Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Исторические корни и развитие обычаев

Обрядовая еда многих народов Восточной, Центральной и Северной Европы отличается обилием мучных изделий и каш, что свидетельствует о стойкости у них ранних земледельческих традиций. Характерно и то, что для их приготовления нередко брали муку и зерно ранних для данной области злаков — ячменя, проса, овса. Развитие скотоводства отражалось в обрядовом употреблении молока и изделий из него, а также в большем разнообразии мясных блюд.

Значение имеет и специализация хозяйства: например, жители альпийских районов Швейцарии издавна занимаются молочным скотоводством, и их обрядовые кушанья — главным образом молочные изделия, тогда как мясные почти отсутствуют, так как скот на мясо для своих нужд колют мало, больше продают на сторону. С овцеводством связана обрядовая еда жителей Балканского полуострова, Великобритании и других стран: употребление бараньего мяса, заклание ягненка первого приплода сопровождаются различными действиями. Например, его кровью мазали лбы детям, чтоб были здоровыми (Болгария). Выраженный ритуальный характер имел обычай месить тесто и готовить обрядовые лепешки на овечьей шкуре, обладавшей якобы магическими свойствами оберега и плодородия. Аналогичные обряды существовали у кельтских и античных народов. [557]

557

Летне-осенние праздники, с. 76, 77; Schwedische Volskunde; Festschrift f. S. Svensson. Stockholm, Goteborg, Uppsala, 1961, S 400; Fenton A. Hafer- und Gerstenwahl als Hauptgegenstand der Schottischen Nahrungsforschung. — In: Ethnologia Scandinavica, Lund, 1971, S. 71; Jahn U. Die Deutschen Opfergebr"auche bei Ackerbau und Viehzucht. Breslau, 1884, S. 303.

Ритуальные трапезы народов зарубежной Европы включают довольно значительное число рыбных блюд. Их распространение отчасти было явлением поздним и связано с установлением христианских постов. Однако у жителей прибрежных районов, занимавшихся рыболовством, рыбная еда была повседневной. В этом случае характерна ее обрядовая роль — например, традиционные игры с сардинкой у испанцев или приношение гостей в первый день Нового года сельди как символа счастья на Оркнейских и Шетландских островах. [558]

558

Зимние праздники, с. 21, 97; Весенние праздники, с. 58, 60.

Конечно, можно выделить ряд областей, занимающихся виноградарством, выращиванием цитрусовых и т. д. С приготовлением вина, например, был связан целый календарный цикл обычаев: жертва виноградными гроздьями (их зарывали в землю), освящение виноградного сусла, первая проба молодого вина.

Значительный интерес представляет то обстоятельство, что одни и те же свойства приписывались различным видам пищи у разных народов в соответствии с их хозяйственными занятиями. Символами богатства в Центральной Европе считали пшено, в Италии, Испании, Греции — апельсины и виноград из-за уже упомянутой «множественности» этих видов пищи.

Состав обрядовых трапез различался и в зависимости от смены сезонов года. Зимние рождественско-новогодние и ранневесенние масленичные трапезы состояли из плодов урожая, собранного в предыдущем году, и их обрядность была направлена главным образом на обеспечение будущего плодородия и благополучия. Поздневесенние, летние и осенние трапезы были связаны прежде всего с введением в пищевой рацион «первин», т. е. плодов нового урожая, продуктов их переработки. Эти введения были окружены обрядами, главными из которых были: запрет на них как на еду (до сбора урожая, дойки скота их можно было только пробовать); освящение; приношение их в дар или благодарственную жертву, заменившие прежнее снятие табу; их первое вкушение.

Для календарной обрядности европейских народов наиболее характерны временные, сезонные ограничения в еде. Их происхождение, как можно полагать, в далеком прошлом было связано с экономическими факторами — истощением пищевых запасов, необходимостью общественного регулирования их потребления. Однако существует и иное объяснение: пищу накапливали, припасая для будущего жертвоприношения. У народов зарубежной Европы эти древние пищевые запреты уже давно были замещены христианскими постами и сохранялись лишь в виде отдельных пережитков. Календарное их совпадение, по всей вероятности, было неполным, — народные праздничные застолья устраивались и во время постов, например празднование середины поста, известное целому ряду народов.

Христианские запреты разных видов пищи входят в число религиозных предписаний католичества и православия, тогда как протестантство (за исключением англиканства) отрицает посты и не признает связанных с ними пищевых ограничений.

