Камень предтеч

Если в окрестностях Большого Котла скалы были красно-бурого оттенка, то здесь они стали серыми, а на изломах — чёрными, и сверкали, как стекло. Мы приземлились рано утром и теперь восходящее солнце отражалось в этих блестящих поверхностях ослепительными фонтанами света, которых становилось всё больше, по мере того как флиттер приближался к Чёрной реке. В её русле даже песок был тёмно-серого цвета. На его фоне вырытые кочевниками и немногочисленными местными зверями ямы с водой выделялись благодаря горкам красноватого донного грунта по берегам. На внутренних сторонах этих горок пробивалась жалкая растительность — результат робких попыток местных жителей к земледелию. Они хранили семена растений, как люди на более уютных планетах хранят драгоценные камни, сажая их по одному по краям свежевырытых ям. Спустя некоторое время они возвращались и в случае удачи собирали скудный урожай.

Судя по высоте кустарника вокруг первых двух замеченных мною ям, лоргальцы сюда ещё не дошли, а значит, чтобы найти их лагерь, мне надо было лететь дальше на восток. Около того, второго корабля, я не заметил никаких признаков жизни, равно как и по пути моего следования. Но я обратил внимание, что люк для Флиттера на нём был открыт, а значит, торговец уже отправился в путь, и время работало против меня.

Дальше Чёрная Река делала изгиб, и невдалеке я заметил пятна шатров. Возле них происходило какое-то движение, а когда я сбросил скорость для захода на посадку, то понял, что действительно опоздал.

Фигуры одетых в плащи с капюшонами аборигенов двигались на равных расстояниях друг за другом по периметру лагеря. Они сжимали в руках длинные бичи и стегали пустоту рядом с собой, пустоту, наполненную по их повериям демонами, которых, при помощи таких предосторожностей следует изгнать, прежде чем состоится церемония торговли.

Рядом с лагерем стоял флиттер. На нём не было эмблемы компании, а значит мне не придётся конкурировать с человеком картеля. Маловероятно, чтобы здесь можно было встретить одного из них — предполагаемые доходы были слишком малы. Скорее тот, кто сейчас собирался торговать с кочевьем, был вольным стрелком, вроде меня.

Я приземлился в отдалении от чужой машины. Теперь я слышал пронзительные, переходящие в визг звуки песни, которой аборигены отгоняли демонов. С Итом, сидящем на моём плече, я окунулся в сухой, колючий воздух и в сияние солнца, от которого даже тёмные очки помогали лишь частично. Воздух царапал кожу, словно был наполнен мириадами невидимых песчинок. Я хорошо понимал, почему местные жители носят длинные плащи с капюшонами и защитные маски.

Когда я приблизился к кольцу бичевателей, два кнута, взметнувшись, рассекли воздух по сторонам от меня. Я не остановился, зная этот обычай, — стоило мне выказать испуг или удивление, как я выдал бы, что я — замаскировавшийся демон. И на меня обрушился бы град дротиков с зорановыми иглами на концах.

Туземцы, мимо которых я прошёл, не проявили ко мне ни какого интереса, целиком сосредоточенные на своей миссии по защите лагеря. Пробравшись между двумя рядами шатров, я увидел то собрание, которое охраняли биченосцы.

Это была толпа кочевников, разумеется, только мужчин, так плотно укутанных в свои плащи, что лишь по глазам, блестевшим сквозь щели масок, можно было догадаться, что это не просто тюки грязной одежды из шерсти лакисов. Сами лакисы — неуклюжие животные с грузными туловищами — сидели, согнув тонкие ноги с большими плоскими ступнями, приспособленными для ходьбы по пустыне, вокруг своих хозяев, защищая их от ветра. Глаза животных были закрыты, как будто они крепко спали.

Напротив толпы лоргальцев стоял представитель моей собственной расы, одетый в скафандр и шлем. У его ног лежало несколько закрытых коробок. Он совершал Четыре Приветственных Жеста, и, судя по непринуждённости его движений, он уже бывал в этих местах, или, по крайней мере, тщательно изучал видеозаписи. Вождя племени можно было узнать в толпе только по огромному животу, обмотанному бесчисленными слоями ткани, — своеобразному символу его общественного положения. Тучность здесь была признаком богатства и удачи. А человек, сумевший отрастить действительно заметное брюхо, пользовался авторитетом и занимал видное место в обществе.

