Каменные драконы

Вблизи же замок поражал воображение своими ажурными линиями и чистотой форм. Стрельчатые арки, каменные барельефы над окнами, изумрудно-зеленые витражи и молочно-белый ракушечник его стен явили на свет ряд вполне сносных серенад. Тирион не жаловал придворных менестрелей, в том числе за то, как мало места всегда отводили ему в песнях. Однако именно благодаря ему фантазии Королевы, зачастую бредовые, обрели свое воплощение в безопасных для жизни формах. Он проштудировал все возможные трактаты о строительстве, по ходу возведения изобрел несколько самых разнообразных машин для облегчения труда. Благодаря этому, замок был закончен всего за десять лет. Строились в начале зимы и весной, которая в этих краях была достаточно теплой. Им повезло успеть до лета укрыться в замке. Он был окружен крытыми галерями, дававшими тень, а за ними скрывался сад. Его орошение и поддержание в порядке стоило Тириону еще года чтения, но оно того стоило.

Легкими шагами он следовал за женой, не пытаясь ее догнать. Дейенерис обладала способностью перемещаться между помещениями замка почти мгновенно, ее мелкие шаги были стремительными. Стоило ей погрузиться в раздумье, и ноги уносили ее неведомо куда. Однажды она сама ему в этом призналась. Теперь же, когда их отношения стали невыносимо близкими, он узнал столько ее секретов, что одним этим фактом заслужил удаление из дворца, а то и казнь.

Королева ждала его в увитой плющом беседке. Посреди строени звенел маленький водопад, питаемый системой выточенных в камне ходов. Именно он придумал, как подавать воду вверх под напором. Она так радовалась, когда впервые запустили этот маленький родник, хлопала в ладоши, плескала водой в лица придворных. И поцеловала его в щеку. Он много лет носил этот поцелуй как знак отличия. С тех пор маленькая беседка стала одним из излюбленных мест Королевы в замке. Он вошел, устало опустился на скамью напротив нее и стал ждать. В руке Дейенерис он заметил письмо. Она не любила сидеть за столом, разбирать письма или принимать просителей: ее деятельная натура все время требовала какого-то действия. Не впервые он подумал с тревогой, что она была бы прекрасным полководцем, но управление королевством давалось ей много тяжелей. Королеве требовался вызов, борьба, противостояние. Подковерные интриги подданных выводили ее из себя или вводили в ступор.

— Тирион, утром прилетел ворон, — начала она, глядя на мужа сквозь брызги фонтана. — Принцесса Арианна будет ждать меня у Башни Радости через два дня на восходе солнца.

— Прекрасная новость, — Тирион поднялся, зачерпнул пригоршню воды и омыл лицо. — Мы можем не посещать Водные сады в таком случае. Я должен тебя сопровождать, полагаю.

— Я очень надеюсь, что ты хочешь этого не меньше, чем я, — ответила Дени, игриво прищурившись.

— Разумеется, я с удовольствием составлю тебе компанию, — ухмыльнулся Тирион. — К тому же руины Башни Радости всегда будоражили мое воображение.

— Говорят, принц Рейгар бродил по руинам этого замка и пел свои грустные песни, — задумчиво произнесла Дейнерис, глядя на воду. — Мне кажется, Джон слишком похож на отца.

— Не припомню, чтобы он грустил на руинах Башни Радости, — печально улыбнулся Тирион. — И если он и поет какие-либо грустные песни, то слышат их лишь северный ветер, дующий вдоль Стены, и дозорные на ней. В нем многое и от матери.

— Мы не знаем всего, что делает лорд Джон, — сообщила ему Дейенерис очевидное. — Это слишком глубокие вещи даже для нас. Может быть, так лучше…

— Джон прислал мне письмо, хочешь глянуть? — Тирион не любил долгих разговоров о Джоне. Его меланхолия была заразительна. Дейенерис была ей подвержена меньше, но уходила глубже, и он каждый раз опасался за ее рассудок, все время вспоминая старую поговорку про монету и рождение Таргариенов. А ведь она была дочерью Эйериса Безумного…

— Может быть, — вздохнула Дейенерис.

