Камень Книга двенадцатая

Упомянутые великие князья с важным видом закивали и, в свою очередь, заверили всех в полной безопасности предстоящих учений. Правда, в конце Саша с ехидным видом добавил:

— Ну, помучаетесь недельку от головных болей и тошноты, но потом-то все будет нормально.

У наших девушек от подобного заявления случилась чуть ли не истерика! Нам с братьями припомнили все: и Ибицу с падающими без сознания людьми, и пятьдесят образовавшихся там трупаков, и нападение на нас колдунов близ Сен-Тропе. Мне битых полчаса пришлось успокаивать наших красавиц. Молодые же люди волновались тоже, но старались этого не показывать.

Когда страсти немного стихли и вся наша компания занялась своими делами, мне наконец-то удалось поговорить с Сашкой Петровым.

— Как и обещал, Шура, — хлопнул я его ладонью по колену. — Сейчас мы с тобой будем вдумчиво общаться. Рассказывай!

Друг заулыбался и решил схитрить:

— Сам рассказывай, Лешка, потому что у тебя новостей должно быть явно больше.

— Это точно, — хмыкнул я, задумался на несколько секунд и решил рассказать Сашке про свою предстоящую помолвку с Соней.

Петров слушал меня с загадочной улыбкой, а когда я закончил, заявил:

— Считай, что открыл мне секрет Полишинеля. Все из нашей компании и так уже поняли, что вас связывают довольно-таки серьезные отношения, но вот что помолвка состоится в ближайшие дни, — он хмыкнул, — это да, новость.

— Неужели наши довольно серьезные отношения с Соней так заметны со стороны? — заулыбался и я.

— Конечно заметны! — Сашка пихнул меня локтем в бок. — Если ты не особо палишься, то вот Соня ведет себя с тобой, как будто имеет на тебя права. А учитывая твою репутацию и твое отношение к подобному поведению со стороны девушек, права на тебя Соня должна иметь достаточно серьезные.

Я вздохнул.

— Да, хреновый из меня выйдет разведчик. Впрочем, и контрразведчик тоже… А что наши девушки по этому поводу думают?

— Потихоньку ревнуют, — с довольным видом заявил мне Сашка. — И вовсю завидуют Соне. Но, опять же, учитывая твою репутацию, делают это шепотом и только в узком кругу. — На мой удивленный взгляд Шурка ответил своим горделивым. — У меня разведка в лице Кристины работает без проколов!

— Ясно, — кивнул я. — Что сама Кристина думает по этому поводу?

— В принципе, Крис одобряет твой выбор, но на месте Сони она хотела бы видеть или Еву, или Стефанию.

— Короче, протекционизм во всей его красе, — хохотнул я. — Род Романовых должен быть опутан Бурбонами и Гримальди со всех сторон.

— Не без этого, — согласился со мной друг. — И Кристину можно в этом желании понять.

Я опять кивнул и решил сменить тему:

— Как сама Кристина? Ведет себя хорошо в преддверии вашей помолвки?

— Все нормально, — махнул рукой Сашка. — Помогает мне с реставрацией храма, забив на все эти дневные тусовки. Одним словом, Лешка, общие интересы — залог нормальных отношений. По крайней мере, я на это надеюсь.

— Буду за вас очень рад, если это окажется именно так, — покивал я. — А как Кристина отнеслась к графскому достоинству вашего рода?

Улыбка с лица Шурки медленно сползла.

— Представляешь, она поверила в эту подлую польскую пропаганду и начала нас жалеть! Мол, Романовы за нами следят, Пожарские надзирают, все это длится веками, а нормально жить мы сможем только в Монако, где Гримальди сумеют в полной мере защитить род Петровых-Врачинских от всех поползновений со стороны правящего рода России. Пришлось ругаться… — Сашка поморщился. — Кое-как удалось Кристину убедить в обратном, указав ей на очевидные факты: нашу с тобой дружбу, мое проживание в твоем особняке, мою полную творческую свободу и так далее…

Я, мысленно отдавая должное старшим родичам, решил поинтересоваться:

— Слушай, Шурка, а как остальные Гримальди относятся к Романовым?

— Боятся они вас, — буркнул друг и посмотрел мне в глаза. — Особенно тебя, Лешка. Считают тебя непредсказуемым и слишком резким. А после недавней казни так и вообще думают, что у тебя есть ярко выраженные садистские наклонности.

— И Кристина?

— И Кристина, — кивнул он и вздохнул. — И Бурбоны, судя по моим сведениям, считают тебя таким же. Ты это хотел услышать?

— Примерно, — обозначил я улыбку. — Раз боятся, Шурка, значит, десять раз подумают, прежде чем обмануть или каким-то образом кинуть. Ты помнишь тот разговор во дворце Гримальди, когда я их пообещал всех убить, если они не будут соблюдать договоренности?

— Помню.

— С волками жить — по-волчьи выть. А кинуть Бурбоны с Гримальди нас все равно попытаются и твоего мнения не спросят, — решил подытожить я. — Предлагаю на этом обсуждение нашей бурной личной жизни закончить и приступить к разговору о более приятных вещах. Расскажи-ка мне, дружище, что вы там в храме реставрируете?

Петров достал телефон и открыл галерею с фотографиями храма.

— Лучше я тебе покажу.

Не прошло и пяти минут, как Шурка увлеченно рассказывал мне о своей работе в православном храме в Ницце и иллюстрировал это все фотографиями с телефона. Половину употребляемых художником терминов я так и не понял, но выяснил для себя главное: другу вся эта «производственная практика» очень нравится, останавливаться на достигнутом он не собирается и по возвращении на родину будет нижайше просить Патриарха пристроить его на реставрацию какого-нибудь московского храма.

Не забыл я и про Соню, станцевав с ней несколько медленных танцев. К моему удивлению, девушка про завтрашнюю тренировку с так «нелюбимым» ей господином Кузьминым спрашивать меня не стала, а тема для обсуждения у нас была нейтральной: Соня уговорила в подробностях рассказать про события на Ибице, особенно про те, которые не попали в официальные сообщения мировых СМИ.

На яхте мы с братьями оказались около пяти утра, по очереди приняли душ и тут же завалились спать…

Во время распития свежесваренного кофе я решил задать братьям волнующий меня вопрос:

— Как дальше жить будем, молодые люди?

— В смысле? — насторожились они.

— В том смысле, что видеть и слышать старших Романовых я пока не хочу, и, как следствие, конфликтов избежать не удастся. А вот вы двое тут совершенно ни при чем, но можете попасть под раздачу.

Коля с Сашей переглянулись, и последний, нахмурившись, заявил:

— Леха, мы свой выбор еще вчера сделали, когда с тобой из дворца Гримальди свалили и перебрались на яхту. Спасибо, конечно, за заботу, но за нас не беспокойся — у нас будет все нормально. — Он хмыкнул. — Если что, мы от гнева царственного дедушки в училище спрячемся.