Камень королей. Часть 3

– Жрец Паньерд, пожалуйста, успокойтесь, - Невеньен, поколебавшись, дотронулась до его плеча.

Что ей следовало сказать? Что ничего не изменилось и нужно жить дальше? Ложь - во-первых, изменилось, а во-вторых, Паньерд, который фактически собственными руками вырастил Бутон, переживал потерю несравнимо острее, чем кто-то еще. Но как тогда его утешить?

– Жрец Паньерд, этого никто не мог предвидеть. Прошу вас, не плачьте...

Наверное, она все же ляпнула что-то не то, потому что хранитель скрючился над када-ри, издав всхлип.

– Неправда, я все предвидел, я все знал... О боги, почему же так больно-то, почему так больно...

– Что?!

Паньерд снова проигнорировал ее вопрос. Вместо ответа он встал и опустил Дочь Цветка в резервуар с водой. Када-ри выглядела невесомой, но погрузилась на дно так, будто была изваяна из гранита.

– Я все знал...
– опять еле слышно забубнил Паньерд.
– Я все знал и позволил ей, дочери богов, родиться и умереть... О-ох, да проклянут меня все боги Небес и Бездны...

У Невеньен появилось плохое предчувствие. Она вцепилась жрецу в руку.

– Что значит, что вы все знали?!

Шепотки в святилище словно обрезали ножницами. На возглас обернулся Рагодьет с перекошенным от ярости лицом.

– Паньерд, приди в себя. Ты слышишь? Паньерд, ты не имеешь права... Эй!

Хранитель, прижав к лицу измазанные в майгин-таровой пыли ладони, сорвался с места и бросился к лестнице. Рагодьет всколыхнулся всем телом, намереваясь побежать за ним, но Невеньен успела первой.

Она промчалась мимо лежащих в обмороке мужчин и доверенных Рагодьета, которые недоуменно переглядывались и пожимали плечами. Все они до сих пор выглядели ошарашенными, и никто из них даже не попытался остановить Паньерда. К счастью, он не был выдающимся бегуном, к тому же, догнав его, Невеньен обнаружила, что он и не собирался далеко убегать. Вряд ли бедный хранитель вообще толком понимал, что делает, просто поддался порыву остаться наедине со своим горем. Невеньен хорошо знала, как это бывает, но позволить Паньерду замкнуться в себе она не могла.

Жрец застыл на верхних ступеньках лестницы, перед дверью в приемную настоятеля. Он уткнулся головой в угол и скреб лбом по белой штукатурке, оставляя на коже ссадины. Его трясло от рыданий. На оклики Паньерд не реагировал, и Невеньен, задавив жалость к нему и взяв хранителя за локти, развернула его к себе. На вид он не был слабым или худым, но крутанулся так, что чуть не упал со ступеньки. Невеньен мимоходом удивилась собственной силе. Наверное, виной была клокочущая внутри злость. Если они с Рагодьетом все это время знали, что када-ри умрет, если они все это время только морочили ей голову...

– Что ты знал?
– Невеньен грубо встряхнула мужчину, хотя он был на голову выше нее.
– Отвечай мне, что ты знал о Дочери Цветка!

Его пришлось потрясти еще несколько раз, прежде чем он заговорил, закрывая лицо руками.

– Простите, моя королева... О боги, простите, я не хотел этого, честное слово, не хотел... Я надеялся, что она родится здоровой, я молил об этом Альенну, Каэдьира, ох, я умолял не только Небеса, я сделал богатые подношения всем богам Бездны, чтобы они дали ей родиться...

Невеньен стиснула зубы и еще раз ощутимо ткнула жреца в живот.

– Отвечай внятно! Почему ты считал, что она может не родиться здоровой? Почему мне никто не доложил о твоих подозрениях?

Кадык Паньерда заходил ходуном - хранитель проглотил очередные рыдания.

– Развитие... Ее развитие было слишком медленным. Бутон должен был созреть за четыре дня и раскрыться, но он вырос и сразу окаменел. Я не знаю почему... В руководстве было сказано, что окаменение Бутона приведет к его гибели. Но мы все сделали правильно! Может быть, в манускриптах была какая-то ошибка. Может быть, мы плохо молились... Я не знаю. Цветок как будто бы умер, он запер внутри Дитя и не давал ей выйти... Мы не могли раскрыть его, чтобы не повредить пресветлую када-ри, вообще ничего не могли сделать, только поддерживать его Песнью Жизни, чтобы он не зачах. Все эти месяцы мы искали способ все исправить, честное слово, моя королева, клянусь вам...

– Это правда?
– прозвучал снизу мрачный голос Тьера.

Невеньен отпустила смявшуюся робу жреца и оглянулась. Она так внимательно прислушивалась к бормотанию хранителя, что не заметила, как по лестнице поднялись настоятель и главный советник. Они одаривали друг друга такими взглядами, что еще чуть-чуть - и между ними заискрились бы молнии. Рагодьет стоял впереди, перегораживая узкий проход и явно намереваясь не пускать наверх кривящегося от боли в пояснице Тьера. Тучный настоятель тяжело дышал, по полному лицу шли красные пятна гнева, руки впервые были сжаты в кулаки, а не складывались в набившем оскомину "обмывающем" жесте.

– Даже если правда, то что?
– огрызнулся Рагодьет.
– Цветок окаменел, но был жив. Я лично перепроверил за Паньердом текст фолианта. Ошибок мы не допустили, а плохие предчувствия Паньерда еще ничего не значили. Я не мог только из-за них провести ритуал пробуждения, чтобы посмотреть, что получится, или прекратить Песнь, чтобы Бутон окончательно окостенел. В таком случае пресветлая када-ри без сомнений погибла бы, похороненная в каменной могиле, без возможности вознестись душой на Небеса. Кто бы мне сказал спасибо за убийство спасительницы Кинамы?

Невеньен почувствовала, что закипает от ярости.

– Все это длилось целый месяц только ради того, чтобы вам кто-то сказал спасибо? Вы лгали мне, обманом вытягивали драгоценные кристаллы только ради этого?! Почему вы не могли честно сказать обо всем сразу?

– Моя королева, я вас умоляю!
– настоятель с горечью усмехнулся.
– Какой дурак будет честен с правителем? Если ваши чиновники начнут рассказывать вам об истинном положении дел, то они лишатся голов в лучшем случае на следующее утро. Откуда мне было знать, что вы не отправите меня на плаху, стоит мне сказать, что мы загубили пресветлую када-ри и понятия не имеем, как исправить неизвестную ошибку?

– Что, по-вашему, остановит меня от того, чтобы не поступить так сейчас?
– процедила сквозь зубы Невеньен.

– Ничего, - неожиданно спокойно ответил он, глядя на нее снизу вверх.
– Кроме того, что я действительно старался вылечить Бутон и помочь Дочери Цветка родиться здоровой. Все кристаллы, которые вы прислали, пошли на ее подпитывание. Я ничего не украл и проводил все свободное время за книгами в поисках лекарства. Все десять жрецов, которых вы видели внизу, - а они не последние в храмовой иерархии люди, - разными способами помогали мне, чтобы спасительница Севера появилась на свет. Думаете, многое изменилось бы, если бы я сразу сказал о нашей проблеме?