Каменный принц

— Если ты все еще не любишь меня, то мы возвратимся прежде, чем проклятие вступит в силу. Теперь ты хочешь пойти со мной или нет?

— Я не знаю, — уклонилась она от ответа.

— Может, тебе поможет так же знание о том, что мы должны пожениться для того, чтобы ты могла путешествовать со мной?

Она застыла с широко раскрытым ртом, а колени дрожали.

— Свадьба и ты? Я думала, что браки между волшебником и смертным запрещены.

— Я сын короля. Я делаю то, что мне нравится.

— То есть ты действительно и искренне просишь, чтобы я вышла замуж за тебя? — Она улыбнулась подлинной, счастливой улыбкой, просто не в силах сдержать себя. И казалось, не имело никакого значения, что они знали друг друга так мало и что он мог использовать брак в качестве средства достижения своей цели. Бурная радость просачивалась через нее с космической скоростью.

— Мои люди не примут тебя, если ты не будешь моей пожизненной половиной, так что да, я действительно и искренно прошу, чтобы ты вышла замуж за меня. На какое-то время, — добавил он.

“На какое-то время”. Эти слова отозвались эхом в ее мозгу, постепенно разрушая восторг.

— Я так же должен предупредить тебя, — сказал он почти машинально, — это… я не уверен в разнице во времени между нашими мирами.

— Что ты имеешь в виду??

— Я подозреваю, что проходы ускоряют время здесь, — объяснил он, — но на сколько, я не знаю.

— То есть я могу пробыть в Империю в течение пяти дней, но когда я вернусь, то здесь, возможно, пройдет пятьсот лет?

Его челюсть напряглась, и она вдела, что он не хотел отвечать, но другого выбора у него не было.

— Да, правильно. Только у одного волшебника есть власть над временем. Мой брат, Персен, первосвященник Друинн. И он никогда не делал даже попыток помочь мне.

Если она примет решение пойти с ним, то сможет вернутся на Землю, но Земля, которую она знала, может очень отличаться от Земли, которую она покинула. Она может никогда не увидеть вредную усмешку Ника. Никогда не почувствовать теплоту Эрика и объятия Денвера. Никогда не почувствовать утешительное присутствие Грея. Или услышать хриплый смех Брайана по телефону. Все только ради того, чтобы побыть с Джорланом какое-то время.

— Мне жаль, — сказала она, пристально смотря ему в грудь. Ей не хотелось смотреть в его глаза, видеть, как потемнеют они от разочарования или подернутся холодком. — Я не могу выйти за тебя замуж, не могу пойти с тобой. Моя семья здесь.

Он резко кивнул, будто понял ее мотивацию, но ему это не понравилось.

— Я дам тебе время, чтобы думать об этом.

Она перевела свой сосредоточенный взгляд и посмотрела прямо на него.

— Мне не требуется время, я дала тебе свой ответ.

— Тот ответ не принят. Тебе нужно больше времени, чтобы подумать, и я даю его тебе.

Часть ее сознания пыталась захихикать, другая часть хотела кричать. Боже, почему это так трудно! Очень трудно. Почему ее ответ ему непонятен? Она без сомнения знала, что останется здесь, где ее место. Так же она знала, что он будет продолжать жить без нее безо всякого сожаления. Возможно, именно это понимание и причиняет самую сильную боль.

Проклятие! Почему он не был властным шовинистом, как она сначала думала? Но неееет… Он оказался больше, чем властным тираном. Он был очаровательным принцем.

Несмотря на то, что он считает, что женщины должны быть покорными, в нем бьется сердце нежного мужчины, чьи прикосновения растопили ее скованность и чья решимость воодушевляла. Но нет, она не могла доверять ему, однако все еще желала его.

Ей надо сменить тему, прежде чем она расплачется.

— Слушай, я иду бегать трусцой, это бег на дистанцию, длину которой ты можешь контролировать сам, — попыталась объяснить она ему. Ей было необходимо побегать трусцой. — В то время как я бегаю, ты должен переодеться в свою новую одежду, вчера я купила для тебя пару штанов, несколько рубашек, обувь и ммм… нижнее белье. Когда я вернусь, мы посетим места, которые отмечены в моем списке.

— Я обязан пойти бегать трусцой с тобой.

Сначала она хотела отказаться. Но подумав, решила, что прилив кислорода к его мозгу будет полезным. Найдя его новые кроссовки, она вручила их ему.

— Уверен, что сможешь продержаться на высоком уровне? Я бегаю каждое утро, да и ты страдаешь от тяжелого похмелья.

— Я буду еще лучше, я оставлю тебя далеко позади, катиа.

Он был бы не он, не так ли? Его уверенность помогла ей сбросить свою печаль.

— Почему бы тебе не доказать этого?

— Всегда ты требуешь доказательства. Ну, это доказательство я предоставлю с удовольствием и получу больше удовольствия, когда увижу твое лицо после того, как бег закончится, и ты поймешь, что я тебя обыграл дважды. — С этими словами он надел свою обувь и оттеснил ее от двери.

Гонка началась.

Двадцать минут она считала своим пределом. Они не разговаривали, настолько поглощенные соревнованием. Они бежали по зигзагообразному пути длиной в милю от ее дома. Путь лежал через близлежащий парк, где в основном и водились бегуны. Все вокруг деревья играли сияющими оттенками коричневого и зеленого, то тут, то там мелькали цветы с розовыми наконечниками, красиво вплетаясь гармоничность природы. Ветки хрустели под их ногами. Воздух был влажным.

Еще пять минут шли в напряженном темпе. Не замедляясь, Джорлан снял рубашку и накинул ее на плечи. Она открыла рот, чтобы высказаться, но слова застряли в ее горле.

Его очень загорелая, мускулистая грудь блестела капельками пота, и прозрачные бусинки капали вдоль мощных, как горных хребтов, мышц его живота. Его вид отвлек ее. Она споткнулась. Смеясь, он увеличил свою скорость и двинулся вперед, обгоняя ее. Кейти впилась взглядом в удаляющуюся спину. Он это сделала нарочно, мошенник.

К этому моменту ее мышцы горели все сильнее с каждым шагом, но она упорно ускорила свой бег, пока не догнала его. Прошло еще десять минут. Она устала, но не замедлялась. Джорлан же всем своим видом так же показывал, что никакая усталость не свергнет его.

— Мы будем бежать вечно? — спросила она, хватая ртом воздух и ненавидя себя за это.

— Я могу. — Это был его ответ.

— Ну, так и я могу, — проворчала она и собрала все свои силы, которые еще остались.

Этот человек не собирался сдаваться!