Каменный леопард

8 января, на следующий день после государственных похорон президента, которые Грелль наблюдал в одиночестве по телевизору в своей квартире на острове Сен-Луи, бывший префект отвез Алана Леннокса в аэропорт, чтобы он вылетел обратно в Лондон. Все еще выздоравливающий и сильно перевязанный, Леннокс настоял на том, чтобы немедленно вернуться домой после того, как дал подробные показания о своей деятельности во Франции Андре Буассо. В показаниях не упоминался Леопард, а Буассо, который лично проводил допрос, ни разу не упомянул лидера Сопротивления.

Увидев англичанина на борту его самолета в аэропорту имени Шарля де Голля, Грелль в одиночку отправился обратно в Париж. В нагрудном кармане у него была фотография жены Полины, которую он извлек из рамы в своей квартире. Его последние слова Алану Ленноксу перед отъездом были ностальгическими. «В течение многих лет я с нетерпением ждал возможности удалиться в какую-нибудь деревню в Дордони — там хорошая рыбалка…» Но Грелль посвятил большую часть своей жизни сохранению и отстаиванию закона; у него не было и иллюзий, что шаги, которые он предпринял, чтобы замести следы, выдержали тщательное расследование. Он только пытался выиграть себе немного времени. Если бы он не был доступен для допроса, Буассо в свое время мог бы опубликовать свой отчет, подтверждающий, что Абу Бенефейка несет ответственность за смерть президента. Он врезался в аварийный барьер, двигаясь со скоростью 140 км/ч.

На его похороны пришло более пятисот человек. И, как и на похоронах Ги Флориана, главным скорбящим был Ален Блан, впоследствии ставший следующим президентом Франции. Поверх гроба была накинута расшитая серебром черная форма Марка Грелля, предназначенная для официальных случаев. «Меня поразило, — заметил впоследствии Белка Андре, — что он предпочел бы их задрапированным брюкам и свитеру с водолазкой…» гроб на его плечах были люди, которые потом говорили, что никогда ни до, ни после они не видели Алена Блана таким огорченным.