Хозяйственный год начинался с весны. К концу января и к февралю относятся обычаи, представляющие собой, по-видимому, переучет запасов. Внешнее же их оформление заключалось в освящении муки, соли, хлеба. Это отразилось в народных поговорках, известных многим народам Европы. Например: «Месса со свечами половинит запасы и сено». Это означало, что ко 2 февраля бывала израсходована половина запасов пищи для людей и скота. [559]

559

Весенние праздники, с. 122, 129, 176.

Пополнение пищевых ресурсов происходило прежде всего за счет молочных продуктов, яиц, отчасти мяса. Массовому же введению их в питание предшествовал пост (запрет на животные продукты). После церковного освящения первин яиц, молока, мяса ягненка следовала обрядовая их еда. Эти обычаи в различных вариантах входят в обрядность весенних праздников. Вслед за этим наступало наиболее тяжелое для крестьянина, особенно земледельца, время. В народном календаре оно выделено под особым названием: у финнов — «худых», у немцев и у австрийцев — «собачьих», у народов Британских островов — «горьких» дней. [560]

560

Весенние праздники, с. 122; Летне-осенние праздники, с. 75.

Ритуальные праздничные трапезы в этот период почти отсутствовали. Характерно и небольшое значение обрядовой трапезы в праздновании летнего солнцеворота — 24 июня. В скотоводческих хозяйствах этот период совпадал с выпасом скота на лугах, т. е. со временем накопления молока, его переработки, производящимися на летних станах. Стрижка овец, замеры удоев молока, переработка молока в масло и сыр, их раздел между пастухами и владельцами отмечались различными обрядами — освящением, общими трапезами или одних пастухов, или совместно пастухов и хозяев скота. Основными в трапезах были блюда из молока — например, у финнов молочный суп, жареный сыр, каши из молока и яиц. Подобными же трапезами отмечалось и окончание сенокоса: «сыр косы», «грабельная похлебка». [561]

561

Летне-осенние праздники, с. 102, 113.

Большинство европейских народов заканчивали уборку хлеба в августе и отчасти сентябре. Окончание жатвы и молотьбы отмечались праздничным пиром. На нем обязательно ели хлеб из новой муки и жареного петуха. Петух в древности воплощал дух поля, его плодородие. Праздники, знаменующие окончание хозяйственного года, сопровождались пиршествами, приношением в церковь благодарственных даров. Происхождение этих обычаев имеет дохристианские корни, с утверждением христианства они были приурочены к храмовым праздникам. [562]

562

Летне-осенние праздники, с. 149; Фрэзер Дж. Золотая ветвь, с. 499–501.

* * *

Все изложенное выше позволяет сделать некоторые заключения:

1. В обычаях, связанных с пищей, в ее составе четко выступает ее хозяйственная основа, зависимость семьи как экономической единицы (а в прошлом и более широкого коллектива) от смены сезонов года и естественно-географических условий. Значительная часть магических действий направлена на хозяйственное благополучие.

2. Состав обрядовых трапез, как и способы приготовления отдельных блюд в течение длительного времени остается неизменным. Это же относится и к составу жертвенной и дарственной еды. Эта консервативность обрядовой пищи дает возможность рассматривать ее как материал для изучения пищи в целом в ее историческом развитии.

3. Лишь в общих чертах можно наметить области географического распространения отдельных видов обрядовых блюд: каши из пшена как поминальной еды — у народов Центральной Европы; рождественского хлеба из муки с примесью молотых сухих фруктов — в некоторых районах Австрии, Швейцарии, Венгрии; каши из смеси зерен и бобовых — в странах Средиземноморья; киселя — в Польше.

4. Большие трудности представляет выявление связи обрядовой пищи с этнической принадлежностью. В качестве отдельных примеров можно указать на такой вид ритуальной еды поляков, как кисель; его приготовление характерно и для обрядности соседних с ними восточных славян; или блюда из оленьего мяса — у лопарей. Несколько большую роль в обрядовой еде играют, вероятно, национальные блюда, которые можно рассматривать и как часть этнического своеобразия. Так, итальянская полента известна не только среди итальянцев, но и италошвейцарцев, макароны — у итальянцев и у греков, лепешки из ячменной или овсяной муки и каши — у шотландцев и финнов. В обрядовых трапезах испанцев, итальянцев, греков сказывается роль античных, а у народов Британских островов — кельтских традиций.