Камень. Книга вторая

– Прошу прощения, – обратился цесаревич к Вике, Лесе и Александру, – я заберу Алексея на полчаса. Дела. – И он вслед за дедом и Прохором тоже зашёл в дом.

Мне же ничего другого не оставалось, как виновато улыбнуться своим друзьям и пойти за отцом.

Оказалось, что шли мы в дедовский кабинет, рядом с которым навытяжку стояли «чёрные», а Виталий Борисович со старичком ждали внутри.

– Виктор Иванович… – бросил отец старичку, который кивнул, подошёл к сумкам, лежащим на столе, и принялся их открывать. – Один из лучших финансистов нашего Рода, – пояснил отец.

Как оказалось, все восемь сумок до самого верха были забиты пачками рублей.

– Ваше императорское высочество! – обратился ко мне финансист, закончив свои манипуляции. – Это вся наличность Гагариных. Что прикажете с этим делать?

Что делать? Казалось бы, простой вопрос, а поставил меня в тупик… Я растерянно посмотрел на деда, Прохора и отца, которые наблюдали за мной с улыбками.

– Сколько здесь, Виктор Иванович? – наконец прервал затянувшуюся паузу Цесаревич.

– Больше двадцати трёх миллионов рублей, Александр Николаевич. Если точнее…

– Сын, – прервал старичка Цесаревич, – Император выразился однозначно, имущество Гагариных твоё. Распоряжайся.

– Что посоветуете, отец? – начало до меня доходить, с какой целью был устроен этот спектакль.

На лицах двух моих родичей и воспитателя проступило облегчение.

– Посоветую пока положить в наш банк. А там решишь, что делать с этими деньгами.

– Так и поступим, Виктор Иванович, – сказал я.

– Как будет угодно вашему императорскому высочеству, – кивнул старичок.

– Просто Алексей Александрович.

– Хорошо, Алексей Александрович. Ещё один вопрос. Что делать с ювелирными украшениями? Их очень много, везти сюда не стали…

– Ответ дам позже, – сказал и посмотрел на отца, который кивнул, показывая, что я говорю всё верно.

– Как вам будет угодно, Алексей Александрович, – поклонился старичок. – Я могу быть свободен?

– Да, Виктор Иванович.

После того как сотрудники Тайной канцелярии с финансистом ушли, забрав с собой сумки с деньгами, отец поинтересовался:

– Понял, Алексей, зачем с тобой дополнительно заниматься будут? – Я кивнул. – Пока на имуществе Гагариных потренируешься, Виктора Ивановича к тебе император не просто так велел прикрепить. С ювелиркой потом разберёмся, как и с другим имуществом. Мне уже пора, не забудь предупредить своих друзей, что ты по-прежнему титулуешься князем Пожарским.

Уже вечером, после ужина, когда мы сидели вчетвером в гостиной, Вика поинтересовалась:

– И как дальше будем жить, ваше императорское высочество?

– Как жили до этого, так и будем, – ответил я. – Ничего не меняется. Я пока для всех князь Пожарский. И попрошу относится ко мне как и прежде.

На лицах Вики и Александра читалось облегчение, а Леся загадочно улыбалась.

***

– …Вот как бы и всё, – закончил свой отчёт цесаревич.

– Понятно теперь, почему Маша с Варей грустные ходят, – кивнула императрица. – Я с ними потом поговорю. И тебе надо, Саша, Алексея как-нибудь на неделе в гости пригласить.

– Хорошо, мама, – кивнул он.

– С этим всем пока закончили, – подвёл итог император. – Чувства и эмоции слегка поутихли. А теперь, Александр, объясни-ка нам те свои действия в отношении Гагариных. Вернее, их отсутствие.

– Отец, ты же сам запретил…

– Я? – хмыкнул Николай Третий. – В каком месте? Когда это слова о том, что мы не сможем поручиться за здоровье Катьки и ребёнка, и о конфликте в семье стали прямым запретом? Володя, я прав? – император посмотрел на сидящего напротив брата, который кивнул. – Вот! И дядька твой со мной согласен. В одном ты молодец, что всё-таки решился! За свой род любые глотки рвать надо! А теперь ответь мне, почему мы с Володей должны были канцелярии и корпусу по всей империи самостоятельно указания раздавать в отношении рода Гагариных, да ещё и за твоими телодвижениями следить, чтобы все одновременно сработали? А сам ты этого сделать не мог? Это же азбука, Александр! – наследник при этих словах опустил голову ещё ниже. – Молчишь? Иди и думай, в следующий раз таких ошибок не допускай!

Когда цесаревич вышел из кабинета, Мария Фёдоровна сказала мужу:

– Он делал всё правильно, Коля. Исходя из твоих слов, можно было понять, что ты против. А дальше он таился, пытаясь свою подготовку к мести скрыть… Вот и…

– Да знаю я, Маша, – отмахнулся Николай Третий. – Давно у него крупных проколов не случалось. Вот и решил немного наследника в себя привести. Злее будет.

– Ну, если только из этих соображений, тогда да, – кивнула императрица.

– А мы, Маша, с Колей тот разговор именно с этой целью так и построили, – усмехнулся великий князь. – А то Сашка, когда после нападения на Алексея прибежал, аж трясся весь! А тут ему – нет! Подумай о семье! Вот он и подумал. Правильно подумал! А не сразу помчался вместе с Мишкой Пожарским Гагариных вырезать.

– Два братца-интригана! – в сердцах кинула, вставая, Мария Фёдоровна. – Даже с родичами в эти игры свои играете! Сколько лет это всё наблюдаю, а привыкнуть не могу! Пошла я. Не засиживайтесь!

– Слышал, Вовка, в чём нас с тобой обвиняют? – усмехнулся Николай. – А сама по всей империи такую паутину сплела, что канцелярия с корпусом завидуют!

Великий князь отвечать ничего не стал. Он, как и брат, всегда восхищался талантами императрицы и немного её опасался, в чём боялся признаться даже себе.

Глава 4

Как и утром в субботу, из тёплой постельки меня под бурчание недовольных девушек вытащил Прохор. Сходив в душ, я, подсвечивая себе телефоном, оделся и собрал сумку для университета. В столовой был в половине седьмого утра. Только хотел высказать Прохору, который с большим аппетитом поглощал творог с вареньем, всё, что думаю о ранних подъёмах, как в столовую зашёл дед.

– Доброе утро, твоё императорское высочество! – бодро поприветствовал он меня. – Как спалось?

– Доброе утро, деда! – улыбнулся я. – Спасибо, хорошо.

– Ты заглядывай почаще к старику, внучок! Можешь даже с собой подружек и друзей брать, места всем хватит. А то уедешь сегодня и забудешь деда… – он сделал вид, что расстроен. – Дядьки-то твои с семьями только по праздникам каким и появляются…

– Хорошо, деда. Буду заглядывать, – пообещал я.

– Ты завтракай давай, – старый князь проследил, чтобы я сел за стол рядом с воспитателем и начал есть принесённый Натальей творог, запивая его молоком. – Мы тебя чего с Прохором так рано подняли, Лёшка. Ты ешь, ешь, не отвлекайся! Пока все спят, глянул бы ты меня… Как там дела обстоят, с доспехом-то…