Камень Кукулькана

За окном все еще шел снег. Верхушки небоскребов Манхэттена были покрыты толстым слоем снега. Он лежал огромными сугробами на улицах. Многие из улиц стали непроходимыми.

– Я не знал, что аэропланы летают в такую погоду, - добавил Шпиг.

– Это был не обычный аэроплан, - ответила девушка.
– У нас в Кристобале, к счастью, тоже есть горы и бураны.

Док Сэвидж сказал: - Давайте вернемся к началу вашей истории, мисс Макнамара.

Санда уже долго разглядывала бронзового гиганта.

Она была поражена: - Началу?

– Да, к черному камню. Я не имею в виду легенду, а современность. Почему вы сказали, что из него мог появиться черный кинжал, который вы видели в небе рядом с падающим аэропланом вашего брата?

Девушка недоумевала: - Здесь все невероятно, разве не так? Я не представляла, как все это глупо звучит, пока не услышала то же самое из ваших уст.

– Так как же насчет черного камня?
– настаивал Док.

– В течение последних шести месяцев, - объясняла Санда, - по крайней мере пятьдесят человек умерли в разных частях Кристобаля, и всегда либо их убивал черный кинжал, который потом исчезал, либо в момент их смерти в небе появлялся темный предмет, похожий на кинжал. У нас в Кристобале много индейцев, потомков инков, и они очень обеспокоены размахом происходящего. Это стало проблемой для правительства.

Девушка поежилась. Она подошла к радиатору отопления и прибавила пара.

– Видите ли, - продолжала она, - распространился слух, что мой брат завладел камнем и, как результат того, на местных жителей обрушилась смерть.

В разговор вступил Оранг:

– Вы хотите сказать, что у вашего брата на самом деле не было камня?

– Никогда. Я уверена.

Оранг не унимался:

– Камня у него не было, но он продает его Сиду Моррисону? Ваш брат летел на север, чтобы доставить ему камень?

– Я уверена, что нет.

– Вы когда-нибудь слышали о Сиде Моррисоне?

– Нет.

– Тогда зачем вы и ваш брат летели в Нью-Йорк?

– Мой брат, - объясняла Санда Доку, - был убежден, что вы единственный человек, который мог бы сломить власть черного камня, если таковой существует. Мой брат был убежден, что ему необходимо лететь в Нью-Йорк. Он попросил меня следовать за ним и попытаться добраться до Нью-Йорка, если ему это не удастся.

Док Сэвидж сказал:

– Так, значит, вы в Нью-Йорке, чтобы просить нас заняться расследованием этого дела?

– Необычайные приключения и фантастические задачи - это ваша специальность или нет?

– В некотором роде.

Раздался осторожный стук в дверь. Когда она открылась, то на пороге появился человек в белом пиджаке, сказавший:

– Мистер Ризетти посылает вам небольшой обед с наилучшими пожеланиями от имени всего персонала.

Он вкатил хромированный столик, накрытый белой салфеткой, повернулся и вышел.

Док Сэвидж внезапно громко крикнул:

– Это ловушка!

Он сделал это для проверки, не подозревая официанта, но...

"Официант" бросился бежать.

Док Сэвидж мигом запустил руку в один из карманов, вытянул тонкостенную стеклянную бутылочку и бросил ее в убегающего. Бутылочка, ударившись о его спину, разбилась. Содержимое, какая-то бесцветная жидкость, вылилась на человека - и ничего более.

Оранг и Шпиг расстегнулись, чтобы вынуть свои противогазы из прозрачного, воздухонепроницаемого материала. Они было подумали, что состав, бывший в бутылочке, - это усыпляющий газ.

Док, не обращая внимания на официанта, бросился к тележке. В комнате было два больших окна, а снаружи - маленький балкон. Док открыл двойные двери.

Снег полетел в комнату. На балконе он лежал слоем толщиной в фут. Док выставил столик со всем его содержимым на улицу и закрыл двери.

– Бегом отсюда!
– крикнул он. Они выбежали в коридор. Официанта и след простыл. Шпиг крикнул:

– Мы можем позвонить вниз и задержать этого парня!

Он побежал к дежурному по этажу. В этом отеле на каждом этаже был дежурный. Но Док остановил его, сказав:

– Пусть уходит!

– Пусть уходит?

И тут раздался взрыв, сокрушительный удар, сопровождавшийся звоном разбитого стекла и громкими звуками падающих вещей.

Док натянул противогаз на голову и открыл дверь номера, из которого они только что вышли. Двойные двери балкона взрывом забросило в комнату, вся мебель была опрокинута, ковер был разорван и отброшен к двери. Сам балкон был очищен от снега. Ограждение было сломано. У дома напротив потревоженный снег падал с парапетов крыш и выступов окон. Стены в комнате были выщерблены, из них торчали острые обломки стали. Несколько таких обломков валялось на полу.

Док, воспользовавшись платком, поднял один из кусочков металла и увидел, что тот был покрыт липким веществом. Мерзкий зеленоватый пар, клубясь, выходил через окно. Док поспешил закрыть дверь.

– Отравленная шрапнель и газ, - констатировал он.

– Но зачем они пытались убить нас?
– спросила Санда, задыхаясь от волнения.

Оранг и Шпиг, напротив, казалось, были почти счастливы. Как позднее объяснил Оранг, в черных кинжалах было что-то отталкивающее, когда они исчезали, а вот взрыв бомбы - это вполне понятно.

Док Сэвидж осторожно обернул платком поднятый осколок шрапнели - не было никакого сомнения, что липкое вещество на кусочке - яд, - и положил его в карман.

В коридоре толпились возбужденные люди. Человек, с видом начальника и не знавший, что произошло, кричал, что никто не должен покидать здание.

– В этой комнате яд, - сказал Док частному детективу, дежурившему в гостинице, когда тот подошел.
– Уберите всех отсюда, по крайней мере на час.

Док вошел в лифт. Санда, Оранг и Шпиг последовали за ним. Лифтер не хотел везти их вниз, но тогда Оранг схватил его в охапку, вышвырнул из лифта и сам включил лифт.

– Мне кажется, - заметил Оранг, - что мы начинаем преследовать этого бомбометателя несколько поздновато.

Док ничего не ответил и не особенно расстроился.

Он вышел из Ривьера-Тауэрз-отеля и прошел по улице, где стоял автомобиль. Дверца машины открылась, и из нее появилась пара кулаков.

У человека, появившегося за этой грозной парой кулаков, было бросающееся в глаза печальное выражение лица. Он был не из маленьких, хотя едва ли пропорционален своим кулакам: кулачищи были с пивную кружку. Он посмотрел на подошедших с невыразимой печалью.

– Пресвятая каракатица!
– сказал он голосом, грохочущим с удивительной мощью.
– Что там было наверху?