Каменные драконы

— Ты запыхалась, — неожиданно произнёс мужчина. — Так рано. Ты теряешь хватку.

— Да кто бы говорил, — парировала мать, обрушив на него град ударов. Она даже заставила его прыгнуть, скользнув мечом над землёй.

— Но хороша, чертовски хороша, — засмеялся тот, пытаясь сократить расстояние. В ближнем бою мать была не менее смертоносна. Её нос ещё в юности был сломан несколько раз, щёку изрезала борозда старого шрама. Либо противник этого не знал, либо у него имелся какой-то иной план.

— Бессовестный лжец, — выплюнула мать в его сторону, но оскорбление прозвучало скомкано, словно она сама не была уверена в своих словах.

— Да брось, Бриенна, — снова начал он, и парень заметил, что мать сбивается с шага. Надо же, её отвлекает этот разговор, вот в чём дело. — Я никогда не врал тебе про тебя. Ты прекрасна.

— Прекрати заговаривать мне зубы, Цареубийца, — кинула она ему отчаянно, однако сын уже видел, что бой она морально проиграла. Тем временем противник словно выискивал брешь в её обороне и воспользовался этим замешательством. Он связал её меч, и, отбросив лезвие, крепко сжал её плечи:

— Джейме, меня зовут Джейме, — сказал он на грани слышимости.

— Мать! — громко позвал парень, понимая, что опасность ей не грозит. Его терзало любопытство.

Она резко отбросила от себя собеседника, но тот, пошатнувшись, удержался на ногах.

— Я в порядке, — ответила мама. — Ты давно здесь?

— Услышал звон мечей и пришёл.

— Храбро, с одним кинжальчиком? — вместо приветствия съязвил мужчина, которого мать назвала Цареубийцей.

— Коль скоро вы намерены испытать меня, сир, извольте, — холодно ответил тот. — Однако бой не будет честным, если вы не отдохнёте какое-то время.

— О! Разговоры о чести! — Цареубийца закатил глаза. — Знаешь, ты напоминаешь мне одного северного лорда прошлого. Его звали Нед Старк, и он…

— Джейме, я прошу тебя, не начинай! — устало предложила мать. — Старки давно наши сюзерены.

— … и он предал свою честь, чтобы спасти дочерей, но был обезглавлен, — закончил за него парень. — Я знаю эту историю. Сколько же вам лет, если вы были с ним знакомы?

— Бриенна, ты только послушай! — взвился Цареубийца, — теперь он называет меня стариком.

Мать ухмыльнулась в ответ.

— Да, не так я представлял встречу с сыном, — обречённо закончил мужчина.

— Мама? — ошарашенно глядя на неё, сказал мальчик. Мать утвердительно кивнула головой. На лице её отразилось облегчение.

— Познакомься со своим отцом. Это Джейме Ланнистер. Также известный как Цареубийца.

***

Мама не ругала. Она редко повышала голос. Да и не за что было повышать, иногда думал мальчик. Близнецы доставляли и поодиночке столько забот, а вдвоём представляли собой угрозу для всего в окрестностях замка и в нём самом. Селвин рано понял, что полагаться может только на себя. А ещё, что он единственная опора матери.

Она рассказывала об отце немногословно. От него приходили письма. За всю свою жизнь Селвин видел его лишь однажды, но напоминаниями о нём был пронизан каждый день. Его мать называли вдовой за глаза, а в лицо часто забывали начать своё обращение с «леди». Она отличалась от всех прочих высокородных особ, которых он видел, хоть и редко. Мама, казалось, родилась в седле, с мечом на бедре. Последовательная, спокойная, уверенная — надёжная, как крепостная стена. Его детские воспоминания сохранили её широкие тёплые ладони, подбрасывающие его вверх, заливистый смех и радость.

Ему хотелось слишком многих вещей, о которых нельзя было говорить. Мама могла расстроиться. Однажды он спросил её, отчего папа с ними не живёт, она долго объясняла, что это невозможно. Их семейная история не была простой, зато была полна захватывающих событий. Выходило, что отец и мать поженились незадолго до того, как на трон вернулись Таргариены. Отец в юности убил последнего короля Таргариенов, чем заслужил прозвище Цареубийца. История звучала, как легенда. Мама плакала потом ночью над колыбелью близнецов, думая, что он не слышит.

***

— Почему я тебя не помню? — спросил Селвин у отца.

— Ты сильно болел, когда я был здесь последний раз, — ответил тот. — Я сидел у твоей кровати и рассказывал про оружие и Белых Ходоков, про турниры и доспехи, про гербы и знамёна. А когда лихорадка спала, мне уже нужно было уезжать. Ты не запомнил меня…

Это было в тот год, когда отцу позволили видеться с семьёй. Иногда. Он ужаснулся, узнав, как редко.

***

Мама редко улыбалась. А когда улыбалась — это означало что-то хорошее. Письмо в её руках могло означать, что отец скоро будет дома.

— Селвин, — позвала мама негромко. — Прекрасные новости.

— Отец приедет? — сказал тот максимально серьёзно. Ему столько всего надо было рассказать отцу.

— Да, он будет у нас через несколько дней.

Селвин вышел во двор, наполненный этим знанием. Он думал о том, как отец проедет под опускной решёткой, спешится, отдаст повод конюху. Селвин, конечно, проводит его в главный зал, и они сядут ужинать все вместе. Другие дети будут носиться и визжать, а он станет слушать отца затаив дыхание, ловя каждое слово. Если повезет, им удастся поговорить с глазу на глаз. У юноши было столько вещей, которыми он хотел поделиться…

Ему казалось, что он уже вырос. Однажды Селвин станет лордом этого замка, сняв с плеч матери все заботы. Пока же он стоял в тени башни, и прокручивал в уме свои нехитрые мечты. Отец скоро приедет.

========== 4. Королевское милосердие / Бриенна ==========

Бриенна снова развернула пергамент.

— Она призывает нас именно сейчас. Хотела бы я знать, зачем… — протянула она разочарованно.

— Дай, — властно донеслось со стороны ложа.

— Я думала, ты уже спишь, — улыбнулась Бриенна, оборачиваясь к распростёртому на мехах мужчине. — Ты что-то говорил про усталость.

— Иди-ка сюда, заботливая моя, — он потянулся как огромная кошка, мышцы перекатывались под его кожей. Смотреть на это обнажённое тело было приятно. Бриенна подошла, протягивая пергамент, но он немедленно сгрёб её и свалил на кровать. Некоторое время им было не до чтения.

— Джейме, — произнесла она укоризненно. Её грудь высоко вздымалась от дыхания, его руки оплетали её тело. Он держится за меня так, словно боится потерять. Если я стану держатся за него так же, мы просто задохнёмся. Я люблю его. Слишком сильно, чтобы показать.