Каменный мальчик

Глеб часто заморгал. Горячие слёзы меркли по сравнению с жаром на щеках.

Как она могла? За что?

Да, Глеб не ухаживал, как могли бы сделать это более почтительные мальчики из благородных семей. Да, Глеб – сын обычного плотника и не мог позволить себе купить своей девушке дорогой подарок. Неужели из-за этого? Но ведь это глупо! Глупо и очень самолюбиво!

Но разве не может юноша влюбиться в дочь мэра, невзирая на то, что у ней скверные манеры? Разве по положению человека в обществе выбирают, любить его или не любить? Если любишь, то положение в обществе, подарки и другие вещи не важны!

По щекам скатывались крупные слёзы.

Летта неправа. Она неправильно думает. Бедная Летта! Как же она ошибается!

Но зачем подговорила брата?! Что силой можно решить?

От досады Глеб часто дышал, будто тяжёлый груз сдавливал грудь и мешал набрать больше воздуха.

Что Летта скажет отцу?

Однажды при Глебе она обманула своего папу и не повела глазом. Девочка испортила бумаги в кабинете на столе отца и свалила всё на домашнего пса. Мол, кокер-спаниель их разгрыз. Для убедительности Летта даже показала обрывки на полу под дверью кабинета.

Ну да, спаниели так любят лазать по столам в закрытых кабинетах!

Глеб смотрел на Летту и не верил. Как в таких миловидных голубых глазах могла прятаться ложь? Где? Откуда ей там взяться?

А что, если Летта обманывала и Глеба? И – Тильда? Что она наговорила брату?..

Внезапно в груди что-то оборвалось… Глеб хотел вздохнуть, но не получалось, лёгкие затвердели.

Заплывшие в синяках глаза моргнули и выпустили последние градины слёз. А после остались открытыми…

В полночь в прихожей с грохотом открылась деревянная створка. Кто-то бы подумал, что это пришли воры или, что ещё хуже, убийцы. Но, как оказалось, ни те, ни другие. В дом ворвался серебряный луч, добрался до лежавшего на тюфяке Глеба и окружил его, словно обматывая верёвкой.

Мальчик покрылся светящейся пылью и засиял, как иней на солнце. Луч дёрнулся назад, как леска на удочке, и увлёк мальчика за собой.

В комнате снова стало темно. Но вдобавок ещё и пусто.

Глава 1. Далеко в горах…

Каждое утро в горах похоже на предыдущие. Сначала, в сумерках, как только небо начинает светлеть, тупые и необтёсанные черты гор еле заметны. Кажется, будто всё место от края и до края впереди занимают каменные широкоплечие титаны. Они не хотят, чтобы их видели при дневном свете, вот и прячутся в полутьме.

Как только появляются первые лучи солнца, каменные края тут же заостряются, становятся тоньше и опасней. Только тогда замечаешь фигуры великанов, всё-таки явившихся в дневном свете и застывших до следующих сумерек. Эти бедолаги не успели скрыться, отчего покрылись каменной чешуей.

Когда же солнце всходит довольно высоко над горизонтом, горы покрываются миллионами лучей света и ждут, пока светило не направится к закату.

Утро в горах частенько бывает волшебным, по-настоящему впечатляющим и будоражащим душу. Однако, как бы восходящее солнце ни игралось с великанами, постоянные жители гор перестали замечать магию утра. Впрочем, в Каменграде – городе, окружённом цепью высоких каменистых пик без выхода и входа, народ никогда и не замечал такой красоты. Может, люди так увлечены работой и совсем не отдыхают? Может, приказы короля они ставят превыше всего? А может, всё дело в том, что эти люди – сами каменные, как и их бесчувственные сердца?

Глеб вышел из ничтожно маленькой комнатки, вырубленной в одной из гор, и быстро влился в полчище других каменных людей. Лысые и безобразные тени скользили по каменной площади, где горделиво восседала на троне статуя короля Стоуна Затупленного Тринадцатого.

Часть этой статуи высекал ещё сам Глеб в группе других каменных людей. Там же он встретил Сэма – своего ровесника. Хоть каменные люди и не отличаются особой внешностью друг от друга и все смотрятся как на подбор, но Сэм почему-то казался другим.

Когда Глеб очнулся в незнакомом месте, за углом дома, и оказался среди толпы незнакомцев, Сэм был единственный, кто, оказавшись рядом, принял в новичке участие, стал с ним общаться и показал местное бытие. Правда, происходило это совсем не так, как представляется. Сэм, как и многие каменные люди, просто молчал и отвечал только тогда, когда спрашивали конкретно его. Никаких дружеских намёков, взаимопомощи. Но и такому поведению Сэма Глеб был рад, потому что не мог представить себя в совершенном одиночестве среди каменных людей. Одиночество – пагубная штука. Сначала манит безмятежностью, а затем добивает оглушительной тишиной.

Иногда Сэм рассказывал Глебу о странных вещах, например, о короле и его складах камней, куда возят распавшихся каменных людей. Но не понятно – зачем? Для чего король собирает их? Но эти вопросы Глеб стал задавать Сэму не так давно.

Ещё Глеб всё никак не мог взять в толк: до жизни в Каменграде он уже где-то жил? И если – да, то – где? Ведь здесь люди появляются только в возрасте приблизительно лет с десяти и находятся до глубокой старости.

Эти вопросы мешали Глебу спокойно жить. Задавая их другим людям, мальчик убеждался, что им всё безразлично. И Сэму – тоже.

– Почему я здесь один, кто думает об этом? – иногда вопрошал Глеб.

Но в последнее время восторг от этого вопроса стал исчезать, и вместо него появилось разочарование…

…Толпа прошла через широкую площадь и направилась к самой высокой горе. Остальные громадины почему-то не вызывали такого чувства могущества, величия и одновременно страха. Раздвоенные остроконечные вершины этой горы, как иглы, протыкали голубое небо в безоблачные дни. А когда собирались облака или тучи, то вершины скрывались в пушистой белой или серой пелене.

Так было и в это утро. Широкое облако напоролось на пики грозной горы и проглотило их, лениво распластавшись по небу.

Толпа шествовала к широким каменным воротам, вделанным в гору. Ворота охраняли стражники – каменные люди в синих лоскутах одежды, закрывающей бёдра и часть груди. В руках они держали копья с металлическими наконечниками.

Стражники внимательно следили за гурьбой, которая запрудила почти всю пещеру. Некоторые люди даже остались ещё снаружи.

В пещере Глеб привычно посмотрел на одни и те же сосульки с острыми концами, свисающие с потолка. Как они возникли? Вот бы здесь побродить в свободное время и осмотреть всё, как есть. Но в пещеру впускали только два раза в день: утром – для входа в шахты и вечером – для выхода. Пещера – просто прихожая перед ещё одной, но – поменьше. Ворота второй пещеры тоже охраняли стражники в синих лоскутах и с копьями.

Как только пещера наполнилась, стражники открыли ворота дальше – и толпа хлынула, точно жидкость в сосуд.

Здесь сосульки росли из земли и соединялись с другими, растущими с потолка. Вроде бы это – сталагмиты и сталактиты, вдруг вспомнил Глеб слова из своей прошлой жизни. Как они так точно образовались друг против друга? С потолка и с пола?

Глеб пристроился за спиной Сэма, и они медленно плелись вперёд. За мальчиками вилась змейкой длинная очередь.

Дальше ход толпы замедлился. После маленькой пещеры следовал узкий коридорчик искусственной шахты, где ежедневно работали все каменные люди.