Каменка

— Какая мерзость, — послышался булькающий бас кота из дальнего угла кухни.

Уже немного свыкшийся с подобными резкими появлени-ями, Володаров лишь бросил короткий взгляд в его сторону, махнул рукой, показывая жестом оставить его в покое, и от-правил в рот новую порцию картошки.

— Не гость, а свинья какая-то, — нахмурился кот. — Хоть бы вилку взял, что ли…

Об кухонный стол тут же что-то звякнуло. Володаров обернулся на звук. Пустовавшая до этого момента столеш-ница как по волшебству обзавелась белой скатертью, чистой тарелкой и отдраенными до блеска вилкой с ножом.

«Нет, с этой кошачьей едой определенно что-то не так, — подумал Гена. — Наркотики в нее добавляет, это точно».

Он застыл с набитым ртом, таращась на накрытый стол.

— Ну, чего стоишь? — кот запрыгнул на один из стульев, лихо вильнув хвостом. — Садись, пока хозяин не вернулся. Он не очень любит незваных гостей, особенно если они такие свиньи, как ты.

— М-м-м, — Володаров, продолжая интенсивно работать челюстями, покачал головой, взял с плиты обе сковороды, затем поставил их на стол и сел на предложенный стул. — Опять ты эту шарманку завел. Хозяин то, хозяин это… По-мер твой хозяин, сколько раз повторять? Нет больше его. Причем настолько нет, что даже труп хрен найдешь. Так что пора бы тебе уже понять, я здесь живу, я новый хозяин. Не устраивает — вали хоть на все четыре стороны. Мне же легче. Не нужно будет с котами разговаривать.

— Ты меня не обманывай, — огрызнулся кот. — Он уже за-ходил, только не на долго. Значит скоро вернется насовсем.

— Как знаешь… — Володаров потерял всяческий интерес к этой бессмысленной беседе. Если упертая галлюцинация хо-чет верить в долгожданное возвращение хозяина, пускай ве-рит. И не важно, настоящий кот или нет, настоящий хозяин или нет, главное, что еда просто отменная. И к тому же бес-платная. Возможно, наркотики, которые в ней непременно есть, превратят мозги Гены в маленький вонючий комочек, но это будет потом, позже. А сейчас — вкуснотища!

С помощью вилки поглощать жаренную картошку оказа-лось гораздо сподручнее, хоть и не было в этом некой роман-тики. Гене с детства нравилось выбирать с тарелки самые загорелые кусочки пальцами, но недовольство кота разбуди-ло в нем воспоминание о давно почившей матери, безуспеш-но пытавшейся привить ему основы этикета. Перед ним яв-ственно возник ее недовольный прищур, от которого мураш-ки побежали по спине, а на душе стало неимоверно скверно.

Покончив с ужином, Володаров, изображая прилежного гостя, поблагодарил кота за вкусную еду и даже сделал не-большой вклад в общее дело — помыл за собой посуду. Есте-ственно, за водой в колодец бежать не пришлось, о ней кот тоже позаботился.

Остаток вечера, за неимением другого досуга, Володаров решил провести в компании Молчана. Несмотря на постоян-ные подколки и обидные шуточки, сельский голова казался ему вполне интересным человеком. Возможно, не совсем честным, иногда излишне хитрым, но все же интересным.

К сожалению Гены, Молчана дома не оказалось. По всей видимости он до сих пор не вернулся из райцентра.

На всякий случай еще раз постучав в ворота, но так и не дождавшись ответа, Володаров вернулся обратно к себе. «Ну, — думал он, входя в тамбур, — раз Валеры дома нет, значит придется болтать с котом. Не самое веселое занятие — поощ-рять собственное безумие, но других вариантов я не знаю. Как обычно в селе вечера коротают? Пьют? Нет уж, увольте. Тут вся Каменка яркий пример пагубного влияния алкоголя на человеческий организм. Хоть в учебники пиши.».

Но и вечерней беседе с непонятным черным котом состо-ятся тоже было не суждено. В доме было тихо и пусто. Даже печка перестала потрескивать дровами, будто кто-то в один миг взял и просто выключил ее, повернул рубильник, отме-няющий огонь и тепло.

