Камень Книга одиннадцатая

Родитель поморщился и повернулся к Нарышкину:

— Алексей, ты все слышал. Что скажешь не как офицер, а как отец?

— А я уже все сказал, Саша, — пожал плечами тот. — Риск сдохнуть существует всегда, а вот такие шансы для молодежи показать себя в настоящем деле выпадают нечасто.

Отец повернулся к воспитателю:

— Прохор?..

— Ваня прав, — вздохнул он, — у нас всего два варианта. И если все пойдет как надо, проблем возникнуть не должно.

— Алексей?

Я вздохнул:

— С моим участием операция носила бы более безопасный характер, но, боюсь, если я попытаюсь настоять, государь разозлится, и… И не видать нашей молодежи никаких подвигов во славу Отечества. А так я только за…

— Отлично! — кивнул отец. — Государя и государыню я беру на себя…

***

Согласования на самом высоком уровне заняли у родителя целых полчаса, и когда он раздраженно приказывал российской молодежи собраться на улице возле крыльца казино, я понял, что эти согласования дались отцу нелегко.

— Слушаем меня внимательно, молодые люди, — хмурился он. — Завтра вам предстоит поучаствовать в одном очень важном мероприятии. Поэтому вы сейчас возвращаетесь в казино, извиняетесь перед сестрами Гримальди, прощаетесь с ними, как и с остальными своими друзьями, и прямиком отправляетесь домой спать. Завтра к семи часам в своей повседневной одежде вы должны явиться на нашу яхту, где получите дальнейшие инструкции. Всем все понятно? Вопросы? Нет вопросов. Приступайте к выполнению. Да, чуть не забыл: свои игровые счета обналичите завтра по возвращении с мероприятия. Теперь свободны.

Тон и поведение цесаревича произвели на моих друзей должное впечатление: никто даже не попытался ничего у нас с братьями выяснять, все без вопросов начали выполнять полученные инструкции. Прощание с Гримальди и остальными импортными принцами и принцессами получилось слегка скомканным, но многозначительные взгляды, кидаемые российской молодежью в нашу с Колей и Сашей сторону, сняли неудобные вопросы.

Мои недовольные братья позволили себе высказать свои подозрения только в номере:

— Леха, мы так полагаем, что завтра в Испании наша роль сведется к тупой подстраховке друзей и подружек?

Я попытался себя выгородить:

— Меня, если вы не забыли, вообще никуда не берут. А так все вопросы к господину Кузьмину — именно он командует операцией.

— Ясно все с тобой!.. — буркнул Коля.

Саша его поддержал:

— Теперь понятно, зачем Прохор наших друзей на пляже надрачивал на захват! Могли бы и вчера сказать, что мы в Испанию едем в качестве обычных статистов, а не нормальных бойцов!..

Дальнейшее обиженное бурчание Коли и Саши я не слушал, решив проверить состояние Алексии. Удовлетворившись увиденным, поднялся с дивана, пожелал братьям долго не засиживаться и направился наверх: чуйка подсказывала, что проверка одной смелой идеи заберет у меня завтра очень много сил…

[1] Муз. А. Зацепина, сл. Л. Дербенева.

Глава 11

К семи часам утра на яхте собралась российская молодежь в полном составе. Кроме них на «Звезду» явились князь Пожарский, старшие Романовы с императором во главе, генерал Нарышкин с тремя своими дипкурьерами и батюшка Владимир. На мой одобрительный взгляд по поводу включения церковного колдуна в группу Ванюша не преминул вставить свой комментарий:

— Твой папаша распоряжение отдал… Решил, походу, перестраховаться после нашего вчерашнего разговора.

Беседу на серьезную тему с молодыми людьми взялся провести мой родитель, который в общих чертах описал подробности предстоящей операции и серьезные риски, связанные с ее проведением.

— Приказывать никому не буду, — отец оглядел строй молодежи, — особенно это касается тех, кто учится в гражданских вузах. Так что те, кто по каким-либо причинам не желает участвовать в операции, могут отказаться прямо сейчас, ни к каким последствиям это не приведет. На раздумья даю ровно одну минуту, время пошло. Потом отказываться будет поздно.

За эту минуту в строю не было произнесено ни одного слова, однако мимика на лицах моих друзей и жесты выдавали все их чувства: молодые люди, все как один, посуровели лицами и сжали кулаки, девушки нахмурились и стали молча переглядываться, у одной только Натальи Долгорукой на лице застыло выражение растерянности, однако она быстро справилась с собой и натянула маску равнодушия.

Не молчала и моя чуйка, добросовестно вычленяя из общей массы решительно настроенных молодых людей «слабые звенья»: Долгорукая откровенно струсила, но ни за что в этом не признается, Хачатурян не боится, но отчаянно переживает, что может сделать что-нибудь не так, по тому же поводу волнуется и Панцулая. Не радовал меня и Шурка Петров: настрой моего лучшего друга доказать делами, что он тоже кое-чего стоит, не совсем подходил для подобного серьезного мероприятия. Однако критичного я ничего не отметил, хотя и решил, что Кузьмина о «слабых звеньях» обязательно предупрежу.

Как и ожидалось, никто из молодежи строй не покинул, и родитель, не забыв похвалить «настоящих патриотов», продолжил:

— Итак, бойцы! С этого момента вы поступаете под командование хорошо вам известного Ивана Олеговича Кузьмина. Заместителями Ивана Олеговича в группе будут тоже вам хорошо известные Михаил Николаевич Пожарский и Прохор Петрович Белобородов. Запомните хорошенько: теперь Иван Олегович для вас царь, Бог и воинский начальник! Его приказам вы должны беспрекословно подчиняться. Разрешаю применять Ивану Олеговичу любые меры воздействия к тем, кто посмеет ослушаться его приказов, особенно во время проведения активной фазы операции. Всем все понятно?

— Так точно, ваше императорское высочество! — без особой радости отозвался строй.

— Раз понятно… Иван Олегович, — отец повернулся к колдуну, — принимайте командование.

Кузьмин кивнул, сделал несколько шагов и встал перед строем:

— Так, бойцы, слушайте меня внимательно! Для начала вы дружно отключаете мобильные телефоны и кладете их вон в ту пластиковую коробку. — Колдун указал направление. — Телефоны заберете по возвращении. Приступить к выполнению!

Молодежь, доставая на ходу мобильники из карманов и сумочек, выполнили команду и вновь построились. Колдун, удовлетворенно кивнув, продолжил:

— Сейчас всех вас наши доблестные моряки гостеприимно проводят по каютам, где вы смените свою одежду на камуфляж. Посторонние предметы, как то: сумочки, платки, тушь, помаду и пудру — оставить с личными вещами. Кроме того, Анна Шереметьева с Натальей Долгорукой получат кофр с видеооборудованием. На все про все даю вам пятнадцать минут, по истечении которых мы выдвигаемся в аэропорт, садимся на подготовленный борт и вылетаем в Испанию. Время пошло, бойцы! — Кузьмин демонстративно тряхнул левой рукой и уставился на наручные часы.