Камень. Книга вторая

О планах в отношении Петрова тихонько предупредил Лесю с Викой и Прохора, который махнул рукой и сказал:

– Ну хоть какая-то польза от Великих князей будет…

Свой коварный план по соблазнению Петрова Романовы начали претворять в жизнь с присущим им размахом – после выступления и обязательной «проходки» по основному залу «Чайки», все семь обнаженных девиц заявились к нам, и, по знаку Великих князей, начали по очереди подходить к обалдевшему Сашке, исполняя на его коленях «приватный танец», а мы с улыбками наблюдали за этим спектаклем. На второй девушке Петров покраснел, а вот четвёртую, вульгарно выражаясь, уже начал вовсю лапать.

– Клиент созрел! – пихнул меня локтем в бок Николай. – Надо ехать, пока он не остыл.

– Езжайте. – усмехнулся я. – Мы будем позже.

Николай подошёл к одной из девушек, что-то ей сказал, после чего стрипки убежали в сторону служебного помещения, а он сам уселся рядом с Петровым и начал тому что-то втолковывать. Возбудился и Прохор, который начал давать какие-то указания охране. Когда же, наконец, Великие князья увели Петрова, мой воспитатель прокомментировал свои действия:

– До поместья этих гавриков доставят в лучшем виде. Заодно проследят, чтобы им по дороге очередная дурь в голову не пришла.

В «Чайке» мы пробыли ещё около часа, пока Леся не пожаловалась на усталость. Прибыв в поместье, обратили внимание на то, Великие князья обещание своё сдержали – из «гнезда разврата и пьянства» музыка хоть и слышалась, но не особо-то и громко, да и голые пьяные стрипки по дому не шатались… Вика поступила благородно:

– Сегодня без меня развлекайтесь. У себя переночую.

А когда мы с Лесей зашли в мою комнату, девушка накинулась на меня, шепча:

– Я очень соскучилась!

***

– Миша, налей мне вина, пожалуйста. – Императрица протянула князю Пожарскому бокал. – Спасибо! С внуком нашим не общался вечером?

– Нет, Маша. Прохор только позвонил, сказал, что у них там всё нормально.

– Нам с Колей и Сашкой Виталя Пафнутьев доложился. Его люди в Сочи за нашей молодёжью присматривают тоже. Как думаешь, скоро Лёшка отойдёт?

– Не знаю, Маша, не знаю… – князь сел напротив Императрицы и повернулся в сторону мангала, возле которого стояли Император с братом и Цесаревич. – Я им, – Пожарский махнул рукой в сторону Романовых, – сегодня уже рассказал про сложные взаимоотношения Алексея с роднёй. Я имею ввиду мой Род. – Мария Фёдоровна кивнула. – Ведь совсем ребёнком был, а когда понял, что они к нему не очень хорошо относятся, просто перестал их замечать! Совсем, Маша! Никаких попыток с кем-то подружиться, наладить общение, подстроиться под кого-то или сделать комплимент… Ничего! А то, что он Ваньке Орлову в ухо дал? Полковнику! Заслуженному офицеру! По делу, правда… – усмехнулся князь. – Почувствовал Лёшка несправедливость – получи и распишись! Вот такой характер у внука… Да ещё эта служба в Корпусе вкупе с покушением на него Гагариными не прошли даром. Он же повзрослел резко, Маша! К жизни относится стал по-другому, серьёзней как-то! У него даже взгляд поменялся! На окружающих молодым волчонком смотрит! Я на такие взгляды в армии насмотрелся, когда молодые парни в настоящих воинов превращались. А Прохор что говорит? Светской жизнью внучок особо не интересуется, к шмоткам и цацкам равнодушен, посидеть в хорошей компании любит, но только с теми людьми, с которыми ему комфортно… Я вообще не удивлюсь, если он и на эти вечеринки Малого Света ходить перестанет, если ему там что-то не понравится или просто надоест.

– А вот этого мы, Миша, допустить никак не можем! – твёрдо сказала Императрица. – Алексея должны знать в обществе, чтобы потом у него же с эти самым обществом никаких проблем не было.

– Я-то это всё прекрасно понимаю, Маша! – вздохнул Пожарский. – Только как эту мысль до Лёшки-то донести? Если ему на это общество глубоко плевать…

***

Разбудили меня странные звуки, доносившиеся из открытого окна. Аккуратно встав с постели, чтоб не разбудить Лесю, я выглянул во двор, и несколько опешил – на лужайке, на которую выходили окна моей комнаты, Прохор и Вика нападали на Николая, который, улыбаясь, раз за разом уходил от их атак, а на краю лужайки сидел Александр и наблюдал за разворачивавшимся действом. Сюрреализма увиденному добавлял и внешний вид участников – Прохор с великими князьями были в купальных трусах, а Вика в купальнике.

