Калибр Личности 1

Меня не обманула ни косая походка, ни запах алкоголя. Альфи трезв, хотя и хочет почему-то показаться пьяным.

— Не больше одной стопки, — усмехнувшись, указываю слуге на свой пустой стакан. — Наливай, раз сам предложил.

Альфи сглотнул и тут же расплылся в довольной улыбке.

— Вот это по-нашему!

Набулькав в стаканы совсем чуть-чуть, старик торопливо закупорил бутылку. Видимо, и впрямь закупил на свои кровные. Опрокинув тару, Альфи тут же занюхал её рукавом рубашки.

— Хороша зараза. Шестьдесят градусов, да ещё и с алхимическими травками, — слуга принюхался к бокалу и почему-то сразу прослезился. — Ухх! Сейчас вот с вами выпил и много чего вспомнил.

— Например?

Улыбнувшись, я стал водить пальцем по верхнему краю своего стакана. Старый фокус следователей и менталистов. Лёгкие вибрации, создаваемые стеклом, оказывают на сознание расслабляющий эффект.

— Вы сейчас, наверное, и не вспомните, хозяин, но вы раньше документы подписывали правой рукой. Теперь левой, — Альфи, шмыгнув носом, отвёл взгляд в сторонку. — Ещё вы крови боялись. Мы когда к тому мяснику ходили, я всё ждал, когда вас придётся на руках из его лавки выносить. Если дама какая вам знак внимания окажет, вы к ней сразу прилипали как банный лист. Однако ту богатейку около больницы, что закурить просила, вы… отшили. Ей-богу! Даже я, старый дурак, понял, что она познакомиться хотела.

Не сдержавшись, я расхохотался в голосину.

— О боги, Альфи! Какой же я аристократ, раз кидаюсь на бросаемые мне кости? Захоти я познакомиться с леди, подойду первым и дам понять, что питаю интерес.

Слуга нахмурился, но ко мне так и не повернулся, продолжая пялиться в пустоту.

— Хозяин, вы раньше отводили взгляд, когда встречали на улице копов или бандитов.

— Такого больше не случится.

— А ещё бранили меня на людях, показывая свой статус господина!

Уже в который раз за день мне от стыда хочется провалиться под землю.

— Такого больше не повторится, Альфи. Я же обещал тебе это ещё около больницы.

Старик пустил слезу, смотрит в сторонку, в руках дрожит стакан.

— Хозяин… Ещё вы потратили всё родительское наследство.

— Восстановлю, — говорю чуть тише нормы.

— И не посетили их могилки, — голос старика дрогнул. — У вас ещё сестра была. Её так и не нашли в том инциденте, что случился десять лет назад.

— Разберёмся, Альфи, — стакан в моих руках продолжает выдавать мерные вибрации. — Или ты в меня не веришь?

Старик тут же нахохлился, повернулся ко мне и недовольно буркнул.

— Не поверить вам? Как же, — мрачный взгляд слуги снова устремился в пустоту. — Вы за день нашли нам дом, хозяин, и служанку без постоя. Решили проблему с тем ростовщиком… Его охранник, кстати, заходил в «Гнездовье Блоссум». Расспрашивал о вас, конфет эльфийкам подарил. На улице детишки вас уже величают не иначе как господином Граутом. О, точно! Ещё в «Арфистке» о вас барменшу тоже кто-то расспросил. Слухи ходят, мол, вы тот самый «Граут, плетущий паутину жизни».

Пожевав губами, старик задумчиво добавил.

— До пули в голову и больницы вы сами, наверное, не решили ни одной проблемы в жизни. А тут… тут я даже слов не нахожу. Калибр личности у вас, хозяин, такой, будто всё сделанное за день и не проблемы вовсе.

— Калибр личности? — услышанное напомнило о той, кого я забыть не в силах. Тёплой, словно летний ветер, и такой же неспокойной. — Спасибо, Альфи. За эти слова выпиши себе премию в тысячу флоренов.

Старик на это лишь едва заметно хмыкнул. Убрав руку со стакана, я вздохнул, собирая мысли в кучку.

— В больнице мне все восемь дней снился один и тот же сон, — начал я издалека. — В том сне целитель-магистр [4] Михаил Довлатов из Российской Империи делал всё возможное, дабы защитить свой мир, страну и близких. К моменту, когда император вручил ему баронский титул, он уже встретил ту, что полюбил всем сердцем.

Слушая меня, Альфи с мокрыми глазами шмыгнул носом.

— Красивая небось?

— О, да, — ответил я, чувствуя, как на душе становится теплее. — Безумная, не признающая навязываемых ей правил! Она могла прийти на свадьбу сестры в лабораторном халате. Могла сказать: «Я соскучилась», и сразу потащить в постель. Или часами рассказывать о плетениях, прямо на свидании. Ей было чуждо представление о семье и доме, и в то же время меня никто никогда в жизни так сильно не любил.

Старый слуга, достав из кармана платочек, промокнул в нём слёзы. Вроде никто ни в чём друг другу не признался, но карты вскрыты. Время сделать выбор.

— Красивый сон, хозяин, — Альфи, опустив глаза, уставился на пол. — Так какие у вас теперь планы?

— Жить дальше, — пожимаю плечами, видя, что решение принято, — Найти Грузовика-сана, который в меня стрелял. Хочу узнать, кто его заказчик. Ещё поднять ранг силы, заработать денег, репутацию и связи в деловых кругах. Дел уйма! Не переживай, Альфи. Тебе ещё долго придётся терпеть мою компанию и заодно воспитывать новых слуг.

Старик расплылся в довольной улыбке. Один в один, как та, когда я лечил Хемену и под конец рыжую малявку. Ещё чуть-чуть, и от счастья морда треснет.

— Интересные планы, хозяин! Хорошо, что и мне в них место найдётся, — покопавшись в карманах, Альфи выудил на свет старый медальон с крышечкой. — Вы, наверное, сейчас детства и не вспомните. Амнезия, она такая… Так что я сам вам подскажу.

Пожевав губами, старик протянул мне медальон.

— Когда вам было двенадцать, хозяин, на дом Граутов совершили нападение. Пострадала только ваша ветвь рода. Без вести пропала Мария, ваша сестра-одногодка. После того события о вас никто тоже шесть лет не слышал. Потом, на своё восемнадцатилетие, вы объявились и потребовали наследство. Подробностей не знаю, но вроде как в день нападения вас спас Кайрон «Король Огня». Старый друг вашего деда. Убедившись, что вы получили наследство, Кайрон ушёл и больше в Москве не появлялся. Перед уходом он оставил вам этот медальон и сказал что-то в духе: «Когда станешь одарённым, пригодится».

Едва медальон перекочевал в мои руки, как я ощутил просыпающееся в нём скрытое плетение. Умён, Кайрон! В качестве ключа для распечатывания использовался отпечаток моей ауры с насыщением маны.

Стоящий рядом старик протёр разом вспотевшую ладонь о штанину. На лице читались муки совести.

— Вы когда очнулись, хозяин, я не хотел вам медальон сразу отдавать. Думал, и его проиграете в карты. В тот день… ну, когда на вас напали, вы с ним в ломбард шли. Теперь же я отдал вам то, что всё это время было вашим по праву. Прости, хозяин.

Не медля ни секунды, открываю крышку медальона и нахожу в нём старенькое чёрно-белое фото. Отреагировав на мою ауру, фотография цветочного горшка вдруг изменилась, показывая скрытое за ней изображение. Мужчина в шлеме и дракон… голые в одной постели. Внизу приписка.

«Мои предки улыбаются, глядя на меня. А твои улыбаются?»

Грегори Граут