Я всё ещё не был уверен, что это то самое племя, с которым торговал Вондар. Но даже если это были другие, то они должны были слышать о чудесной машине и, тем более, желать самим получить такую же.

Присоединившись к собранию, я встал позади торговца. Кочевники никак не показали, что заметили меня. Возможно они решили, что я — один из его спутников. Я думаю, он не подозревал о моём присутствии до тех пор, пока я не шагнул вперёд и, встав рядом с ним, не начал собственные Жесты Приветствия, подчёркивая тем самым, что я сам по себе и он за меня не говорит.

Соперник повернул голову и я увидел старого знакомого — Ивора Акки. Он был не ровня Вондару Астлу. Но он был и не из тех, с кем я хотел бы столкнуться в самом начале моей независимой карьеры. Он внимательно посмотрел на меня и усмехнулся. И эта усмешка означала, что он не увидел во мне угрозы. Мы сталкивались с ним во время торговли на Саларике, где он был легко разгромлен Вондаром. Но тогда я сам был лишь зрителем, а до Астла мне было далеко.

Он даже не прервал своих ритуальных жестов, лишь однажды взглянув на противника, оценив и проигнорировав его. Я тоже перестал обращать на него внимание. Мы покачивали открытыми ладонями, указывая на север, юг, восток и запад, на пылающее солнце, на каменистую землю под ногами, очерчивали в воздухе символы трёх демонов, людей-кочевников, лакисов и шатров, удостоверяя тем самым, что мы открытые и честные люди, пришедшие только лишь для торговли.

Так как Акки явился первым, то по праву он должен был первым попытать счастья. Я ждал, пока он выставит несколько коробок и откроет их. Там оказалось множество обычных мелочей, в основном пластиковых — броская бижутерия, кубки, выглядевшие как прекрасные сокровища, но тоже пластмассовые, несколько фонарей на солнечных батареях. Это были обыкновенные подарки, предназначенные вождю, и увидев их, я воспрянул духом. Судя по этому набору, Акки приехал сюда первый раз. Если он не слышал об удаче Вондара с пищевым конвертером, то я мог его переиграть. Кроме того, я заметил флажок, развевающийся над шатром вождя, — да, это было то самое племя, с которым имели дело мы с Вондаром. И для того чтобы забрать все их зораны, мне достаточно будет показать, что у меня есть такая же машина, но ещё более удобная в перевозке.

Впрочем, через секунду от моей радости не осталось и следа. Акки открыл последнюю коробку и извлёк оттуда очень знакомый предмет. Это был конвертер, только ещё более компактный и удобный чем мой, несомненно, более современная модель. Теперь я мог рассчитывать только на то, что он лишь один, и я смогу отбить часть прибыли, предложив два.

Акки продемонстрировал публике действие конвертера и замер в почтительном ожидании.

Из-под многослойных одежд вождя выскользнула волосатая рука с длинными грязными ногтями и шевельнулась, подавая знак. Один из его подданных проковылял к лежащему рядом лакису и развязал вьюк на его спине. Там лежали необработанные зораны, и лишь большим усилием воли я смог заставить себя устоять на месте. Среди этих камней четыре были кристаллического типа и в каждом виднелось по насекомому. Большей удачи нельзя было и вообразить. Вондару в своё время удалось получить два таких камня и прибыль от их продажи показалась мне фантастической. Продав же четыре, можно было бы целый год летать куда угодно, не беспокоясь о деньгах, или сразу отправляться за Камнями Предтеч.

Вот только предлагали их Акки, и я прекрасно понимал, что ни один из них мне не достанется.

Он задумался, конечно, — это тоже был обычай, потом он принял решение, забрал камни с насекомыми, а также три довольно больших сине-зелёно-пурпурных камня. То, что осталось, выглядело как отбросы.

Потом он поднял голову, посмотрел на меня и снова усмехнулся. Уложив добычу в рюкзак, Акки дважды прикоснулся ладонью к конвертеру и дотронулся до всех остальных своих товаров, формально уступая их.