Калгари 88. Том 8
Шрифт:
После того как оделись в соревновательные платья, предстояло наносить макияж, и в этом деле можно было включить всю полноту своей богатой фантазии. Дело в том, что у всех трёх советских фигуристок короткие программы были с фантастическими темами. Они не катали танго или какие-то реальные события. «Жар-птица» и «Чёрный лебедь» — полностью фантастические и даже фэнтезийные персонажи. Даже у Соколовской её программа «Время вперёд» подразумевала широкий диапазон сюрреализма и фантастики. Полёт мысли, мечты человечества, прорыв в космос — это были абстрактные темы, которые можно трактовать в философском смысле.
Реализм будет в произвольных программах, которые у всей троицы были как по заказу, на реальные темы. У Арины танго «Кумпарсита», у Соколовской музыка
Арина расположилась перед зеркалом, достала свежекупленную косметику и начала колдовать. Веки накрасила красным цветом, и по привычке нарисовала очень длинные красные стрелки с чёрными краями. Они начинались прямо от век и шли до висков. Эх, была бы чёрная помада, можно было бы накрасить ей губы, и это был бы офигенный контраст. Но чёрной помады не было, такие цвета не выпускала ещё ни одна зарубежная фирма. Зато была розовая, купленная накануне. Пойдёт и такая, на безрыбье и рак рыба. На правой щеке Арина осторожно и аккуратно нарисовала странный знак, похожий на остроконечную кельтскую татуировку, похожую на мистический знак, который должен был значить ключ, который пускает в царство Кощея.
— Красиво, — согласились подруги по команде. И не только они!
Как только Арина развернулась и показала им своё творение, все девчонки, что находились рядом, восторженно заговорили, показывая на Арину. Похоже, она задала новые веяния в фигурнокатательном визаже!
Потом Арина накрасила Малинину. «Чёрный лебедь» — это же демонический персонаж, и без агрессивного макияжа не обойтись! Да тут… да тут непаханое поле для творчества! Арина очень ярко и жирно накрасила Малининой веки, ресницы и брови. Со стороны это смотрелось, словно около глаз у неё залегли чёрные тени. Нижнее веко она тоже накрасила, и казалось, будто глаз утопает в чёрной дыре. Щёки и лоб накрасила белой пудрой, от чего лицо стало похоже на восковую маску с чёрными, как ночь, глазами. Но при этом её лицо было красивым и привлекало внимание, Таня превратилась в призрака или какого-то страшного отрицательного персонажа.
Для Соколовской у Арины была тоже приготовлена очередная заготовка. Она обильно раскрасила ей веки фиолетовыми тенями и нарисовала стрелки синими. В сочетании с тёмно-синим цветом цветом платья, макияж смотрелся очень модерново и свежо. Потом Арина карандашом нарисовала у ней на правой щеке абстрактные фигуры, похожие на кривые стрелки или ракеты, переплетающиеся между собой и стремительно летящие вдаль. Фигурки были тоже похожи на кельтские татуировки, в таком же вытянутом остроконечном стиле.
Естественно, эти фигурки на лицах не были чётко видны зрителям на трибунах, зато при телевизионных трансляциях, при близком приближении их можно было разглядеть во всей красе. На это и был расчёт. А ещё… Могло показаться глупостью, но Арина почему-то была уверена, что подобные символы на лице добавляют силы и уверенности. Ведь уверенность в себе — это одно из главных качеств в фигурном катании, особенно в женском одиночном. Твой прекрасный образ играет на тебя!
— Люська, тебе в театр надо идти, — восторженно сказала Малинина, глядя в зеркало. — Будешь вахтанговских звёзд раскрашивать.
Арина посмотрела на канадскую фигуристку, в которой чувствовала сильную соперницу, и с беспокойством тоже увидела, что она решила идти необычным путём. У неё вообще был раскрас тянулся чуть не до ушей, и стрелки на висках смотрелись как большие языки пламени, горящие из глаз. «Неужели она всё-таки катает Жар-птицу?» — с неудовольствием подумала Арина. Это было бы очень фигово. Зрители увидели бы двоих фигуристок, катающихся одну за другой, с одной и той же музыкой, и у них всегда была возможность сравнить, кто лучше. Ничего хуже не может быть в мире фигурного катания, ведь даже судьи будут точно видеть, какая из постановок лучше.
