Она присела на корточки рядом с ней и сказала:
– Он не ненавидит тебя, - Гермиона посмотрела на нее с небольшим мерцанием надежды в глазах, - просто ему больно, и эту боль нельзя передать словами. Ему намного хуже, чем тебе. Он все еще любит тебя, ты же знаешь это. Он плакал вчера у меня на плече из-за тебя, но он не ругал тебя, не винил, а просто плакал, понимаешь? Прошу тебя, иди, извинись, признайся ему, в конце-то концов! Прекрати его мучить!
– Я-я боюсь, - призналась Гермиона.
– Мерлин! Я тебя сейчас придушу! Гриффиндорка ты или нет? Ты обязана!
– Аврора затрясла её за плечи.
– Да, ты права, - решительно закивала шатенка, вытирая слезы.
– Прямо сейчас!
– Прямо сейчас.
– Иди, вперед!
– твердо приказала Аврора, указывая на дверь.
– Да.
*
Гарри бродил по замку, ища Гермиону. Для чего? Как не прискорбно это говорить, но он её разыскивал, чтобы признать свое поражение. Вдруг кто-то налетел на него с бешеной скоростью и сбил с ног.
–
Ой, простите, я не хотела… Гарри!– это была Гермиона.
– Гарри, выслушай меня, пожалуйста, мне так жаль, - быстро заговорила она с полной искренностью.
– Я не хотела тебя обидеть, я понятие не имею, что на меня нашло, но то, что я тогда тебе наговорила - это не правда! Я клянусь тебе! Умоляю, прости меня!
– Подожди, Гермиона, теперь ты выслушай меня. Я сожалею за то, что наорал на тебя. Я, возможно, переусердствовал немного, - Гермиона отрицательно головой.
– Нет, что ты! Это мелочи, это все я…
– Стой, остановись, пожалуйста. Вчера я наконец понял, что ты… Ты никогда меня не полюбишь, - Гермиона открыла рот, чтобы возразить ему, но он просто продолжал дальше, не обращая на это никакого внимания.
– Я не могу и не хочу на тебя давить, и это, оказывается, так больно - любить тебя. Никакой взаимности, лишь отвращение я получал в ответ, поэтому я решил отпустить тебя. Я надеюсь, ты найдешь свое счастье с кем-то другим. И прости меня, но я больше не могу быть твоим другом. Я не могу находиться с тобой рядом, зная, что ты никогда не будешь со мной. Ещё раз прости, - Гермиона пыталась ответить, сказать, что все не правильно, потому что он ошибается, но внезапно образовавшийся ком в горле не давал это сделать. Большие карие глаза снова наполнились слезами.
– Твои волосы прекрасны, - грустно улыбнулся Гарри и коснулся до локона её волос. Как раньше…
Гермиона все ещё была не в состоянии, чтобы найти силы заговорить, слова Поттера просто убили её. Почти минуту она стояла, ошарашенная таким заявлением, а потом когда Гарри скрылся за углом она тихо произнесла:
– Но я ведь тоже тебя люблю!
*
Через неделю
Гермиона лежала на кровати и пустым взглядом смотрела в потолок, размышляя о прошедшей недели. Несомненно, это были самые кошмарные дни в её жизни. Гарри не проронил не единого слова и активно избегал ее, ибо всякий раз, когда она входила в общую комнату, садилась рядом или пыталась заговорить с ним, он спокойно уходил.
Она тяжело вздохнула, взяла в руки книгу и направилась вниз. Гермиона любила читать при свете огня, да и вообще любила огонь, он будто успокаивал её, придавал больше сил.
Как только девушка спустилась по лестнице, увидела, что её возлюбленный сидел на диване и выполнял домашнюю работу. Она, конечно, была рада, что будет находиться с Гарри, но в то же время она боялась, что сделает что-то не так. В общем, Гермиона набралась смелости и села рядом.
Прошло несколько минут, Гарри все так же выполнял свое задание и явно был раздражен, а Гермиона исподтишка наблюдала за ним. У неё, наконец, появился шанс рассказать ему всю правду, но чего же она ждала?
Вдруг Поттер захлопнул учебник и требовательно спросил:
– Что, черт возьми, с тобой такое?
Гермиона всеми силами пыталась сохранять спокойствие, не показывать своего страха.
– Я-я только пришла сюда почитать, в чем проблема?
– Почитать? М-м-м, это здорово, - дерзко ответил Гарри.
– Чего я удивляюсь? Это же всегда для тебя было самое важное в жизни! Я не понимаю, Грейнджер, почему ты не можешь оставить меня, просто не приближаться ко мне ближе, чем на десять метров?
– Гермиона шокировано посмотрела на парня, пытаясь вникнуть в его слова.
– Пожалуйста, просто оставь меня в покое, Гермиона, - холодно закончил он, а затем собрал свои вещи и направился к себе.