Он видел, как солнечный зайчик, пробравшись сквозь решетчатую крышу, подбирается к подолу ее платья. Она спугнула его, вставая. Легкий шелк обрисовывал контуры ее колен, почти не скрывая очертания. Преступно быть такой красивой.

В его покоях было не так жарко, как в других частях замка. Дейенерис поежилась, но потом привыкла. Тирион сел за стол, стараясь найти под несколькими пергаментами нужный. Его переписка была оживленной и очень обширной. Ее результатами был покрыт весь его стол. Временами он убирал часть наиболее важных писем на длинный шкаф по левую руку от его стола, с правой же стороны располагалась короткая оттоманка с подушками. В последнее время у него начинала болеть спина от долгого сидения, и он вынужден был все чаще прибегать к отдыху. Он давно распростился с молодостью, но стареть было рано. Ни наследников, ни соратников. В какое пекло рухнет королевство, если его не станет?

Дейенерис выудила из-под груды писем край эскиза и с интересом его рассматривала.

— Дракон и лев, значит, — усмехнулась она недобро. — Что это, Тирион?

— Этот рисунок будет на панцире, — ответил ей Тирион, — я обязан экипировать племянника на турнир, как ты считаешь?

— Север беден, а Стена просто нищая, — ответила Дейенерис после паузы, не отрывая глаз от рисунка. — Не вижу причин тебя ограничивать. К тому же мальчик смел, он будет достойным участником. Без доспехов это будет затруднительно. А что в лапах у льва?

— Луна и солнце Тартов, — ответил Тирион, смущаясь. Он был уверен, что Дейенерис не увидит панцирь до турнира, когда будет поздно что-то решать.

Королева одобрительно качнула головой.

— В нем гораздо больше Тарта, чем есть на этом рисунке, — с сомнением сказала она.

— Я планирую выложить эти символы сапфирами, — ответил он, не поднимая головы от бумаг: письмо Джона никак не хотело отыскиваться.

— Дай мне полный эскиз доспеха, — наконец сказала Королева, — шлем, поножи, что там еще…

Тирион усмехнулся и вытянул листок из внутреннего ящика стола.

— Почему такой простой шлем? — Дейенерис была расстроена. — Он же Таргариен и однажды может взойти на трон…

— Шлемы, украшенные всякими дурацкими выступами, только мешают, — ответил ей Тирион. — Этот парень слишком прост для вывертов подобного рода.

— О семеро, сделай ему два шлема! — выдохнула Дейнерис в гневе. — Пусть сражается в одном, а все церемонии проходит в другом. Но чтоб дракон на шлеме был крупнее льва на панцире!

— Как прикажет моя королева, — с усмешкой произнес Тирион.

— И плащ, разумеется, алый, — глаза Дейнерис затуманились. — Не черный. Или золотой?

— Серебряный доспех, синие сапфиры, золотой плащ? — с сомнением спросил Тирион. — Пусть плащ будет синий.

— Этого цвета нет ни у Тартов, ни у Ланнистеров, ни у Таргариенов.

— Зато он будет хорошо сочетаться с сапфирами… Кстати, можно их же вставить в качестве глаз дракону на шлеме. — Тирион, наконец, добыл письмо. — Вот, слава богам, я думал, никогда до него не доберусь.

Дейенерис вернула его листок с эскизом и забрала письмо.

— Он пишет, что они облетели весь Север с Лианной, девушка посетила большинство замков и ведет себя как подобает. Легко сходится с людьми, приветлива. И везде охотится, надо же… — Дейенерис улыбнулась. — Ты знал, что она умеет стрелять из лука?

— Нет, но она наверняка не удержится в стороне, едва начнутся состязания, — Тирион обернулся к ней. — Меня больше смущает то, что он пишет про Сансу.

— Хранительница Севера выбрала свой путь, — рот Дейенерис сжался в одну алую точку. — Нашла преемницу себе, устроила турнир. Тебя не должны смущать известия о ней, муж мой.