Однако унывать
не стоило: пришёл час Х, который расставит всех по своим местам. Приготовившись, все шестеро фигуристок с салфетницами и водой в руках, одновременно, по договорённости, вышли в служебный коридор, где в этот момент было очень многолюдно. Стояли тренеры, хореографы, врачи, журналисты, спортсменки закончившие катать, рабочие арены и волонтёры. Арина первая, как ледокол, решительно потопала к выходу на лёд. Все расступились перед спортсменками, встретив их появление аплодисментами. Японские телеоператоры, которые на любое международное соревнование по фигурному катанию приезжали в неимоверном количестве, чуть не в лицо лезли видеокамерами в надежде снять то, что называется «за кадром». Японские фанаты фигурного катания были большими любителями таких видео.Для Арины эта кутерьма не была чем-то из ряда вон выходящим — она видела подобное много раз, когда выезжала на старты за границу, а вот для Соколовской и Малининой, привыкших выходить в пустой коридор, всё происходящее казалось делом необыкновенным, и они сильно растерялись, увидев десятки людей так далеко от арены, и это могло вывести их из себя.
Вход на арену из служебного коридора сейчас был всегда открыт и лишь завешан плотными синими шторами, чтобы совсем уже не запускать тепло, но в то же время, так как туда-сюда перемещалось огромное количество народа, не хлопать дверями с теплоизоляцией, сейчас находившимися распахнутыми.
Волонтёры, стоявшие с двух сторон у входа, отдёрнули шторы, и фигуристки вошли внутрь. Часы показывали 13:23. Каталась последняя участница из третьей разминки, фигуристка из ФРГ Корнелия Реннер. И надо сказать, каталась очень энергично. На арене звучала самая известная песня нидерландской группы Shocking Blue под названием Venus, которую в СССР все называли «Шизгара». Шизгарой начинали и заканчивали все дискотеки в СССР, и, несмотря на то, что песня записана и стала хитом аж в 1969 году и по стилю относилась к настоящему рок-н-роллу, и к временам, когда играли только на гитарах простыми аккордами в живую, даже в 1986 году она была мегапопулярна и узнаваема. А ведь прошло 17 лет с момента релиза, рок-н-ролл помер и вовсю царствовало диско!
Надо признать, Корнелия Реннер катала захватывающе. Платье на ней короткое и чёрное, с серебристой вышивкой на спине и груди, изображающей гитарный гриф. Стиль катания у невысокой плотной немки типично спортивно-силовой, без всяких намёков на высокую хореографию. Она выкладывалась по полной, как метеор на большой скорости рассекая по всей арене. Когда зашли участницы четвёртой разминки, Корнелия как раз прыгнула последний прыжок — двойной аксель, после которого исполнила финальное вращение в заклоне. Трибуны реагировали на её прокат восторженно и под конец программы непрерывно хлопали в такт музыке, а сделанный аксель встретили бурными аплодисментами.
Трибуны… Арина посмотрела на них и увидела, что они переполнены. Ни одного свободного места не видно! Точно аншлаг. И аншлаг самый хороший: зрители уже разогреты, пропитались духом соревнований и духом боления.
Потом Арина посмотрела на табло. Судьи опять сдерживали баллы, но общий итог был закономерен. Представительницы фигурнокатательных держав традиционно стояли вверху турнирной таблицы. Сейчас осталось дождаться, сколько получит Корнелия Реннер и после этого выходить на лёд. Музыка тем временем закончилась, и фигуристка застыла в финальной позе, склонив голову вниз и сложив руки на груди. Раздались громкие аплодисменты, и на лёд полетели подарки, в основном, мягкие игрушки и букеты цветов, завёрнутые в полиэтиленовую плёнку. Фигуристка, похоже, откатала чисто, так как радостно посмотрела в разные стороны, помахала руками зрителям, поклонилась в четыре стороны и покатила к калитке выхода спортсменов в левом коротком борту. Однако, увидев, что едет не туда, смущённо улыбнулась, развернулась и покатила по направлению калитки в кисс-энд-край, который находился у дальнего длинного борта, где её встречал тренер, пожилой мужчина лет шестидесяти, в костюме и шляпе.