Камень Книга двенадцатая
Шрифт:
— Я тебя понял, Прохор, — кивнул Романов. — Ваня, а ты меня чем-нибудь обрадуешь?
Колдун осклабился:
— Николаич, а я полностью согласен с Петровичем: если бы не было этого покушения, то его надо было бы придумать! Но я обратил внимание еще на один факт — довольно спокойную реакцию друг на друга государыни и царевича. Ничего нам рассказать не хочешь?
Цесаревич вздохнул:
— Ничего от тебя не скроешь, Ванюша! Короче, агентурная работа у матушки поставлена на должном уровне, и кто-то ей своевременно доложил о некоем происшествии в Ницце. Скорее всего, это была Марго Михеева, но не суть… Матушка — женщина умная, она звонить не стала, а отправила Лешке сообщение, на которое он при мне и ответил. Этим и объясняется их спокойная реакция друг на друга.
— А чего тебе еще надо, Николаич? — продолжил скалиться колдун. — Главное, чтобы завтра,
— Логично, — задумчиво протянул Александр. — Торжественная обстановка, понятное волнение за брата, последующие банкет и позднее возвращение в Монако… — Он оглядел друзей. — Короче, мне завтра с этими представительскими функциями, чтоб их черти задрали, будет не до того, а вот вы с Лешки глаз не сводите! Поняли меня?
— Так точно, ваше императорское высочество!..
— Монако на проводе… — пробормотал я в трубку телефона, звонок которого вырвал меня из сладких объятий Морфея.
— Леша, почему ты мне ничего не отвечаешь?
— Это кто? — Мозг не хотел возвращаться в суровую реальность.
— Леша, ты что, пьяный? Еще ведь всего одиннадцать утра!
Наконец, голос был идентифицирован: меня хотела слышать младшая сестренка.
— Лиза, это ты? — Я открыл глаза. — Что случилось?
— Все случилось! — Возмущение в голосе малой зашкаливало. — Я тебе видяшку отправила, а потом еще два сообщения, а ты мне не отвечаешь, Алексей!
— Лизонька, я спал! А до кровати, к твоему сведению, я добрался только в пять утра. Так что прости меня, сестренка, сейчас посмотрю твою видяшку.
— Перезвони мне, я буду ждать. Пока!
Усевшись на кровати, помотал головой, пытаясь окончательно отогнать от себя остатки сна. Потом было изучение истории сообщений, и пришло осознание того, насколько же серьезно я накосячил: видяшку Лиза прислала в 10:09, беспокоиться начала в 10:32, возмущаться в 10:45. В 11:03 неподготовленный детский мозг не выдержал напряжения, и сестренка решила мне позвонить и высказать свое возмущение по поводу столь наплевательского к ней отношения.
Прикинув про себя, что еще пятнадцать минут сестра потерпит, побрел в душ, а выйдя из него, прямо в халате и тапках спустился в гостиную с целью хоть немного взбодрить себя с помощью кофе.
Гостиная, слава Богу, была пуста, но я чуял, что мои старшие родичи уже вовсю бодрствуют, собравшись вместе где-то в районе кабинета. Пока кофемашина готовила бодрящий напиток, приступил к просмотру присланной видеозаписи.
С первых же минут ролика становилось понятно, что к его созданию приложили руку профессионалы, а вот его содержание, призванное запечатлеть в веках посещение великой княжной Елизаветой Александровной и ее друзьями цирка, явно было рассчитано на детскую аудиторию. Хотя на родителей попавших в кадр детишек тоже. Кадры визита маленьких аристо в буфет и покупку ими мороженого с попкорном я посмотрел на перемотке, фотосессию с обезьянками, пони, змеями и дрессированными собачками тоже, как и клоунов с фокусниками. А вот когда конферансье объявил о начале выступления труппы под руководством братьев Запашных, до меня начало потихоньку доходить, по какой именно причине Елизавета хотела, чтобы я увидел эту запись, и принялся проматывать ее в самый конец. Я оказался прав: для дорогих во всех смыслах маленьких зрителей братья Запашные любезно устроили экскурсию по служебным помещениям цирка. Львы, тигры, пантеры и медведи были затисканы детишками по полной программе! И только в самом конце очередь дошла до Баюна! Вот тут и проявились характер и происхождение Елизаветы, безапелляционно заявившей своим друзьям и присутствующим взрослым, что это личный и самый любимый котяра ее старшего брата Алексея и никто, кроме нее, не имеет права гладить и ласкать пантереныша. Под возмущенные реплики друзей и подружек сестренка с гордым видом зашла к злящемуся на посторонних коту в клетку и угостила его припасенным куском мяса. Котяра подношение принял, мясо быстро проглотил, а потом с некоторой настороженностью подошел к Елизавете и с шумом стал ее обнюхивать. Вердикт Баюном был вынесен достаточно быстро: с этой девочкой можно дружить и даже давать себя гладить. Малая, правда, поглаживанием не ограничилась, и скоро кот под восторженные вопли остальных лицеистов бегал от Лизы по всей клетке.