Окинув взглядом абсолютно чистую кухню, Володаров вдруг почувствовал себя совершенно одиноким, брошенным на самом краю земли. Наверное, так чувствует себя человек, очнувшийся на необитаемом острове. Растерянность, грусть и страх. Не самый лучший набор. Скорее даже один из худ-ших. Хотя, куда уж хуже? Работа не клеится, голова выки-дывает фокусы, село навевает печаль…

«А ну не раскисать, — скомандовал внутренний скептик. — Это всего лишь тоска по дому. Пройдет. Нужно отвлечься, вот и все. Найди себе занятие. Забей голову».

Первым, что пришло Володарову в голову, было умыться. Холодная вода всегда освежает и помогает собраться с мыс-лями. Зайдя в ванную, он набрал кружкой воды из ведра, склонился над раковиной и, как мог, умылся. Вода была не настолько холодной, как хотелось, но нужного эффекта до-биться помогла. Голова стала яснее.

Уже собираясь уходить, Володаров мельком взглянул на себя в зеркало, и ему в глаза бросился большой синяк на шее, который стал заметно меньше, чем утром. И это хоро-шо. Он совершенно не болел, и не хотелось бы ради него в райцентр лишний раз ехать.

Володаров, на всякий, случай осторожно потрогал белую точку в центре синяка, чтобы лишний раз убедиться, что все в порядке, тяжело вздохнул и побрел в гостиную, туда, где стоял шкаф с книгами. Выбор был скудный, не в пример Молчановскому, но это все же лучше, чем ничего. На верх-ней полке, облокотившись друг на друга, стояли два тол-стенных тома «Войны и мира» вместе с биографией Гагарина «Дорога в космос». На второй же, на боку, лежали четыре тома сочинений Есенина 1966 года выпуска.

В молодости Гена не особенно любил уроки русской лите-ратуры. Причина тому была проста, он считал, что застав-лять бедных детей читать на летних каникулах классику, со-вершенно далекую, чуждую современному ребенку, это со-вершенно точно насилие над несовершеннолетними. А после того, как на отрез отказавшись читать ту самую «Войну и мир» получил ремня, возненавидел ее лютой ненавистью. Отец весь вечер потратил на нравоучения. Мол, учителям виднее, у них учебная программа не просто так с потолка взята. Дескать, без этих крайне необходимых знаний не вый-дет из Гены Володарова человека. «Вырастешь оболтусом, — говорил он, — и будешь всю жизнь метлой махать!» Но даже с его непоколебимым отцовским авторитетом он так и не смог заставить своего упрямого сына пойти навстречу классике. Может быть именно поэтому Гена теперь был там, где он есть? Не дворник, конечно, но и не миллионер. Так, обыкно-венный сельский участковый… С другой стороны, те несчастные, что пошли на поводу у учебного плана тоже не особо блистали успехами.

Володаров взял в одну руку первый том сочинений Есе-нина, а в другую — биографию Гагарина. И та, и другая не предвещали ничего интересного, но у первой была хотя бы необычная обложка, матовая, темно серая со скромной надписью: «Сергей Есенин».

Володаров поставил биографию Гагарина обратно на пол-ку, затем пошел в спальню, лег на кровать и начал читать. Продлилось это не долго. Сон плавно просочился под веки, сделал их тяжелыми, и они сами собой закрылись.

* * *

Спираль времени сделала еще один оборот. Снова ночь в Каменке, снова Гена спит в одежде, и снова ему снится не-внятный кошмар. По-прежнему сознание парит в темноте, а откуда-то сбоку и сзади доносятся голоса.

— Я же тебе говорила? — эхом вибрирует женский голос. — У меня с этим все в порядке. Ты же знаешь… Нет, это все глупости. Так не положено.

Секунда молчания, сбивчивые мысли.

— Мы все успеваем, — продолжает голос. — Нет из-за тебя… Ну конечно…

— Да, папа! — присоединяется к разговору тонкий детский голосок.

— Куда ты так летишь?… Нет, не прекращу… Замолчи!.. Гена!

Володаров проснулся в холодном поту. Еще несколько мгновений он не мог понять, где находится. В голове еще не до конца выветрившийся кошмар путал мысли, а горящая над головой лампочка не давала понять, сколько который сейчас час. Да и, ко всему прочему, вчерашний недуг, кото-рый Молчан назвал сонным параличом, по всей видимости, повторился. Гена был не в силах пошевелить ничем, кроме глаз.

«Хорошо хоть не задыхаюсь, — подумал Володаров. — Вот это был бы фокус. Лежит себе человек, никого не трогает, и тут вдруг хлоп! Умирает в собственной постели не пойми от чего.»