– Коля, я тоже хочу! – заканючил Александр.

– Я ещё не наигрался! – продолжал улыбаться Николай.

– Ах так!.. – взвизгнула Вика и!, ототкнувшись ногой от Прохора, прыгнула на не ожидавшего такого финта великого князя.

Двойку в голову ему она всё же успела «сунуть», ни причинив, впрочем, Николаю никакого вреда, и уже сама покатилась по траве от лёгкого удара Романова. Бросившийся в атаку Прохор банально не успевал за Великим князем, и полетел вслед за Викой после броска Николая. Такого попрания боевых навыков моего воспитателя и девушки я «простить» брату не мог! Перейдя на темп, сиганул со второго этажа прямо на клумбу с цветами (деда прости!), как был – в одних трусах, кувыркнулся и метнулся к Николаю. Теперь уже не успевал он, и получил от меня пару плюх.

– Сашка, наших бьют! – заорал Коля шутливо.

Второго братика долго ждать не пришлось, и пришлось мне биться против них двоих. Сразу становилось понятно, что это даже не «волкодавы», это бойцы на голову выше. Их совместная «работа» действительно восхищала, видимо тренировались братья вместе, – какая же красиво они «передавали» меня друг другу, страховали и проводили совместные атаки на разных уровнях – Николай целит в голову, а Александр в ноги, и наоборот. Мой излюбленный приём закрыться одним от другого просто не срабатывал – братья двигались практически так же быстро, как и я, и не мешали друг другу. Мне даже понадобилось какое-то время на приспособиться, уйдя в глухую оборону, получив при этом несколько сильных ударов по корпусу и рукам. Но мой темпвсё же был быстрее темпа Великих князей, и сначала я подловил Александра, засадив ему в ухо в три четверти силы, чтоб наверняка, и погрузив того в состояние сумеречного сознания с полной потерей ориентации в пространстве, а потом настала очередь и Николая – его «взял» на удушающий, когда тот «провалился» на ударе. Подёргавшись для вида, Великий князь прохрипел:

– Сдаюсь, медведь!

– Знай наших! – заорала счастливая от свершившейся мести Вика, прыгая на месте. – Будете знать, как беззащитных девушек обижать!

– Это ты-то беззащитная? – прохрипел Николай. – Ниндзя хренова! Кто мне по морде очень профессионально пару раз засадил?

– Вы меня с кем-то путаете, Ваше Императорское высочество! – подчёркнуто равнодушно отмахнулась девушка. – Лёшка, как ты их! Раз-раз, и повержены злобные вороги!

– Вика, мне просто повезло. – усмехнулся я.

– Ага… Повезло… – держась за ухо, уселся на траву Александр. – Давно мне так не прилетало… До сих пор в башке звон стоит! Лёшка, давай хоть иногда тренироваться вместе?

– Да, давай? – поддержал брата Николай.

– Без вопросов. – кивнул я. – А сколько время? И что за бои без правил вы тут устроили?

Время было десять часов утра. А встретились Великие князья, Сашка Петров, Прохор и Вика на завтраке, после которого решили пойти на пляж. Неугомонная Вяземская подколола Николая с Александром насчёт того, что они де, небось, даже сегодня ходят с трудом, не говоря уже про плаванье в море – все силы на весёлых девок потратили. Слово за слово… И дело дошло до выяснения отношений с помощью дружеского спарринга. Один Сашка Петров махнул рукой на подобные развлечения и удалился на море в гордом одиночестве.

– Как он себя ночью-то проявил? – хмыкнув, поинтересовался я.

– Нормально проявил. – ухмыльнулся Николай. – Не переживай.

– А девки где?

– До завтрака в город отправили. Заплатили мы им нормально и телефончики на всякий случай взяли. Так что… – он запнулся, глянув на Вику.

– Никаких «так что»! – нахмурилась та.

– Да я просто сказал… – подмигнул мне Николай. – На море-то пойдём?

– Вы идите, а нам с Лесей ещё позавтракать надо. Позже к вам присоединимся.

На пляже мы появились только после одиннадцати. Когда подошли к нашей компании, то обратили внимание, что они все что-то разглядывают, собравшись под одним из зонтов.

– Нате, гляньте! – Прохор протянул нам с Лесей листок.

Я так понял, это Сашка Петров, по тихой грусти, упражнялся в живописи на мотивы ночного разврата. На листе из его альбома была изображена обнажённая девушка в весьма фривольной позе. Хоть и был рисунок написан карандашом, этот Рембрандт Смоленский умудрился сделать девушку практически живой и крайне сексуальной, без всякой там развязной пошлости, вычурности и дурновкусия.