Пересмотрев моменты с Баюном
еще два раза, я тяжело вздохнул и стал себя корить за то, что с момента отъезда цирка Запашных из Ниццы так никому из братьев и не позвонил, дабы узнать, как у пантеры дела. Успокаивало лишь одно: если бы с Баюном что-то случилось, Эдгард обязательно бы мне сообщил.Спокойно выпив еще одну чашку кофе, набрал Елизавету, похвалил ее за идею с фильмом и особенно за визит к Баюну. Только я успел закончить с комплиментами, как на меня в очередной раз обрушилась лавина детских восторгов по поводу такого классного котяры. Как выяснилось, в лицее Елизавете теперь буквально все завидуют и напрашиваются ко мне в гости, естественно, после моего возвращения из Монако. Сама малая в гости ко мне не хотела — она хотела жить у меня постоянно, мотивируя это тем, что только она сумеет вырастить из маленького пантереныша настоящую боевую пантеру — грозу московских городских джунглей. Сестренкин настрой сбивать я не стал, сославшись на то, что данные вопросы находятся в компетенции нашего отца, но пообещал с родителем этот вопрос обязательно провентилировать. Потом мы поговорили про Марию и Варвару, и Елизавета в красках описала, как проходит домашний арест сестер.
Закончив разговор, я поднялся в спальню, надел свой вчерашний костюм и вновь спустился в гостиную, чтобы уже оттуда спокойно пойти на яхту, где теперь находился весь мой гардероб, однако по-английски уйти не получилось: с лестницы меня окликнул отец.
— Уже уходишь? — И тут же задал следующий вопрос: — А чего так рано поднялся? Я тебя только через сорок минут собирался будить.
Пришлось рассказать о звонке Елизаветы. Родитель заулыбался:
— Тебе, значит, тоже позвонила? Говорила, что в твой особняк к Баюну на постоянку переедет?
— Ага.
— Вот ведь маленькая хитрюга! — В голосе отца я услышал нотки гордости. — А про то, что со мной надо на эту тему переговорить, намекала?
— Не-а, — хмыкнул я. — Говорила как о свершившемся факте.
— Еще и упрямая, — вздохнул он. — А учитывая ее способности, скоро справляться с ней сможешь только ты. Ладно, это все мелочи жизни. Как у тебя настроение?
— Нормально, — пожал плечами я. — Вы тревогу-то отменили?
— В процессе, — отмахнулся отец. — Ты на яхту собрался?
— Ага.
— За Сашкой там присмотри — у него сегодня важный день. И, кстати, сынок, до марины, будь добр, добирайся в сопровождении дворцовых, во избежание, так сказать, разных ненужных эксцессов.
— Так точно, ваше императорское высочество!
Когда я поднялся на «Звезду», обнаружил братьев в нашей мастер-каюте. Причем были они не одни, а в обществе своих матушек. По лицам Коли и Саши сразу становилась понятно, что моему появлению они крайне рады, как и тетки: Катя с Наташей. Причины столь позитивного настроя родичей выяснились достаточно быстро: если братья желали знать в подробностях все события прошлого вечера и ночи, то вот их матушки хотели порыться в моем гардеробе, чтобы их любимый племянник Алексей выглядел на предстоящей помолвке на все 100%. После недолгой дискуссии мы решили совместить приятное с полезным: пока тетки подбирают мне костюм, рубашку, галстук и туфли, я рассказываю Коле и Саше о своих похождениях.
Уложились мы минут в тридцать, после чего великие княгини удалились во дворец Гримальди, где их ожидали парикмахерши, а мы с братьями потихоньку выдвинулись в сторону гостиницы, чтобы пообедать, а потом разобраться с костюмами Коли и Саши…
«Вариант номер три» предусматривал звонок Пафнутьеву на заранее оговоренный номер. Чтобы воспользоваться этим вариантом, Кузьмин вышел из гостиницы на Золотую площадь, достал из кармана обычный кнопочный телефон и вставил в него сим-карту, заранее купленную в Ницце по поддельным документам. Да, подобные меры предосторожности не гарантировали стопроцентную безопасность от прослушки, но, как говорится, за неимением гербовой пишем на простой.
Пафнутьев ответил практически сразу, но попросил перезвонить через пять минут — глава Тайной канцелярии явно занялся поиском места, где наличие «лишних ушей» стремилось к нулю. Набрав Виталия Борисовича повторно и выслушав его, Иван Олегович чуть не выпал в осадок: такого он услышать не ожидал! Когда же Пафнутьев предложил довести данную информацию до Александра Николаевича, Кузьмин не выдержал и заорал в трубку:
— Тогда мне точно пиzдец, Виталя! Без вариантов! Это ты в Москве сидишь, до тебя еще добраться надо! А я рядом! Только руку протяни! Меня тут за меньшее уже два раза пиzдили, чуть почки не отстегнули! А тут такое!